Начальник отдела кадров, к которому отправил нас вахтер, всем своим видом выражал искреннее желание приносить пользу окружающим. За минуту до этого он тщательнейшим образом изучил удостоверение Мельникова и теперь готов был выложить нам все, о чем бы мы ни спросили.
– Нас интересует ваш сотрудник Проскурин Антон Павлович, – сообщил Андрей. – По нашим данным, он является работником НИИ «Волна». Не могли бы вы уточнить, в каком именно отделе он трудился?
– Проскурин? Нет ничего проще. Пожалуйста, ожидайте здесь. Я мигом.
Начальник отдела кадров решил лично добыть для нас искомые сведения. Он вышел из кабинета и не возвращался довольно долго. Мы с Мельниковым успели даже заскучать. Правда, вернулся он с готовым результатом. Протягивая Андрею ксерокопию основной страницы из личного дела Проскурина, начальник отдела кадров пояснил:
– Работа института распределяется по нескольким направлениям. Проскурин работает в отделе НПЦ «Электронные системы». Контрольно-измерительное оборудование и все такое. За более подробной информацией вам нужно обратиться к начальнику этого отдела.
– Как его найти? – спросил Мельников.
– Проходите через центральную проходную, пропуск я вам выпишу. Когда окажетесь во внутреннем дворе, двигайтесь в направлении двухэтажного здания синего цвета. Там спросите Павла Ивановича. Это и есть начальник электронщиков, – разъяснил кадровик.
Мельников взял пропуск на нас двоих и повел меня во внутренний двор. В здании, где располагался отдел электронщиков, стояла гробовая тишина. Коридоры пустовали. Из-за закрытых дверей слышалось легкое постукивание клавиш да гудение оргтехники. Отыскав дверь, на которой приютилась табличка с надписью «Начальник НПЦ «Электронные системы», Мельников постучался и вошел в кабинет. Я проследовала за ним. За столом сидел парень лет двадцати пяти и яростно резался в «Танчики» в Интернете. К двери он сидел вполоборота, поэтому не сразу сообразил, что в кабинете посторонние.
– Ну, давай, давай, лошара местный! Долби его. Ага, труханули, фашисты несчастные! То-то! А мы сейчас еще фугасками лакернем! Эй, эй, куда прешь, немчура гнилозадая? А ну, стой, где стоишь!
Мы с Мельниковым переглянулись. Хорошая у парнишки работа, нечего сказать. Сиди себе в танчики играй. Андрей кашлянул, пытаясь привлечь внимание молодого человека.
– Сейчас, Толян, сейчас. Последний уровень остался. Я тут новый рекорд устанавливаю, – не глядя на вошедших, произнес парень.
– Простите, нам бы с начальством пообщаться, – официальным тоном проговорил Мельников.
Услышав незнакомый голос, парень обернулся.
– А Толян где? – удивленно спросил он.
– Вероятно, как и вы, по горло занят работой, – елейным голосом произнесла я.
– А я, это… Закончил раньше, – немного смутившись, сообщил парень. – А вы, собственно, кто? По какому вопросу? Имейте в виду, мой рабочий день заканчивается ровно в семнадцать ноль-ноль.
Парень уже пришел в себя и, раздосадованный тем, что непрошеные посетители помешали ему установить новый рекорд, нагло развалился в кресле, оглядывая нас с ног до головы.
– В таком случае, в нашем распоряжении еще целых двадцать четыре минуты. Думаю, успеем, – бросив взгляд на часы, заявил Мельников.
Доставая из внутреннего кармана удостоверение, он предъявил его парню и спросил:
– Вы начальник отдела?
При виде красных корочек с парня тут же слетел весь апломб. Он вскочил с кресла, вытянулся в струнку перед Мельниковым и скороговоркой проговорил:
– Что же вы сразу не сказали, что из органов? Милости просим. Естественно, для вас временные рамки неограниченны. Вы по какому вопросу?
– Нас интересует ваш сотрудник Проскурин Антон Павлович, – сообщил Мельников. – Что вы можете о нем сказать?
– А он сегодня на работу не вышел! – радостно вскричал парень. – Прогулял, наверное. Дома ищите. Адрес можете взять в отделе кадров. Советую поспешить, отдел кадров у нас тоже до пяти работает.
– В этом нет необходимости. В отличие от вас, мы знаем, где сейчас находится ваш сотрудник, – ответил Мельников. – Так как насчет Проскурина? Можете дать ему характеристику?
– В каком смысле? – не понял вопроса парень.
– Характеристика – это модель поведения человека, объективно заданная социальной позицией личности в системе социальных, общественных и личных отношений, – утрированно четко проговорил Мельников. – Проще говоря, нам необходимо знать, каким образом зарекомендовал себя на производстве господин Проскурин. Вот вы говорите «прогулял»? Часто с Проскуриным такое происходило? Он что, недобросовестно относился к своим трудовым обязанностям?
– Почему недобросовестно? Как все. И не прогульщик он. Просто к слову пришлось, – пожал плечами парень. – Знаете что, вы бы лучше с его непосредственными коллегами этот вопрос обсудили. Боюсь, от меня вам будет мало пользы.
– Мы обязательно воспользуемся вашим советом, но сначала хотелось бы услышать от вас, что лично вы можете сказать о Проскурине, как о сотруднике, находящемся в вашем подчинении. Я не ошибся, ведь вы его непосредственный начальник? – голос Мельникова звучал глухо, из чего я сделала вывод, что Андрюхе проскуринский начальник не просто не понравился – он его раздражает.
– Может быть, мне и правда пойти с сослуживцами Проскурина поболтать? Разойдутся же сейчас все, – шепнула я Мельникову.
Вздохнув, Андрей вынужден был согласиться. Наскоро закончить беседу с начальником отдела он не надеялся, а рабочий день у коллег Проскурина подходил к концу.
– Ладно, иди. Я тебя догоню, – разрешил приятель.
– Скажите, в каком кабинете находится рабочее место Проскурина? – поинтересовалась я у начальника.
– Третья дверь налево. Там на табличке написано «Контрольно-измерительные устройства». Мимо не пройдете, – услужливо подсказал парень.
Я вышла из кабинета и отправилась на поиски нужной двери. В кабинете с искомой табличкой находилось человек восемь сотрудников института. Вежливо поздоровавшись, я обратилась к самому старшему по возрасту.
– Простите, Антон Проскурин в вашем отделе работает?
– Точно так, красавица. А вы ему кто? – заулыбался мужчина. – Невеста или сестра?
– Ни то, ни другое. Я из органов. Татьяна Иванова, – представилась я. – Как мне к вам обращаться?
– Михаил Алексеевич. Что, набедокурил наш Антон? – спросил мужчина.
– Пока не знаю. Надеялась, что вы мне в этом вопросе поможете, – улыбнулась я в ответ.
– Лексеич, чего там у тебя? – крикнул парнишка, стол которого располагался у окна.
– Полиция за нашим Каверзником пришла, – радостно сообщил Михаил Алексеевич.
– Есть все-таки в жизни высшая справедливость! – назидательно подняв палец к небу, возвестил парнишка у окна. – А я всегда говорил, что добром наш Антоша не кончит. Что, допек кого-то так, что на него заяву накатали?
