Книга Гений зла Гитлер, страница 5. Автор книги Борис Тененбаум

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Гений зла Гитлер»

Cтраница 5

Зато в «общаге» имелась читальня, библиотека, место для хранения личных вещей, было где принять душ, постирать одежду, и имелись даже платные услуги сапожника и портного. Стоила вся эта немыслимая роскошь всего-навсего 2 с половиной кроны в неделю, что Адольф Гитлер с помощью своего партнера зарабатывал в один день.

И доходы его еще и возросли после того, как Гитлер поссорился с Ганишем, уличив его в нечестности. Он даже обратился в суд по этому вопросу и обеспечил тому недельное заключение – а сам тем временем обратился к другим продавцам и посредникам.

Гитлер прожил в венском общежитии по адресу Meldemannstraße, 27 целых три года, с 9 февраля 1910 по 24 мая 1913 года.

Он писал картины, занимался акварелями, изображал цветы и здания, делал натюрморты – все это так или иначе продавалось, и настолько хорошо, что Адольф Гитлер даже отказался от полагавшейся ему половины сиротской пенсии в пользу младшей сестры. Но искусство все-таки не поглощало всего его времени – Ганиш в свое время даже обвинял своего партнера в «безответственной лени». Странное обвинение, если учесть, что оно направлено одним бездомным бродягой против другого такого же.

Тем не менее какая-то доля истины в этом была. В относительно спокойные годы своего пребывания в общежитии на улице Meldemannstraße Адольф Гитлер большую часть своего времени посвящал все-таки не живописи.

Он интенсивно учился.

VII

Начало расовым теориям, получившим большое хождение в Европе, по-видимому, пошло от Чарльза Дарвина. Разумеется, не от него самого – «Происхождение видов» касается только того, чего касается – «эволюции» и «выживания наиболее приспособленных», но называлась-то книга «On the Origin of Species by Means of Natural Selection, or the Preservation of Favoured Races in the Struggle for Life» – «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь». Так что прошло совсем немного времени, как «благоприятные расы» были применены и к делам человеческим.

Первым сделал это двоюродный брат Дарвина Фрэнсис Галтон. Он был серьезным ученым – географом, антропологом и психологом и даже основал новую науку – психометрику [2].

Так вот, он занялся и так называемой «евгеникой» – учением о селекции применительно к человеку. И выходило у него, что в отношении к людям следует применять те же принципы, которых придерживается всякий разумный фермер: нужно всячески помогать перспективным особям, а больных и убогих следует отсеивать. Прямо сказать, это несколько противоречило принятой христианской практике милосердия и благотворительности – но в конце концов, никто предложенных Фрэнсисом Галтоном принципов на практике применять не собирался.

Полномочий на отсеивание не имелось даже у самых авторитарных правительств Европы, а правительства Азии в этом смысле полностью полагались на силы природы. Когда знатный российский путешественник барон Маннергейм спросил у губернатора китайской провинции, которую он посетил, каким образом тот борется с эпидемией, губернатор сообщил своему гостю, что «в Китае людей много-много», и этим и ограничился [3].

Как мы видим, на том этапе расовая теория отсева особого резонанса не получила, но в 1899 году в Мюнхене вышла в свет книга, оказавшая куда более серьезное влияние на умы европейцев. Называлась она «Die Grundlagen des neunzehnten Jahrhunderts» – «Основы XIX века», впоследствии Геббельс называл ее автора «отцом нашего духа».

Автором книги, написанной по-немецки, был человек с именем совершенно образцового англичанина. Его звали Хьюстон Стюарт Чемберлен, и он был действительно англичанином, даже сыном британского адмирала. Но он учился в Дрездене, потом в Женеве, в германскую культуру просто влюбился, был страстным поклонником Вагнера, переписывался с его вдовой Козимой, а потом даже стал ee зятем – женился на Еве Вагнер, дочери великого композитора.

Свою литературную деятельность Чемберлен начал с анализа вагнеровских опер и только потом перешел к более широким вопросам.

Так вот, в наделавшей большого шуму книге «Основы XIX века» Чемберлен утверждал, что европейская культура в том виде, в котором она явилась миру в XIX столетии, есть результат слияния четырех положительных компонентов и одного отрицательного.

Положительные тщательно перечислялись и анализировались:

1. Древняя Греция, которая создала основы искусства, литературы и философии.

2. Древний Рим, оставивший после себя идею упорядоченной юридической системы и формы государственного управления.

3. Христианство в той форме, которую создала Реформация.

4. Германский, истинно тевтонский, дух созидания.


Что до отрицательного компонента, то он сводился к «отталкивающе-разрушительному влиянию евреев и иудаизма в целом» – и отравлял все остальное.

Идея эта была чуть ли не буквальным парафразом статей Вагнера.

VIII

Адольф Гитлер был впечатлительным человеком. Как мы знаем, он тратил последние гроши на то, чтобы послушать в Опере вагнеровские постановки. Так что немудрено, что он не пропустил книги Чемберлена, и она, по-видимому, произвела на него большое впечатление.

Впоследствии он неоднократно хвалил ее автора. A поскольку мы «знаем будущее», то соблазнительно предположить, что вот тут-то, в расовой теории Чемберлена, и зарыт корень зла.

Но не будем преувеличивать воздействие книги на германское общество. Она была встречена с интересом уже в силу того, что оказалась связана с Вагнером – он был, так сказать, «властитель дум».

Его значение в жизни Германии, наверное, соответствовало значению Толстого в жизни России. Но восхищение художественным гением совсем не обязательно влечет за собой следование его этическим порывам.

В конце концов, увлечение Толстым ведь не вызвало же в России массового желания опроститься и уподобиться Платону Каратаеву?

Нечто подобное произошло и в Германии – книгой восхитились, но вытекающих из ее чтения выводов не сделали. Чемберлена, например, похвалил сам кайзер Вильгельм II, который пожелал с ним увидеться, и даже поделился мыслью, что Чемберлен создал «нечто значительное, что останется навсегда». Кайзер часто говорил подобные вещи.

На одной мысли он долго не останавливался и что-нибудь в том же духе – насчет значительного, что останется навсегда, – мог сказать и Вальтеру Ратенау, владельцу огромного электротехнического концерна, и Максу Варбургу, известному гамбургскому банкиру.

Тот факт, что они были евреями, ему не мешал.

Если уж на то пошло, то куда большую тревогу ему внушали «претензии низших классов» на равенство с людьми более достойными. Социальная дистанция между германским императором и нищим венским художником-самоучкой была невообразимой – но надо сказать, в отношении неприязни к «…низшим классам» они были довольно схожи. Гитлер, вспоминая свои венские времена, писал впоследствии, что не знает, что в окружающих его ужасало больше – их нищета и безнравственность или их интеллектуальная убогость? Известно, что в своей «общаге» он держался холодно и отчужденно и ни с кем не сближался.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация