– Я не сдавала… Я просто сказала, что на «днюху» иду… – пробормотала она.
– А Варенцу что просто сказала?
– Ничего… А что я могу сказать? Егор на «крытом»…
– Егор на «крытом», потому что в него стреляли. Куприяновский пацан в него стрелял. А ты с куприяновским Варенцом кувыркаешься? Ты действительно больная на голову.
Нику обидело такое отношение, но возмущаться она не стала. И даже протяжно вздохнула, соглашаясь с ним. Пусть Леон думает, как угодно, лишь бы не убивал. А он может… Пришлет людей, и все… А ведь пришлет. Если куприяновские действительно покушались на Егора. Если новорудненские в состоянии войны с куприяновскими… Действительно, чем она думала, когда запала на Олега?..
– Пожрать есть что? – немного успокоившись, спросил Леон.
– Да, конечно!
Она метнулась на кухню, открыла холодильник, достала оттуда упаковку яиц, быстренько пожарила яичницу с колбасой, хотела подать ему на тарелке, но он попросил на сковородке. Сказал, что так вкусней.
– Как у тебя дела?.. Давно не виделись, – заговорила она, глядя, как он уминает яичницу.
– Тебя мои дела не должны волновать, – покачал головой Леон. – Ты о себе подумай… Как ты с Варенцом познакомилась? Во всех подробностях давай.
Пока она рассказывала, он ковырялся вилкой в сковороде, выуживая оттуда кусочки колбасы, которые отправлял в рот без особого аппетита, а потом и вовсе прекратил есть. И на кофе не взглянул, который она ему подала.
– Заткни пасть и слушай сюда!.. – с презрением глядя на нее, снова заговорил Леон. – Возможно, куприяновские хотят тебя использовать. Егор им уже не интересен, но, может, им Беляк нужен. Они на Октябрьский район метят, Беляк им мешает… Ты с Беляком как?
– В смысле?
– А у тебя что, только один смысл? Я чисто про человеческие отношения спрашиваю. Егор с Беляком сильно дружат…
– Ну, нормальные отношения, – пожала плечами Ника. – Он со своей подружкой ко мне заходил.
– Если ты его к себе «на огонек» позовешь, он согласится?
– Зачем?
– Да просто кофе попить, чисто по-дружески. За Егора там поговорить…
– Ну, могу.
– А в хате у тебя засада может быть… – задумчиво цокнул языком Леон. – Короче, если вдруг Варенец спросит о ком-нибудь из наших, ты должна будешь мне сказать об этом… Мне надо знать все, понятно?
Ника кивнула головой. Она все понимала, и еще ей хотелось жить…
А Леон как в воду смотрел. Через два дня после этого разговора Олег вдруг завел речь о нем. Про Беляка и слова не сказал. Ему нужен был только Леон, и он выпытал о нем все, что знала Ника…
Надо было видеть эту улыбку. Леон смотрел на Олега, как на старого друга в момент долгожданной встречи. Хотела бы Ника, чтобы он ей так улыбнулся, но совсем не хотелось, чтобы ей в живот влетел его кулак. А ударил Леон очень сильно. Олег аж подскочил, выбрасывая назад ноги. Упал, скорчился, застонал от боли.
– Кто меня заказал? – навис над ним Леон.
– Куприян, – сквозь зубы процедил Олег.
– А Егора?
– Куприян.
Узнав о том, что Ника когда-то спала с Леоном, Олег попросил ее позвать его в гости. Сказал, что у него есть важная для него новость. Но при этом предупредил, что Леон не должен знать о нем. Дескать, он потом выйдет к нему – с важным разговором.
Но предупрежденный Леон сам вышел к нему. И морду набил, и пистолет с глушителем отобрал. А сейчас вот в живот ударил.
– Зачем?
– Да затем… Куприян хотел, чтобы Каучук за него все решил… А Каучук ни мычит ни телится. То есть мычит, но не телится… А у нас все готово… Ну, чтобы Октябрьский район взять… Как же больно… – простонал Олег, вытянув губы трубочкой.
Ника с презрением смотрела на него. Терпеть она не могла трусов и предателей. И зачем она только с этим ничтожеством переспала?
– Это еще не боль, это так себе… – усмехнулся Леон. – Ну, грохнули бы вы Егора, дальше что?
– А Каштана грохнули, что дальше было?
– За Каштаном никто не стоял, а за Егором стоял я.
– Ты был на очереди…
– И моя очередь подошла?
– Не убивай!
Сначала Олег зажмурил глаза и скривился, а потом вдруг разрыдался – от жалости к себе. Ника снова глянула на него с презрением. На этот раз она не удержалась и плюнула ему в лицо.
– А как же любовь? – усмехнулся Леон.
– А я только сильных люблю! И отчаянных!
– Таких, как я?
– Таких, как ты! – кивнула она.
– Так, может, я к тебе вечером зайду?
– Ну-у! – Ника чуть не задохнулась от восторга.
– Хорошо, я вечером зайду. – Леон лукаво подмигнул ей и повернулся к Олегу.
Он больше ни о чем его не спрашивал. Позвал людей и велел увести его вниз, в машину. А когда Олег исчез, ушел и сам.
Было уже поздно, стрелки часов перевалили за полночь, когда Леон снова появился. Ника встретила его в смелом коротком платье с глубоким декольте.
– Ты готова? – спросил он, обняв ее за талию.
– Да, дорогой!
– Ну, тогда поехали! – Он рукой показал на дверь.
– Куда?
– Ко мне. Я покажу тебе свой новый дом. Там тебе понравится.
У Ники аж перехватило дух. Жить с Леоном в его доме – это вершина успеха, она и мечтать о таком не могла…
Быстро одевшись, Ника спустилась вниз. И… очнулась в багажнике. Со связанными руками и ногами. Ее привезли в какой-то дом, закрыли в холодном подвале. А потом появился Беляк. С презрением глядя на Нику, он объявил ей, что завтра она приступает к работе, о которой давно мечтала. С завтрашнего дня к ней будут заезжать смелые и отчаянные пацаны, – по пятнадцать-двадцать крутых клиентов… Ника назвала Беляка сволочью, но он лишь усмехнулся в ответ и вышел.
Ну, почему, почему она такая дура?!
Глава 10
Деньги – это ключ к темному чулану в человеческой душе. К чулану, в котором хранится жадность. А такой джинн, выпусти его на свободу, может продать душу дьяволу.
Начальник тюрьмы перед искушением не устоял. Братва завезла ему деньги домой, и на следующий день Егор оказался в отдельной камере, куда через пару дней заехали Зверь из бригады Пеха и Винил из свиты Леона. Одного «закрыли» за нанесение тяжких, другого – за незаконный ствол, с которым он пришел на свидание к дочке начальника Юбилейного РОВД. И один «чэпэшник» по жизни, и другой, но пацаны крепкие как на вид, так и на нутро.
А сегодня в камеру заехал Каучук. Начищенный, в стильном темном костюме. Важный, деловой, величественный. Он был не один, с ним в камеру зашел «бык» внушительной, но не угрожающей внешности. Здоровый мужик, одной мышечной массы на центнер, но спокойный, как удав. Взгляд флегматичный, даже добродушный. Но хороший сторожевой пес тоже должен вести себя смирно, пока хозяину ничего не угрожает. А на Каучука никто не собирался наезжать.
