- Мне показалось или сосиски как-то странно пахли? Вроде как чем-то несвежим…
Сказать по правде, мне тоже так показалось, как только мы вскрыли упаковку, но после полуторасуточного воздержания от приема пищи я не обратил на сей факт должного внимания.
- Вроде, действительно странно пахли, - произнес я, чувствуя неприятную вонь, доносившуюся от пустой упаковки, и инстинктивно выискивая глазами на ней срок годности.
- Травануть хотели, сволочи, - тихо произнес Панк, сплевывая на землю.
Реальность оказалась чересчур жестока, даже такие, в общем-то, темные личности как мы не заслуживали столь сурового отношения к себе. Сосиски испортились месяц назад.
- Да, дела… - присвистнул я. – Нужно срочно принять антидот.
- Анти что? – Панк посмотрел на меня.
- Противоядие. – И я крутанул пробку с бутылки, содержащей загадочную оранжевую жидкость.
После нескольких глотков факт, что тебя только что накормили тухлятиной (а если быть точным – ты сам себя и накормил), уже не так сильно смущал рассудок. По крайней мере, хоть жрать больше не хотелось. Я протянул бутылку Панку, и он тоже надолго припал к ней.
- Вот уроды, - выдохнул Панк, отрываясь от горлышка.
- И не говори. Специально, небось, приезжим дурачкам подсунули просроченные. Ладно, черт с ними, пошли к станции, а то это место начинает вызывать у меня неприятные ассоциации…
- Пошли.
Возле фонтана сидели какие-то ребята с сумками – два парня и две девушки – и выпивали. Мы сели неподалеку. И тоже принялись выпивать. От сосисок осталась неприятная отрыжка и осадок на душе. Ну да ладно, проехали.
Через полчаса о сосисках уже ни я, ни Панк не вспоминали. Оранжевая субстанция отлично помогала по части стирания неприятных воспоминаний. Как, впрочем, и остальных воспоминаний тоже. Настроение улучшалось прямо пропорционально потребленной жидкости.
Панк таки не выдержал – и принялся знакомиться с ребятами, сидевшими по соседству.
Вскоре мы пили уже вместе. Ребята оказались неплохими. Познакомились они, кстати, здесь же, на вокзале, буквально час назад – их электричка до Питера тоже шла только утром.
Два парня из Питера, Игорь и Макс, возвращались с какого-то шаманского фестиваля. У них с собой оказались даже специальные барабаны – джембе. Девушки ехали из Москвы в Питер – развеяться, как они сказали. Девушек звали Саша и Женя. Мы решили, что будем ждать утра вместе.
Дойдя до кондиции, парни расчехлили барабаны и принялись играть какую-ту африканскую мелодию. Девушки взялись за руки и принялись плясать у фонтана. Мы с Панком, недолго думая, присоединились к ним. Фонтан разбрасывал во все стороны брызги, искрившиеся в свете зажегшихся уличных фонарей.
Ни с того ни с сего вспомнилась строчка из Гребенщикова: «Жизнь ползет как змея в траве, пока мы водим хоровод у фонтана, сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь, когда из-за гор начнет дуть трамонтана…» Тут же желудке нехорошо заурчало, и я постарался поскорее отогнать грустные мысли.
Не получилось, так как неизвестно откуда вырулил местный мент. Недолго думая, он направился к нам. Барабаны умерили свой пыл.
- Ребята, вы откуда? – спросил мент, подойдя к нам.
Я решил взять роль переговорщика с местной властью на себя.
- Из Питера.
Мент сделал какое-то движение мышцами лица, словно внезапно почувствовал резкую зубную боль. Понятно, из деревенских – городских не любит.
- А здесь что делаете?
- Электричку ждем.
- Электричка будет только утром, - мент с видом знатока попытался открыть нам глаза на мир.
- Мы в курсе.
Мент как-то нервно почесался.
- Знаете что. Идите-ка вы куда-нибудь отсюда, от греха подальше. – Похоже, менту просто хотелось домой, но в нас он видел лиц, представляющих какую-то непонятную для него и оберегаемой им территории угрозу. – Шуметь не надо. Нехорошо.
- Ладно, договорились, - я решил успокоить мента, а то тот уж как-то сильно перенапрягся, - а куда тут можно пойти?
- В центр не ходите, - мент достал сигарету, - там местные… Огоньку не найдется?
Я протянул ему зажигалку. Мент прикурил.
- В общем, в центре вам делать нечего. – Интересная постановка вопроса, учитывая, что никто из нас и не знал, где этот центр. Да и был ли он тут? – Местные приезжих не любят, - продолжал мент, - в парк идите. Там сейчас никого нет.
- Хорошо. А где парк?
Мент как-то неопределенно повел головой и махнул в направлении темневшего вдалеке за поселком леса.
- Так идите. До речки, а там через мост.
- Понятно. Спасибо за совет. Ну, мы пошли? – я посмотрел на мента. Тот скурил сигарету секунд за тридцать, в пальцах тлел окурок.
- Идите.
- Ну, до свидания.
- До свидания.
Мент быстрым шагом пошел прочь и вскоре исчез за железной дорогой.
- Странный он какой-то, - заметил кто-то из девушек.
- Власть, - коротко сказал я и шагнул в направлении, указанном ментом, - Пошли?
Парк оказался какой-то основательно замусоренной опушкой леса. Мы добрались до него уже в сумерках. Дорогу нам показал странный деревенский парень с велосипедом, который при виде тары с алкоголем в наших руках моментально подобрался и на вопрос: «Где у вас тут парк?» коротко ответил:
- Я покажу.
Всю дорогу он что-то грузил про свой поселок. Я слушал краем уха, ибо знал: экскурсовод просто хочет на халяву выпить.
Мы миновали мост, и он показал рукой вперед:
- Вот и парк.
«Спасибо», - хотел было сказать я, тем самым давая понять, что на этом наши пути расходятся, но он меня опередил:
- Вы устраивайтесь, костер там разводите, а я пока домой сгоняю – сала вам принесу домашнего.
Никто ничего не успел ответить, как он уже усвистел на своем велосипеде в темноту.
- Во как ему выпить-то по ходу хочется? – сказал Панк, глядя в сторону так называемого парка.
- Обычный деревенский дурачок, - заметил Игорь.
- Дурачок-то дурачком, а до халявной выпивки умен. Сразу просек, что к чему. Вот и экскурсию даже замутил, - резонно заметил я.
- Ладно, - давайте место для ночевки искать и костер разводить, - Макс направился в сторону деревьев, и девушки пошли за ним.
Костер мы развели минут через пятнадцать. Заодно притащили пару здоровых бревен, чтобы на них сидеть. Ночь потихоньку набирала свои силы, размывая контуры деревьев и ложась белым туманом над близкой речкой…
…Мы пили и болтали, парни опять вытащили свои барабаны из чехлов и разрывали тишину неровным африканским битом. Я достал из сумки губную гармонику и подыгрывал им как умел. Потом устал и принялся просто слушать, глядя в огонь.
