— Ты идешь домой? — спросила она.
— Эге, — пробурчал я.
— Увидимся завтра в школе? — спросила она.
Я пожал плечами. Мне хотелось, чтобы она оставила меня в покое. Мне необходимо было побыть одному.
Я буркнул Что-то невнятное. Думаю, она поняла.
— Ну, пожалуй, мне тоже пора домой. Не горюй, Купер, — сказала она на ходу. — Мы придумаем, как ему отомстить. Обещаю.
Я не ответил.
— До завтра! — прокричала она и помахала рукой.
Я не потрудился помахать в ответ. Я посмотрел ей вслед и побрел к ручью, чтобы сделать глоток холодной воды. От вида окровавленного Микки у меня пересохло в горле, да к тому же пришлось здорово покричать.
Я наклонился над ручьем и зачерпнул пригоршню чистой воды. Поднес ее к губам и выпил.
Но когда я наклонился еще раз и увидел в воде свое отражение, я чуть не задохнулся. Это был не я.
Из воды на меня смотрела черная собачья морда!
Я вскинул голову.
На берегу не было никаких собак.
Ни одной собаки поблизости.
— Оох! — громко вскрикнул я.
Я снова склонился над ручьем и присмотрелся получше.
Собака глядела на меня откуда-то из глубины.
Я снова поднял голову. Никакой собаки на берегу не было.
Чье же отражение я видел в воде?
Я еще раз заглянул в прозрачный ручей. По воде прошла рябь, и собачья морда искривилась.
Не помня себя от страха, я таращился на загадочное отражение, которое тем временем оскалило свои безобразные желтые зубы и беззвучно рычало.
16
Не оглядываясь, я помчался к дому.
Я ворвался в дверь и пулей полетел в ванную. Мне не терпелось посмотреть на себя в зеркало.
Даже не знаю, что я ожидал увидеть.
Собачью морду?
Уж и тогда я понимал, как это глупо.
Но я не мог уразуметь, откуда взялось отражение собаки в ручье. Я должен был увидеть свое лицо, а не оскаленную морду черного Лабрадора.
Влетев в ванную, я с опаской приблизился к зеркалу и медленно поднял глаза.
На меня смотрело мое веснушчатое лицо. Ну и что, стало мне от этого легче? Ненамного.
Всю вторую половину дня я ни с кем не разговаривал. За ужином, поклевав немного еды, я извинился и попросил разрешения выйти из-за стола.
— Ты не заболел, Купер? нахмурилась мама. — Ведь печенка с луком твое любимое блюдо. Никогда не видела, чтобы ты оставлял на тарелке хоть кусочек.
Она подошла ко мне и приложила руку ко лбу. Она так всегда делает, если я веду себя не совсем обычно. Щупает мой лоб.
— Я здоров, мам, — ответил я. — Просто мне не хочется есть. Вот и все.
— Купер, наверное, немного волнуется перед школой. Первый день в новой школе — это всегда событие, — предположил папа. Он повернулся ко мне. — Верно?
— Да, верно, — согласился я. Не было смысла заводить разговор о собаках. Все равно мне никто не поверит.
— Ах, бедный маленький зайчишка! Даже ушки отвисли! Испугался новой школы! — начал дразнить меня Микки.
Мама с папой предупреждающе стрельнули на него глазами.
— Микки, пожалуйста, не сегодня, — приструнил его папа.
Не поддавшись на провокацию своего тупого братца, я молча встал из-за стола и отправился к себе в комнату.
В ту ночь я не мог заснуть. Как только я закрывал глаза, в голове всплывала картина: злая морда черной собаки в подернутой рябью воде.
Лишь далеко за полночь мне удалось задремать.
Меня разбудили мамины нетерпеливые крики.
— Купер! Купер! Ты проспал! Пора вставать! Я ничего не понимал. Я всегда рано просыпаюсь и ни разу еще не проспал.
«Теперь я опоздаю в школу, в первый же день, — с грустью подумал я. — И все из-за этих дурацких собак».
Я быстренько надел джинсы и футболку и помчался по коридору на кухню. На нормальный завтрак времени не было. Я залпом выпил стакан молока и полез в холодильник за ореховым маслом и желе, чтобы сделать себе бутерброд на ленч.
Намазывая масло на хлеб, я услышал, что кто-то скулит у меня за спиной.
— Кончай, Микки, — не поворачиваясь, сказал я.
Поскуливание становилось громче.
— Микки! Прекрати! Не будь таким… Они выпрыгнули из ниоткуда. Собаки! Они были на кухне.
17
Из раскрытых пастей текла густая желтая слюна. Собаки жадно облизывались.
У меня подкосились колени. Я ухватился за стол, чтобы не упасть.
Их темная шерсть искрилась в ярком свете кухонной лампы. Собаки рычали и скалились и шаг за шагом отделялись от стены.
Я попятился. Один маленький шажок. Собаки зорко следили за мной своими темными глазами.
Еще один шаг назад. Очень медленно. Еще один под пристальным взглядом собак.
Черный ход был в нескольких сантиметрах от меня. Если мне удастся сделать еще полшага, я дотянусь до дверной ручки.
Я шагнул назад. Медленно. Очень медленно.
Я шарил рукой в поисках ручки. Наконец я нащупал ее. Маленькая круглая ручка…
Слишком поздно!
Собаки прыгнули.
Я завизжал. Черные псы надвигались на меня. Я зажмурил глаза. Послышался лязг челюстей. Я открыл глаза в то мгновение, когда одна из собак схватила мой ленч со стола.
И они тут же исчезли. Сквозь закрытую кухонную дверь. Прямо сквозь деревянную дверь.
Тяжело дыша, я плюхнулся на стул. Крепко сжал голову руками, закрыл глаза и попытался успокоиться.
Только что на моих глазах две собаки пробежали сквозь дверь. Неужто все это мне не приснилось?
Мама влетела на кухню. За ней — папа.
— Купер, что произошло? — закричала мама. — Что это за ужасный вопль?
Пришлось рассказать все, как было. Пришлось. Уж слишком жуткая история. Жуткая и фантастическая.
И я рассказал родителям, что случилось.
— Две черные собаки… они появились из стены… Одна схватила мой ленч… Потом они внезапно скрылись сквозь закрытую дверь.
Это было ошибкой.
Мама с папой прочли мне лекцию о перемещении в пространстве. Мне показалось, что они употребили слово «психиатр».
Они не поверили ни единому моему слову.
У меня не было сил Что-то доказывать. Неверной походкой я вышел из дома и направился в школу.
