– Со временем получится, – отозвался О’Нил. – Если, конечно, мы сможем отобрать у роботов производственные мощности. И если тут что-нибудь останется. И даже при самом оптимистичном раскладе это работа на долгие годы. Нам придется отвоевывать эту землю дюйм за дюймом.
Справа виднелась человеческая колония: оборванные, исхудавшие и истощенные люди поселились среди руин родного города. А вот и поле – им удалось расчистить несколько акров неплодной выгоревшей земли. На солнце усыхали и никли овощи, там и сям тупо бродили куры. В тени наскоро сколоченного навеса лежала и тяжело дышала лошадь, с трудом отмахиваясь хвостом от мух.
– Скваттеры, – мрачно проговорил О’Нил. – Жители руин. Поселились слишком далеко от фабрики – и не попали в зону диструбуции продуктов.
– Сами виноваты! – сердито отозвался Моррисон. – Могли бы к нам переехать! В любое поселение пришли бы – и дело в шляпе!
– Но это их родной город. Был… И они пытаются сделать то же, что и мы, – отстроиться. Жить собственной жизнью. Но у них нет ни инструментов, ни машин – только свои руки. Посмотрите на их жилища, они наскоро сколочены из отбросов и мусора. Нет, у них ничего не выйдет. И у нас ничего не выйдет – без машин. Мы не сможем отстроить разрушенные города, нам нужно вернуть себе орудия производства.
Впереди лежала цепь оплывших холмов, перемежающихся скальными обломками – все, что осталось от горной гряды. А за ними прекрасно просматривался колоссальных размеров кратер от падения водородной бомбы, отвратительный, как незакрытая рана. Его до половины заполняли стоячая вода и слизь – в воронке теперь умирало и гнило что-то вроде внутреннего моря.
А за ним – о, за ним что-то блестело и деловито двигалось.
– Вон они, – выпрямляясь, проговорил О’Нил.
И быстро пошел на снижение.
– Сможешь опознать, с какой они фабрики?
– Да они все одинаковые, как тут опознаешь, – пробормотал Моррисон, вглядываясь в мельтешение внизу. – Нужно подождать. И проследить их до пункта назначения. Когда все они погрузят.
– Если погрузят, – мрачно поправил О’Нил. – Если будет что грузить…
Разведкоманда автофабрики не обратила никакого внимания на рев кружащего над ними вертолета – они сосредоточенно занимались делом. Перед главным грузовиком споро катились два трактора – они пробирались среди куч мусора и обломков, щупы колыхались, как диковинное оперение. Они съехали с дальнего склона и зарылись в слой пепла над шлаком – до самых антенн. Потом выдрались из месива на поверхность и помчались вперед, щелкая и лязгая гусеницами.
– Что они ищут, интересно знать… – протянул Моррисон.
– А бог его знает. – О’Нил сосредоточенно перебирал бумаги на своем планшете. Нам нужно просмотреть все квитанции по просроченным заказам…
Разведкоманда отстала и скрылась из виду. Вертолет летел над выжженной и оплавленной землей. А потом они увидели заросли кустов и далеко справа показалась вереница крохотных точек.
По серому шлаку быстро катился длинный поезд из рудничных тележек. О’Нил полетел к ним, и через несколько минут вертолет завис над самой шахтой.
В нее втягивались целые вереницы здоровенных агрегатов, буры неутомимо вгрызались в землю. Пустые тележки выстроились в терпеливую очередь. А к горизонту тянулся нескончаемый караван груженых вагонеток – они резво катили вперед, рассыпая куски руды. К небу поднимался лязг и грохот роющих землю машин. Поистине странно было видеть этот неожиданно выросший промышленный центр среди унылых шлаковых пустошей.
– А вот и наши разведчики, – глянув назад, проговорил Моррисон. – Думаешь, сцепятся из-за добычи?
И он мечтательно улыбнулся, а потом пробормотал:
– Ох, нет, даже не хочу вперед загадывать…
– А тут и нечего загадывать, – заметил О’Нил. – Возможно, они вообще разные ископаемые ищут. И вообще они запрограммированы на то, чтобы не обращать друг на друга внимания.
Передний вездеход-матка подъехал к веренице рудничных тележек. А потом развернулся и покатил дальше. А тележки продолжили свой путь как ни в чем не бывало.
Моррисон разочарованно вздохнул и отвернулся. И выругался:
– Бесполезно… Они, похоже, друг для друга вообще не существуют.
Разведкоманда постепенно удалялась от ждущих погрузки тележек, степенно минуя и саму шахту. Вскоре она перевалила через невысокую гряду холмов. Разведчики никуда не спешили. И совершенно не отреагировали на опередивших их конкурентов.
– А может, они с одной и той же фабрики? – с надеждой спросил Моррисон.
О’Нил ткнул в антенны, торчавшие над тяжелым рудничным оборудованием:
– Смотри, куда локаторы развернуты. В другую сторону. Нет, это другая фабрика. Нам придется нелегко. Нужно отыскать точный ответ – иначе они никак не отреагируют.
И он включил рацию и поймал передатчик поселения:
– Ну что, проанализировали квитанции с просроченными заказами? Есть результаты?
Оператор соединил его с администрацией.
– Они работают над этим, – заверил его Перин. – Как только соберем нужную массу данных, поймем, в каком сырье наиболее остро нуждается каждая фабрика. Дело рискованное, конечно, – столько данных. Изделия-то все не из одного материала изготовлены, а из нескольких. Но мы сможем вычислить, какие полезные ископаемые необходимы для изготовления определенной продуктовой линейки.
– А что будет, когда мы вычислим недостающий элемент? – поинтересовался Моррисон у О’Нила. – Что произойдет, когда мы обнаружим две смежные фабрики, у которых проблема с одним и тем же полезным ископаемым?
– Тогда, – мрачно отозвался О’Нил, – мы сами начнем искать и добывать этот материал. Даже если в поселениях придется пустить на переплавку абсолютно все.
III
В ночной темноте шуршали крылышками ночные бабочки – сотни, сотни бабочек. Дохнул затхлый ветерок. Холодный, слабенький. Ветки кустов металлически защелкали друг о друга. Вот пробежал какой-то ночной зверек – настороженный, глазки блестят. Голодный, деловито ищущий, чем бы поживиться, маленький грызун.
Кругом лежала нетронутая пустошь. Ни одного человеческого поселения на мили вокруг. Землю вокруг выжгло вчистую – все сровняли с землей неоднократные водородные бомбардировки. Где-то далеко в тусклой темноте слышалось ленивое треньканье воды – она просачивалась среди сорных трав и шлаковых отложений и по капле стекала в раскуроченный лабиринт подземных коммуникаций – похоже, что канализационных. Вокруг валялись и торчали, утыкиваясь в густую тьму, изломанные трубы. Их упрямо оплетали ползучие растения. Порыв ветра взметнул облака черного пепла, они взвихрились и полетели над травой. Неподалеку дремал огромный крапивник-мутант. Птица сонно пошевелилась и поплотнее запахнулась в лохмотья – ночью изрядно холодало.
Потом все стихло. Небо прояснилось, в темноте проглянули звезды, словно светлый мазок на темном, и неярко замерцали в невообразимой высоте. Эрл Перин знобко поежился, глянул вверх и плотнее подобрался к обогревателю – его красный свет пульсировал на земле. Все трое умостились рядом и грелись.
