– Ну? И чего мы сидим? Чего ждем? – сердито вопросил Моррисон.
Он дрожал от холода так, что зубы стучали.
О’Нил не ответил. Он докурил сигарету, затушил ее о горку разлагающегося шлака, вытащил зажигалку и прикурил новую. В сотне ярдов от них высилась целая куча вольфрама – приманка.
В последние несколько дней стало известно, что и детройтская, и питтсбургская фабрики испытывали острую нехватку вольфрама. Ну хоть в чем-то их интересы пересекались. В этой собранной с миру по нитке куче чего только не лежало: детали прецизионных приборов, режущие части всяких механизмов, что-то с мясом выдранное из электропереключателей, высокоточные хирургические инструменты, фрагменты постоянных магнитов, измерительные приборы – словом, все, что могло содержать в себе хоть немного вольфрама. Собирали эти штуки буквально по всем поселениям.
Холм из вольфрамового лома накрыл темный туман. Время от времени на него слетал ночной мотылек – бабочек влек отраженный блеск металлических деталей. Насекомое на мгновение зависло, трепеща удлиненными крылышками, бессильно поколотилось о намертво сцепившиеся инструменты – и улетело прочь, к тонувшим в глубокой тени зарослям плюща. Лозы туго оплетали обрубки торчавших канализационных труб.
– Да уж, не сильно красивый пейзаж, – сварливо проворчал Перин.
– Ничего подобного, – немедленно отреагировал О’Нил. – Это самое красивое место на Земле, чтоб ты знал. Красивей просто не бывает. Потому что оно станет могилой автоматического фабричного произоводства. Люди сюда со всего мира будут съезжаться. И памятник нам поставят – в милю высотой. Вот так!
– Давай, утешай себя дальше, – насмешливо фыркнул Моррисон. – Ты что, и вправду веришь, что они друг друга над этой кучей поубивают? Что сцепятся над грудой хирургических инструментов и над нитками накаливания из лампочек? Да, конечно. У них небось есть спецмашина, которая прямо из породы вольфрам вытягивает.
– Такое возможно, – проговорил О’Нил и попытался прихлопнуть комара.
Тот ловко увернулся и с сердитым зудением полетел к Перину. Перин с убийственной точностью шлепнул его ладонью, а потом с мрачным видом уселся на корточки среди влажной травы.
И тут появилось то, что они так долго ждали.
О’Нил вдруг понял, на что смотрит вот уже несколько минут. Смотрит – и не узнает. Поисковая машина сохраняла совершенную неподвижность. Она застыла над гребнем шлакового холмика, чуть приподняв нос и настороженно выпустив рецепторы. Казалось, что это брошенный вылущенный корпус – робот не подавал признаков жизни и ничем не обнаруживал свое присутствие. Поисковая машина совершенно сливалась с опаленным давним пламенем пейзажем – грубо сваренный из металлических листов бочонок на гусеничном ходу замер в ожидании. Он ждал и… наблюдал за происходящим.
Точнее, он рассматривал кучу вольфрамового лома. Итак, приманка сработала – подтянулся первый хищник.
– Рыбка клюнула, – хриплым от волнения голосом выговорил Перин. – Поплавок ушел под воду…
– Ты о чем, задери тебя черти? – прорычал Моррисон.
И тут же разглядел поисковую машину.
– Г-господи ты боже… – прошептал он.
И даже приподнялся, перегнувшись вперед всем своим массивным телом.
– Слушайте, это ж они! Точно они! Ну что? Ждем робота с другой фабрики? С какой, интересно?
О’Нил высмотрел на корпусе робота антенну и пригляделся, куда она направлена.
– Этот из Питтсбурга. Молитесь, чтобы конкуренты прибыли из Детройта. Молитесь горячо-горячо, как никогда в жизни…
Обрадовавшись увиденному, поисковый робот пришел в движение и покатился вперед. Он осторожно приблизился к куче и принялся совершать сложные маневры, подбираясь к металлу то с одной, то с другой стороны. А люди, все трое, стояли и завороженно наблюдали – а потом заметили, как колышутся над землей отростки-щупы других поисковых машин.
– Быстро они друг с другом связываются, – тихо проговорил О’Нил. – Прямо как пчелы…
К куче вольфрамового лома спешили аж пять питтсбургских роботов. Их рецепторы радостно подергивались, и они с разгона – и от избытка энтузиазма – заехали на самую вершину холмика из металла. Одна из машин нырнула в кучу и исчезла в ней. Холмик задрожал от основания до вершины – робот вгрызался в его нутро, исследуя находку и замеряя количество металла.
Через десять минут появились первые рудничные тележки из Питтсбурга. И тут же принялись грузиться и отъезжать.
– Черт! – зло крикнул О’Нил. – Да так все подгребут! Вчистую! Детройтцы опоздают!
– А мы можем как-то им помешать? Замедлить ход работ? – беспомощно глядя на происходящее, спросил Перин.
Он вскочил на ноги, подхватил камень и запустил им в ближашую тележку. Камень отскочил, а механизм продолжил работу как ни в чем не бывало.
О’Нил принялся бегать кругами – его трясло от бессильной ярости. Где, где роботы из Детройта? Автофабрики ничем не отличались друг от друга, а кучу они навалили в месте, находящемся на строго одинаковом расстоянии от обеих! Теоретически разведчики должны были оказаться на месте одновременно. Но от Детройта никто не приехал – а последние куски вольфрама уже грузили в тележки.
И тут что-то стрельнуло мимо.
Он не понял, что это, – оно двигалось слишком быстро. Промчалось, как пуля, разодрав плющ, взлетело на гребень холма, на мгновение там застыло, нацеливаясь на добычу, – и рвануло вниз по склону. И с разгону влетело в рудничную тележку. И атакующий, и бедная жертва разлетелись на тысячу осколков со страшным грохотом.
Моррисон вскочил:
– Что за?..
– Ура! – заорал Перин и пустился в пляс, размахивая худыми ручищами. – Детройт! Детройт!
Тут появилась вторая детройтская поисковая машина. Она тоже на мгновение застыла, оценивая положение, а затем яростно набросилась на удаляющуюся цепочку тележек Питтсбургской фабрики. Вольфрам и проводки, битые диски, детали, шестеренки, гайки, скрепы – словом, все части сцепившихся противников полетели в разные стороны. Оставшиеся на ходу тележки со скрипом катились дальше. Одна вдруг опрокинула груз и с грохотом умчалась прочь. За ней запрыгала по земле другая – все еще груженная доверху. Поисковая машина из Детройта догнала ее, быстро перегородила дорогу и одним четким движением опрокинула. Сцепившись, машина и тележка съехали в глубокую канаву со стоячей водой. С них лилась вода, бока блестели, как от пота. Роботы сражались, даже наполовину погрузившись в зловонную жижу.
– Так, – нетвердым голосом выговорил О’Нил. – Похоже, у нас получилось. Можно возвращаться домой.
Ноги плохо его слушались.
– Где там наша машина?
Он уже заводил грузовик, когда вдалеке что-то мелькнуло – большое, блестящее и металлическое. И это что-то быстро мчалось по мертвому пеплу и шлаку. Оказалось, это целая стая машин, плотно идущих друг за другом – к месту конфликта мчались тяжелые рудопогрузчики. Интересно, какой фабрики?
