На экране показалось красивое, бледное лицо – спокойные черты, умные, темные глаза. Лицо мудрое и вместе с тем не лишенное некой хитринки. Лицо женщины, которая сумела привлечь и приковать взгляды нации – да что там нации, всей планеты. Едва завидев знакомые черты, Иэн Дункан почувствовал прилив удушливого страха. Он подвел ее. Плохо написал тест. Наверняка ее информируют, она ничего не скажет в ответ, но… будет разочарована.
– Добрый вечер, – послышался мягкий, слегка хрипловатый голос.
– Ну видите ли в чем дело, – Дункан с ужасом понял, что бормочет оправдания вслух, – я просто с абстракциями не того… ну плохо у меня с ними, понимаете, вся эта религиозно-политическая философия – для меня она совершенно бессмысленна. Может, мне на чем-то конкретном, на какой-то вполне ремесленной деятельности сосредоточиться? Кирпичи обжигать. Или там прибивать подметки.
И тут же подумал: на самом деле мне нужно на Марсе жить. Там фронтир, там мне самое место. А отсюда меня все равно вытурят, я неудачник, мне тридцать пять – и что? А ведь она знает это, знает.
Отпусти меня, Николь, в отчаянии подумал он. Пожалуйста, не надо заставлять меня писать тесты – я их все равно не пройду. Даже эта программа про окенское дно – даже она для меня запредельно сложна, она кончится – и я моментально забуду, что в ней говорилось. Нет во мне никакого проку для Демократическо-Республиканской партии.
И тут он подумал о своем брате. Эл наверняка сможет помочь – Эл работал на Безумного Люка, продавал подержанные корабли, развалюхи из жести и пластика – их могли себе позволить даже полные лузеры. На таком корабле, если повезет, можно долететь до Марса. Эл, подумал он, наверняка подыщет мне катер – по оптовой цене.
Николь в телевизоре говорила:
– На самом же деле это чудесный, завораживающий мир, в котором обитают невероятно разнообразные светящиеся существа, восхищающие даже тех, кто видел фауну других планет. Ученые подсчитали, что в океане обитает больше видов живых существ…
Тут ее лицо утонуло, на его месте всплыла странная, уродливая рыба. А ведь это чистой воды пропаганда, сообразил Дункан. Они пытаются отвлечь нас от мыслей о Марсе. Об эмиграции. Не хотят, чтобы мы сбежали от Партии – и от нее. С экрана на него таращилась вылупленными глазами рыбища, он против воли почувствовал, что ему интересно! Черт, подумал он, какой причудливый мир там, под водой… О, Николь, ты победила – я залип у экрана! Ах, если бы мы с Элом вытянули счастливый билет… Мы вполне могли бы сейчас играть для тебя в Тюльпановой комнате – и нашему счастью не было бы конца. Ты бы брала интервью у всемирно известных океанологов, а мы с Элом скромненько бы наигрывали какую-нибудь «Инвенцию № 6» Баха…
И он пошел в кладовку и осторожно вытащил на свет что-то завернутое в ткань. Ох, сколько надежд они возлагали на эту штуку… Дункан очень нежно развернул бутылку. А потом глубоко вдохнул и выдул пару гулких нот. Да уж, некогда они с Элом выступали как «Братья Дункан и их Двухбутылочный Оркестр», да. Играли на двух посудинах Баха, Моцарта и Стравинского. И все запорол агент по поиску талантов. Он их так толком и не прослушал. Опоздали, милые. Так он им с порога заявил. Джесси Пигг, мегазнаменитый игрун на бутылке из Алабамы, первым попал в Белый дом и был удостоен чести развлекать дюжину или сколько их там членов семьи Тибодо своими аранжировками «Джона Генри» и прочих песенок.
– Но, – запротестовал Иэн Дункан. – Мы же исполняем на горшке классику, понимаете, классику! Поздние сонаты Бетховена!
– Мы свяжемся с вами, – резко отозвался агент. – Если Ники проявит интерес к вашему творчеству.
Ники! Дункан тогда даже с лица сбледнул, как такое услышал… Надо же, этот человек настолько близок к Первому Семейству… Они с Элом выпятились со сцены со своими бутылками, освобождая место для следующего номера: дрессированные собаки в костюмах елизаветинской эпохи представляли героев «Гамлета». Псины тоже не прошли отбор, но это не слишком утешало.
– Мне сказали, – радостно вещала Николь, – что в глубине очень мало света, и поэтому… ох, вы только посмотрите на это…
Через экран поплыла рыбища с горящим фонариком на морде.
В дверь вдруг постучали, и Дункан подпрыгнул на месте от неожиданности. С тревожным чувством он двинулся открывать. На пороге стоял и явно нервничал сосед, мистер Стоун.
– Как, вы не ходили на собрание? – ужаснулся он. – Они же проверят зарегистрировавшихся и оштрафуют вас!
Он держал в руках бумаги – тест Дункана с уже внесенными исправлениями.
Иэн спокойно проговорил:
– Ну, справился я?
Он уже приготовился к отрицательному ответу.
Стоун прошел в квартиру и тщательно притворил за собой дверь. Посмотрел на экран телевизора – там Николь мирно беседовала с океанографами. Стоун послушал с мгновение, а потом хрипло выдавил:
– Справился.
И отдал бумаги Дункану.
Тот изумленно переспросил:
– Как справился?
Невозможно! Невероятно! Он осторожно принял распечатки и долго таращился на них, не веря своим глазам. А потом вдруг понял, что произошло. Стоун подделал результат. Завысил оценку. Наверное, пожалел соседа. Дункан поднял голову, и они долго смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова. Какой ужас… Что же теперь делать? Дункан стоял и сам удивлялся собственной реакции.
«Я же хотел провалить тест…» – вдруг понял он. А почему? Да чтобы выбраться отсюда. Чтобы получить предлог бросить вот это все – квартиру, работу. И смотаться куда-нибудь далеко-далеко. Эмигрировать в чем был, даже без сменной рубашки – и приземлиться среди диких неизведанных земель в космической колымаге, которая развалится на части, как только треснется о марсианскую красную землю.
– Спасибо, – мрачно пробормотал он.
Стоун протараторил:
– Вы когда-нибудь сможете оказать мне ответную услугу!
– О да, безусловно, буду рад прийти на помощь… – промямлил Дункан.
Стоун быстренько выбежал из квартиры, а Дункан остался наедине с бормочущим телевизором, бутылкой, тестом с подделанной оценкой и собственными невеселыми мыслями.
А потом подумал: «Мне нужна помощь, Эл. Помоги мне выбраться отсюда, я даже тест провалить не могу, такой я беспомощный криворукий дебил».
Эл Дункан заседал в маленьком офисе на задах космопарка № 3 положив ноги на стол, он курил и лениво разглядывал прохожих, тротуар, толпу и магазинчики в деловом центре Рино, штат Невада. Новые катера стояли рядами, над ними развевались знамена и транспаранты. Все это хлопало на ветру, сверкало, блестело и мельтешило. Однако Эл сумел разглядеть притаившуюся под вывеской «Безумный Люк» тень.
Похоже, тень заметил не только он: по тротуару шла пара, а впереди бежал их сын. Мальчик радостно запрыгал на месте и закричал:
– Папа! Смотри! Знаешь, что это? Это папула!
