Тим очнулся от своей созерцательной дремы. Нагнулся и зачерпнул целую горсть конфет.
– Давай, – подбодрил Кертис сына. – Ты их можешь также…
– Только мне положены шоколадки! – в ярости взревел Большая Макаронина.
Конфеты исчезли.
– Я их обратно отправил, – капризным голоском пояснил он. – Это все – мое! А вам не дам.
На самом деле Макаронина не был злым. Просто в нем говорил детский эгоизм. Природная сила позволяла ему физически овладеть любым предметом во вселенной. Он до всего – абсолютно всего – мог дотянуться своими раздутыми ручищами. Даже до Луны – он и ее мог снять с неба. К счастью, большая часть предметов его попросту не интересовала, поскольку находилась за гранью понимания.
– Ну хватит голову нам морочить, – сказал Кертис. – Лучше скажи, есть ли телепаты в радиусе для ментальной пробы?
Макаронина неохотно обыскал пространство. Он знал, где что находится. Где бы это «что» ни находилось. Его талант позволял ему находиться в физическом контакте во всеми предметами во Вселенной.
– Рядом никого из них нет, – заявил он через некоторое время. – Один в ста футах примерно. Но я его отодвину. Ненавижу, когда телепы ко мне лезут…
– Да их все ненавидят! – сказала Салли. – Мерзкий у них, грязный какой-то талант. Залезать в головы другим людям – это все равно что подглядывать за ними в душе. Или когда те одеваются. Или едят. Неестественно все это.
Кертис усмехнулся:
– А какая разница между ними и провидцами? Талант провидца тоже естественным не назовешь…
– Провидец события видит, не людей изнутри, – отрезала Салли. – Ну, знает он, что случится позже? Так знать, что уже случилось, ничуть не хуже. Так я считаю.
– Даже лучше! – заметил Кертис.
– Нет, – строго заявила Салли. – Вот из-за этого-то все и завертелось. Мне все время приходится следить за тем, что я думаю, из-за вас. И каждый раз когда мне Телеп на глаза попадается, у меня мурашки по коже, и я всеми силами пытаюсь не думать о ней – и что? Я все равно о ней думаю, хотя прекрасно знаю, что нельзя.
– Мой талант провидца к Пэт не имеет никакого отношения, – сказал Кертис. – Провидец не меняет судьбу и не формирует ее. Найти Пэт было очень, очень непросто. Нетривиальная это была задача. И это был мой свободный выбор.
– А тебе не жалко теперь? – строго спросила Салли.
– Нет.
– Если б не я, – перебил их Большая Макаронина, – вы б никогда до Пэт не добрались.
– А лучше б мы и не добирались до нее, – с жаром ответила Салли. – Если бы не Пэт, ничего бы этого и не случилось!
И она сердито посмотрела на Кертиса:
– И она вообще некрасивая.
– А ты бы что предложила, а? – терпение Кертиса давно истощилось, он едва сдерживался, задавая этот вопрос. К тому же он предвидел бесполезность диалога: ребенка и идиота бесполезно убеждать в чем бы то ни было. Они все равно не поймут насчет Пэт. – Ты же сама понимаешь: мы не можем делать вид, что не нашли ее.
– Я знаю, – согласилась Салли. – А телепы уже что-то вытащили из наших мозгов. Вот почему они тут поблизости постоянно крутятся. Хорошо, что мы не знаем, где она.
– Я знаю, где она, – заявил Макаронина. – Я точно знаю, где Пэт.
– Ничего подобного! – сказала Салли. – Ты просто знаешь, где она находится, а это не то же самое. Ты не можешь объяснить это. Можешь просто отправить нас туда и обратно.
– Это планета, – сердито проговорил Большая Макаронина. – Там растения такие странные и всякая зелень. А воздуха мало. Она живет в лагере. Люди выходят оттуда и целый день в поле работают. Народу мало. Зато всяких тупых скотов много. И холодно очень.
– А где это? – спросил Кертис.
Макаронина жалко залепетал:
– Ну это… – и замахал толстыми ручищами. – Ну это… близко отсюда, короче…
Потом сдался, злобно посопел в сторону Салли, и над ее головой – из ниоткуда – появился бак с грязной водой.
Вода было полилась на нее, но девочка сделала несколько резких движений руками.
Макаронина испуганно заверещал, и бак исчез. Он, дрожа и задыхаясь, откинулся в кресле. Салли промокнула мокрое пятно на халате. Она оживила пальцы его левой руки.
– Больше так не делай, пожалуйста, – сказал ей Кертис. – А то у него сердце не выдержит.
– Пузырь-грязнуля, – и Салли принялась рыться в шкафу. – В общем, если ты решился, давай уж тогда действовать. Только давай не будем там задерживаться, как в прошлый раз. А то знаю я вас – заговоритесь, потом куда-то деваетесь на несколько часов, а я там мерзни. А отопления у них нет, кстати.
И она вытащила из шкафа пальто.
– Вот что я с собой возьму!
– Мы никуда не отправляемся, – сказал ей Кертис. – В этот раз все будет по-другому.
Салли удивленно заморгала:
– В смысле, по-другому?
Даже Макаронина удивился:
– А я тут уже готовился вас перебрасывать, – пожаловался он.
– Я знаю, – твердо ответил Кертис. – Но сейчас я хочу, чтобы ты перенес Пэт сюда. Прямо в эту комнату, понимаешь? Настало время, о котором мы столько говорили. Час «икс».
Когда Кертис входил в кабинет Фэйрчайльда, с ним был только один человек. Салли уже легла спать у себя в школе. А Макаронина и вовсе не покидал своего зала. Тим все еще находился в Школе, под присмотром Пси-администрации, не Телепатов.
Пэт нерешительно потопталась, потом прошла вперед. Ее изрядно пугали и нервировали люди, которые сидели в кабинете и сердито смотрели на вошедших.
Ей было лет девятнадцать. Худенькая, меднокожая, с большими темными глазами. Одета более чем просто – парусиновые рубашка и брюки, тяжелые, облепленные грязью ботинки. Спутанные черные кудряшки прихвачены красной банданой и завязаны в хвостик. Привычные к тяжелой работе руки под закатанными рукавами загорели дочерна. На кожаном поясе висели нож, рация и НЗ еды и воды.
– Вот она, эта девушка, – сказал Кертис. – Посмотрите на нее внимательно.
– Ты откуда? – спросил Фэйрчайлд Пэт.
И отодвинул в сторону целую кипу директив и компьютерных лент с меморандумами, пытаясь отыскать свою трубку.
Пэт поколебалась и начала:
– Я…
Потом нерешительно повернулась к Кертису:
– Но ты же говорил мне никому не рассказывать, даже тебе.
– Сейчас можно, – мягко сказал тот. – Теперь ты можешь рассказать все. – И он объяснил Фэйрчайлду: – Я могу предвидеть то, что она скажет, но я предпочитал этого не делать. Не хотел, чтобы это из меня извлекли люди Корпуса.
– Я родилась на Проксиме VI, – тихо проговорила Пэт. – Я там выросла. И никогда до этого не покидала планету.
