Влада зажмурилась, проклиная все на свете…
А полицейский ржал. Просто ржал мальчишеским ломающимся голосом, откровенно ухахатываясь. Она изумленно повернулась к нему и увидела странную картину: сначала синяя форма развеялась, как туман, потом слетела и мерзкая рожа, будто футляр… Потом наручники, которыми были скованы руки, вдруг резко ослабли на запястьях и слетели с них, как два клочка серебристого тумана. Все вокруг на миг закружилось, и Влада тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Тролльский морок, хорошо ей знакомый по общению с тролльской нечистью, для которой дурить окружающих так же естественно, как и дышать. Легкая зеленоватая дымка, которая всегда сопровождает морок, заволокла перекресток и висела над ним, как невесть откуда взявшееся облако.
– Я спрашиваю, девушка, почему вы не отвечаете на мои звонки?! – повторил уже совсем не полицейский. – Арестовываю навсегда!
– Егор!!! Егор Бертилов!!!
Тролль радостно и самодовольно кивнул. Это был ее лучший друг, юный тролль Егор Бертилов. Пятнадцатилетний, загорелый, похожий на отпетого хулигана из подворотни. Как обычно, одетый во что-то драное и зеленое и позванивающий кошмарной серьгой в ухе. Светло-русые волосы, к которым расческа боялась даже приближаться, успели выгореть на летнем солнце и теперь были намного светлее загорелой кожи.
– Егор, ты просто свинья. Так пугать!!! Я ведь думала, что меня и правда сейчас арестуют ни за что! – Влада на миг прикрыла глаза, пытаясь справиться с головокружением.
– Зато сколько радости теперь у тебя на лице, – съязвил Бертилов. – Скажи, если бы я пришел просто так, ты бы тоже радовалась, как сейчас?
Егор был прав – не радовалась бы. Но тролля это не оправдывало.
– Что с ней? – Она показала на Дашулю, которая застыла как статуя и с изумлением разглядывала свои права. – Она же заморочена! Сейчас же сними с нее морок, слышишь?!
– Ща… – Тролль неторопливо подошел к Ивлевой и щелкнул пальцами перед ее носом. – Просыпаемся, дамочка, па-адъем…
Первое, что сделала Дашуля, очнувшись, – влепила Бертилову со всего маха хорошую затрещину. Тот почти увернулся и получил по шее, а не по физиономии.
– Убью, дрянь!!! – Если бы Дашуля была воздушным шариком, то сейчас бы точно взорвалась. – Что ты сделал, сволочь? Я не могла двинуться с места!!!
– Мне Алекс сказал первым делом парализовать главную угрозу – тебя, – Егор озадаченно почесал шею, принявшую удар Дашулиными ногтями. – Че дерешься-то? Я тоже на дежурстве типа…
– Ах, он на дежурстве, – Дашуля яростно фыркнула. – Тролль ты паршивый, поганец малолетний…
– Мне шестнадцать через неделю, чегой-то я малолетний? – обиделся Бертилов. – А вы настоящую полицию хотели? Что вы, вообще, тут делаете, я не понял? Алекс вбил в мой телефон этот номер и сказал, что, если с него позвонят и назовут адрес, надо бежать и разруливать…
– «Разрулить» – не значит применять морок на мне! – Дашуля возмущенно дернула плечами, поправляя сбившиеся набок очки. – У меня теперь голова болит! Дрянь ты просто какая-то…
– Лады, я дрянь, – согласился тролль. – Но я не понял, кого вы ждали с подмогой? Прынца на белом коне с двумя эскимо, что ли? Простите, обломал!
– Бертилов, вали отсюда, – грубо бросила Дашуля. – Вали, чтобы я тебя не видела. И чтоб никогда не смел больше со своим мороком даже подходить ко мне!
– Валить?
Тролль, ухмыляясь, разглядывал Владу. Ухмылка была наглая, но в глазах сверкала обида.
– Да, уходи. И не смей никому говорить, что мы тут были, – быстро бросила Влада, не вдаваясь в подробности.
– Отличный поворот, темноглазая… Тролль уходит, занавес!
Бертилов махнул рукой и, развернувшись, театрально и неторопливо начал пересекать Тверскую. Останавливаясь перед ним с визгом тормозов, машины отчаянно сигналили. Дойдя до тротуара, Егор залихватски перемахнул через заграждение и, насвистывая, исчез в толпе.
– Еще обижается он, – Влада тряхнула головой, скидывая остатки тролльского наваждения.
Зеленоватый туман с перекрестка рассеивался, и Дашуля засигналила, призывая к немедленному бегству. Влада лишь с десятого раза попала защелкой ремня безопасности в замок. В голове еще был легкий дурман, иначе бы в глазах не двоилось.
– Этот зеленоглазый совсем голову заморочил… – проворчала Дашуля, яростно швыряя свои права в бардачок машины. – Ненавижу троллей, потом в себя не прийти. Этот Бертилов не мог все нормально сделать, да?!
– Бертилов – не мог, – Влада вздохнула, уже жалея, что нагрубила Егору. – Мы тоже хороши, зачем за байком-то погнались?
– А черт его знает, – проворчала Дашуля. – Домой к этому паршивцу не попасть, на улице он тебя игнорирует, а гоняться за его железной бандурой бесполезно. Он гоняет как безбашенный. Есть ещё идеи?
– Будут… позже, – Влада тряхнула головой, скидывая остатки морока. Сейчас ей хотелось оказаться в квартире и залезть под холодный душ. Иначе наваждение так и будет цепляться, проникая в мысли и глядя на нее обиженными зелеными глазами. – Зря мы так с Бертиловым. Знаешь, в Универе он – самый способный тролль. Наш Горан Горанович, замректора, вообще считает Бертилова уникальным. Говорит, что с такими способностями Егор будет самым сильным троллем тайного мира. Я слышала, да…
Тема про троллей была для Ивлевой слишком далека, и она не поддержала разговор. К тому же у Дашули явно мутилось в голове, и она трогалась с места на зеленый свет лишь после того, как начинали истошно гудеть машины, стоявшие сзади. На Садовом девушки попали в традиционную пробку, которая растянулась далеко вперед. Двигались очень медленно, и Влада устало наблюдала за псом, который маячил в окне машины, ехавшей в соседнем ряду. Пес то обгонял их, то отставал, дразнясь и высовывая розовый язык.
Пережитый морок подействовал на Ивлеву не с лучшей стороны: она начала рассуждать о парнях, давая Владе советы, как правильно общаться с вампиром. Например, нельзя говорить с ним неуверенно, иначе он плюнет и уедет на своем байке. Надо вырабатывать в себе жесткость, а лучше сразу влепить оплеуху Муранову, какая недавно досталась Бертилову, тогда разговаривать будет проще…
Голос Дашули становился тише, и Влада вдруг поняла, что сидит, зажав уши. К счастью, Ивлева не замечала этого, перейдя от советов к примерам из своей жизни.
– Дашь слабину, а вампиру того и надо, – поучала Дашуля, дергая машину с места и продвигаясь метр за метром, когда перед ними то гасли, то ярко вспыхивали ярко-красные огни ползущего впереди микроавтобуса. – У меня характер вампира, а организм подкачал. Достала серятина, эти будни и мать, которая под дневным правом!Она талдычит, что я рехнулась. Сама не видит тайного мира, а я виновата?!
– Осторожно, а то опять врежемся, – Влада попыталась вернуть Ивлеву к реальности, указав на тормозные огни впереди. Они стали ярче за последние полчаса в пробке.
