У противоположного берега на отмели из воды выступали широкие и длинные гребнистые крокодильи хребты. Казалось, что хищные ящеры с ленивым любопытством рассматривали человека на помосте. Ещё одна пятиметровая туша неподвижным бревном лежала на красноватом песке пляжа. Но это было обманчивая сонливость. Как я уже знал, в это вечернее время дня крокодилы наиболее склонны к охоте на любителей прогуляться вдоль речных берегов и поплескаться после душного дня в прохладной воде.
Убедившись, что ему ничего не угрожает, Мартель спустил штаны и сел у края платформы. Пистолет он положил на доски настила перед собой. Я тихо стал подкрадываться к нему. Перед тем, как броситься на врага, я одним ударом о большой камень отбил дно у бутылки и выскочил на открытое пространство. Увидев меня, Мартель вытаращил глаза. Изо рта его вырвался возглас крайнего изумления: «О-о-о!». Вместо того чтобы схватить взведённый пистолет и расстрелять меня (он бы мог спокойно успеть это сделать), француз замахал на меня руками. Инстинктивно он отшатнулся от приближающейся опасности, и рухнул с платформы в воду. Мощный всплеск мгновенно привлёк внимание дремлющих хищников.
Я с содроганием наблюдал за тем, как быстро побежал к воде на своих кривых ногах бронированный ящер на противоположном берегу. Сонные туши на отмели тоже мгновенно сорвались с мест и со скоростью курьерского поезда пересекали речное русло.
Подходя к краю платформы, где только что сидел Мартель, я мимоходом отфутболил подальше в реку так и не пригодившийся моему противнику «Кольт».
– Умоляю вас, пощадите меня! Я сегодня же ночью уеду отсюда! У меня семья во Франции… и здесь тоже. Ради моих детей протяните мне руку!
Я стоял на краю платформы и смотрел на рыдающего от ужаса врага. Между тем француз подплыл к платформе и схватился за сваю.
– Ну спасите же меня, роди Христа, благородный месье! Как врач врача прошу вас о сострадании! Обещаю, вы никогда не пожалеете об этом. Всё, что было между нами – досадное недоразумение! Спасите!
Ругая себя последними словами за мягкотелость, я протянул французу руку. Мартель вцепился в неё мёртвой хваткой. И тут под платформой поднялся водяной бурун. В полуметре от меня по доскам настила хлестнул мощный гребнистый хвост. Перед моими глазами мелькнули жёлтые щитки крокодильего брюха, плоская башка с громадными раскрытыми челюстями. Грозная сила мгновенно выхватила француза из моей руки, да ещё и меня попыталась смахнуть в воду. Несколько крокодилов прямо у меня на глазах начали рвать француза на части. Впрочем, это продолжалось недолго. Вскоре тело Мартеля исчезло в мутных водах…
– Значит, вы всё-таки убили его? – в который раз недоверчиво и возбуждённо спрашивал меня Нино. – Но расскажите, как это было.
Сын Дуче провожал меня до нашего с Полли сарая. Мы только что вышли из «Прорвы удовольствий». А до этого я благополучно вернулся за покинутый столик тою же дорогой, что и отправился вслед уже покойному Мартелю.
– Я его не убивал – помню мрачно ответил я тогда Принцу. У меня было тяжело на душе. А тут ещё этот мальчишка с плотоядным блеском в глазах жаждал кровавых подробностей случившегося.
– Как не убивали!? – озадаченно наморщил лоб Нино. – Но вы же сами сказали, что проблемы по имени «Мартель» больше не существует! Зачем же вы морочите мне голову, доктор!
– Да сказал! – твёрдо повторил я. – Но я его не убивал, даже пальцем не тронул. На моих руках нет его крови.
– А кто же тогда его убил?
– Река.
– Что за бред! Не знаю, что у вас там произошло с французом, но вы, похоже, повредились в уме.
– Да говорю же вам: Мартеля сожрали крокодилы!
– Ах, крокодилы! – в радостном озарении воскликнул Нино. – Так это же самый лучший исход дела! Теперь можно не опасаться, что местные отыщут труп доктора. Кроки надёжно прячут добычу в какой-нибудь подводной яме – «камере смерти». А когда пища протухнет, сжирают её вместе с костями. От доктора даже наручных часов и пуговиц не остается! Поздравляю, вы отлично справились с проблемой!
За разговором мы подошли к моему сараю и остановились на некотором отдалении от него.
– А знаете, что… – Нино дружески взял меня под локоть, – лучше проведите эту ночь под крышей моего дома.
– Зачем?
– Поверьте, так будет лучше – уклончиво ответил Нино. – Вы в нашем деле ещё человек новый, и только начинаете осваиваться. Так что доверьтесь мне.
Глава 24
Дом, который занимали Нино и его отец, внешне ничем не отличался от других деревенских хибар. Разве что охранялся он особенно тщательно. Зато внутри береговая ставка капитана была обставлена хорошей мебелью и снабжёна всей необходимой для комфортной жизни бытовой техникой. В эту ночь Дуче находился на сухогрузе. Там круглые сутки шли работы по переоборудованию корабля. По словам Нино, в последние дни его отец часто оставался ночевать на судне:
– Папа долго не может сидеть на берегу без дела – на него нападает зелёная тоска, отчего отец становиться очень раздражительным. Чтобы снова почувствовать себя в своей тарелке ему необходимо вдохнуть солёный ветер океана, заняться живым делом. Обычно за несколько дней до отхода папа начинает постепенно перебираться на судно, проводя на нём большую часть дня.
Мы расположились в уютных креслах. Девушка-служанка поставила на маленький столик перед нами великолепный фарфоровый сервиз, разлила по чашкам чай и подала их нам. На трехъярусном подносе были аппетитно разложены крохотные треугольные сэндвичи с яйцом, сёмгой и очищенными огурцами. Над бутербродами расположились румяные поджаристые пшеничные булочки с джемом и топлёными сливками. Венчали «башенку гурмана» миниатюрные пирожные.
– Привычка к традиционным британским чаепитиям в стиле «Афтенун ти» и к качественной одежде осталась у меня со школьных лет – видя мой восторг от созерцания столь роскошного десерта, важно пояснил Нино. В определённых ситуациях обычное мальчишеское позёрство брало в нём вверх над немногословной сдержанностью «крутого мужчины».
– Личный повар отца часто готовит мне по утрам чисто английский завтрак из яичницы, тостов и горячего шоколада. Правда отец предпочитает итальянскую или французскую кухню. Папа вообще любит покушать: например, может во время стоянки в каком-нибудь африканском порту заказать доставку частным самолётом из Японии страшно дорогого мраморного мяса «Кобе». Его личный повар при первой же возможности обязан пополнять запасы белужьей икры, трюфелей, маслин, первоклассных французских сыров.
– Великолепно! – я с наслаждением смаковал вкус хорошего чая, стараясь поскорее позабыть пережитый кошмар. Но сделать это так быстро было не возможно. Я ещё ощущал кожей своей ладони руку Мартеля.
– Да, вы правы – горделиво повёл головой Нино. – Мы многое можем себе позволить. Высокое положение в иерархии компании позволяет получать все доступные жизненные удовольствия. Но отец всегда учил меня, что жизнь состоит не только из наслаждений. Это он заставил маму отдать меня в превилегированное учебное заведение с армейскими порядками. В школе нас держали в довольно спартанских условиях: простая питательная пища, строгая дисциплина, много учёбы, спорта и совсем чуть-чуть развлечений. Поесть вдоволь своих любимых пирожных и поиграть в компьютерные игры я мог лишь в уикенд, когда мама забирала меня домой. И всё же мне можно сказать не повезло с воспитанием, – я не прошёл такой отменной жизненной школы, как мой отец.
