Энди засмеялась.
Эван захохотал еше сильнее.
— Я вас предупреждал, — прорычал Конан.
11
Энди в этот вечер позвонила Эвану, чтобы узнать, как он себя чувствует. Тому пришлось держать телефонную трубку подальше от уха. Оно слишком сильно болело, чтобы прижимать к нему трубку.
— Думаю, что выживу, — простонал Эван. — Я посмотрелся в зеркало — у меня вместо лица салат из сырой капусты и моркови.
Энди вздохнула.
— Ну и мерзавец твой кузен.
— А ты как себя чувствуешь? — спросил Эван. — Тебе долго пришлось слезать с дерева?
— Не так уж долго, всего несколько часов, — тихо ответила Энди.
Конан сказал, что никогда не бьет девчонок. Поэтому он взял Энди на руки и посадил на дерево.
— По крайней мере, он избавил нас от этого смеха, — проговорил Эван. — А то у меня до сих пор болит живот.
— У меня тоже, — призналась Энди. — Я теперь никогда не буду смеяться. Никогда. Даже если кто-нибудь расскажет мне о самой смешной веши в мире, я только улыбнусь и скажу: «Как забавно».
— Мне просто не верится, что Кермит сделал такое, — простонал Эван.
— Ая верю, — сухо отозвалась Энди. — Кермит может пойти на что угодно, лишь бы нам досадить. Он для того и живет, чтобы втянуть нас в какую-нибудь большую беду.
— Ты слышала, как этот мышонок хохотал, когда Конан сбил меня на землю?
— Я была уже на дереве, помнишь? И видела, как он смеялся! — вскипела Энди.
На другом конце провода последовало долгое молчание. А потом Энди сказала приглушенным голосом, почти шепотом:
— Эван, ты готов применить против Кермита Дьявольскую кровь?
— Да, — ответил Эван без всяких колебаний. — Я готов.
12
На следующий день, после школы Эван и Энди нашли Кермита, как всегда, за его лабораторным столом.
— Привет, Кермит, — сказал Эван, бросая свою сумку и подходя к столу.
Кермит не поднял головы. Деревянной ложкой он сосредоточено размешивал что-то в большой чашке.
Эван заглянул в чашку и увидел нечто вроде теста для пирога: клейкое, густое, желтоватого цвета.
Размешивая это, Кермит, что-то бормотал про себя.
На Энди была ярко-розовая футболка, желтые шорты и в тон им желтые кроссовки. Она тоже подошла и заглянула в чашку.
— Готовишь пирог, да?
Кермит и на нее не обратил никакого внимания. Мешал и бормотал, мешал и бормотал.
Наконец, он остановился и посмотрел на Эвана.
— Я сказал маме, что вы потеряли мой диск, — с ухмылкой проговорил он. — Она велела, чтобы вы достали мне новый.
— Что? — вскричал Эван.
Энди обошла стол, стала рядом с Кермитом и склонилась к чашке.
— Пахнет лимоном, — сказала она. — Что это такое, Кермит? Какое-то тесто?
— Это вы виноваты, что пропал мой диск, — твердил свое Кермит, игнорируя вопрос Энди. — Мама сказала, что вы совсем не умеете присматривать за детьми.
Эван испустил сердитый крик. И сжал кулаки. И еле удержался, чтобы не стукнуть Кермита.
До чего же трудно!
— Мама хочет знать, кто выпил всю оранж-соду, — продолжал Кермит. — Я сказал, что ты с Энди.
— Кермит! — закричал Эван. — Ты вчера сыграл с нами ужасную шутку! Ты заставил нас смеяться, смеяться и смеяться, до изнеможения. А потом втянул нас в ссору с Конаном! Ты об этом сказал маме? Сказал ? Сказал ?
Кермит зажал руками уши.
— Не кричи, Эван. Ты же знаешь, что у меня очень чувствительные уши.
У Эвана опять вырвался сердитый вопль. Он чувствовал, что вот-вот взорвется от злости.
— Я сказал маме, что вы все время кричали на меня. Мама говорит, что вы все еше не выросли, что в вас много детского. И она позволяет тебе остаться со мной только потому, что ты мой двоюродный брат.
С этими словами Кермит снова схватил деревянную ложку и принялся размешивать свою тестообразную смесь.
«Я рад, что мы с Энди собираемся сделать то, что затеяли, — подумал Эван. — Хорошо, если мы приструним его. Он сам напросился на это. Пусть получит свое».
Эван подошел к своей сумке. Расстегнул молнию и достал шоколадку «Чок-О-Лик».
— Мммм, какая шоколадка! — сказал он, на ходу разрывая обертку.
Стоя напротив Кермита, Эван откусил большой кусок от плитки. Она хрустнула, когда он вонзил в нее зубы.
— Мммм, как вкусно! Шоколадка была частью их заговора. Эван знал, что Кермит любит именно такой шоколад.
Шоколадкой они решили отвлечь внимание Кермита. Когда Кермит будет смотреть на Эвана и просить дать кусочек, Энди должна подмешать немного Дьявольской крови в его смесь.
Эван громко хрустел, откусывая шоколад, и причмокивал, пережевывая его.
Кермит поднял глаза. И перестал размешивать свое тесто.
— А это на самом деле «Чок-О-Лик»? — спросил он.
Эван кивнул.
— Да, конечно.
— Мой любимый, — заметил Кермит.
— Я знаю, — сказал Эван и снова с хрустом откусил от плитки.
Кермит, застыв, смотрел на шоколадку. Энди стояла возле Кермита. Эван видел в ее руке голубую баночку с Дьявольской кровью.
И только от одного ее вида его бросило в дрожь.
Сколько страшных воспоминаний! Сколько ночных кошмаров.
Зеленое снадобье в баночке так опасно.
— Можно и мне кусочек шоколадки? — спросил Кермит у Эвана.
Энди открыла баночку с Дьявольской кровью.
— Может быть. А может, и нет, — поддразнил Кермита Эван.
Энди запустила два пальца в баночку. И достала немного липкой, вязкой Дьявольской крови.
— Пожалуйста. Ну, пожалуйста, — упрашивал Кермит.
Энди капнула Дьявольской крови в чашку с тестом Кермита. Потом торопливо закрыла крышку и спрятала баночку в сумку.
Эван еще раз откусил от шоколадки.
— Нельзя есть шоколадку одному и ни с кем не делиться, — хныкал Кермит.
— Ты поступал со мной не очень-то хорошо, поэтому я не собираюсь с тобой делиться.
Кермит снова принялся размешивать тесто. И зло смотрел на Эвана. Он не заметил, как капли зеленой Дьявольской крови смешалась с желтым тестом.
Эван снова откусил от шоколадки. Оставалось всего на несколько укусов.
