– Мы находим талантливых ребят, у которых нет возможности получить хорошее образование. Большинство из них выросли в неблагополучных семьях, наподобие той, которая была у Дебби, но есть и несколько человек, страдающих разными заболеваниями. Например, есть один парализованный парень. Он мечтал попасть в колледж, но оказался парализованным в результате несчастного случая. Сейчас пишет кандидатскую в Массачусетском технологическом университете.
Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, и я целую его в щеку.
– Прости, я сейчас, – говорю я, нахожу девушку-обменника и меняю у нее свои двадцать долларов. Возвращаюсь и вижу, что Дэмиен улыбается. Он ничего не говорит, но крепко сжимает мою руку.
Проходит минут пять, и Старк шепчет мне на ухо:
– Никки, мне надо кое с кем поговорить. Побудешь одна несколько минут?
– Думаю, что несколько минут выдержу, – отвечаю я. Он целует меня в губы и уходит. Оставшись в одиночестве, я осматриваюсь и нахожу одно знакомое лицо – Оли! Я делаю к нему шаг, но Оли перехватывает Дэмиен и начинает с ним разговор.
Я чувствую укол страха. Зачем Старк решил поговорить с Оли? Может, мне подойти и прервать их беседу? Нет, лучше этого не делать. Я поворачиваюсь к ним спиной и вижу Эвелин. Она тоже замечает меня и с улыбкой идет навстречу.
– Я слышу про тебя только самое хорошее, молодая леди, – говорит она. – Ну, что там у вас, все-таки романтическая комедия? В какой рейтинг попадают ваши отношения: в PG и R?
[10]
У меня краснеют щеки. Я молчу.
– Ну, значит, все у вас хорошо, и я рада за вас обоих. Этот парень… – Она качает головой, словно бабушка.
– Что? – Я хочу усадить ее куда-нибудь и выспросить у нее все, что она знает о Дэмиене. К сожалению, такие допросы с пристрастием не считаются вежливыми.
– Я видела, как он тебя только что поцеловал. Страстно, но я заметила в этом и нежность.
Ее слова словно бальзам на душу.
– Он очень закрытый человек. Приятно, что он тебе открылся.
– Это точно.
На самом деле, я не считаю, что Дэмиен сильно мне открылся. В отличие от меня.
– Ему столько пришлось пережить, – говорю я, надеясь на то, что она скажет мне что-нибудь конкретное о «темном» прошлом Дэмиена.
– Теперь ты понимаешь, что я имела в виду, когда назвала его закрытым человеком, – вздыхает она. – Под ковер можно много чего замести, но в конечном счете ничего никуда не исчезает. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – вру я. Черт возьми, что там замели под ковер?
– Черт, я так и не напилась до нормальной кондиции. Пойдем-ка найдем какую-нибудь из этих худосочных сучек с подносами и напитками.
Я следую за ней, потому что хочу узнать больше о Дэмиене, но нас засасывает толпа людей со своими разговорами. Так что через десять минут Дэмиен находит меня уже без Эвелин, зато с человеком лет пятнадцати на вид, который упорно утверждает, что он самый популярный молодой режиссер фильмов-ужастиков.
Слава богу, Дэмиен уводит меня от него.
– Разговор с Оли прошел успешно? – спрашиваю его я. Он бросает на меня быстрый взгляд и кивает. Обводит подушечкой большого пальца контур моих губ. За последние пару дней мои губы стали одной из главных эротических зон моего тела. – Мне нужно тебя попробовать, – говорит он и за волосы оттягивает мою голову назад для поцелуя. В этот момент нас прерывает седой человек.
– А, Чарльз, – холодно произносит Дэмиен. По тону видно, что Старка оторвали от важных и приятных дел.
– Нам надо поговорить, – произносит мужчина и потом поворачивается ко мне со словами: – Чарльз Майнард. Простите, что прерываю.
– Нет, все в порядке, – отвечаю я. А что еще я могу ему ответить?
Майнард отводит Дэмиена в сторону, и рядом со мной появляется Оли.
– Привет. Очень хотел с тобой поговорить.
– Я тебя слушаю.
– Мне очень стыдно за то, что произошло с Джеми. Я поступил глупо…
Я поднимаю вверх руку.
– Вы оба взрослые люди. Вы оба мои друзья. И ты обручен. Я не хочу, чтобы ты испортил себе жизнь. И я не хочу оказаться вовлеченной в эту грязную историю, вот и все.
– Я понимаю, понимаю, – бормочет он. – Полная глупость, больше не повторится.
Я не знаю, верить ему или нет, но я не хочу больше развивать эту тему. Я киваю и меняю тему разговора:
– Что от тебя Дэмиен хотел?
– Он поблагодарил меня за то, что я тогда поддержал тебя после разрыва с Куртом.
Я краснею.
– Ты меня тогда очень вовремя поддержал.
Он смотрит на меня и качает головой.
– Перестань. Ты же знаешь, что я для тебя на все готов. Главное, чтобы ты была осторожна с ним.
– Ой, вот только не надо эту старую песню заводить. Ну что тебе не нравится в Дэмиене Старке? Ты переживаешь по поводу обвинений, которые выдвигает против него брат Сары Паджетт?
Он громко вздыхает, и я понимаю, что попала в самую точку.
– Послушай, – говорит он. – Я заметил нашу клиентку. Мне надо с ней поговорить.
Я хватаю его за руку:
– Стой. Ты что-то недоговариваешь.
– Ники, все это скорее всего полная ерунда.
Я молчу и жду.
– О’кей, только обещай, что никому об этом не расскажешь, хорошо? Я нарушаю клятву адвоката и предоставляю тебе конфиденциальную информацию. Меня за это могут уволить и вообще отобрать лицензию. Несколькими этажами выше моего офиса у Старка есть закрытый сейф, где, помимо прочего, он хранит всю информацию о студентах, получающих от него гранты на обучение. Однажды Майнарду понадобилась кое-какая информация, не о Старке, о другом клиенте, файлы которого тоже находятся в том сейфе. В общем, я воспользовался случаем и нашел среди документов Старка твой файл. Так вот. Он был помечен. Единственный помеченный файл из всех файлов остальных стипендиатов.
– И что это значит?
Он качает головой.
– Не знаю. Но он тебя как-то выделил.
– Ладно, Оли. Я могу понять, что тебе не нравится Дэмиен, но давай говорить серьезно. Мой файл помечен. Может быть потому, что у меня аллергия на пенициллин. Или, может потому, что у меня фотогеничное лицо и меня хотели использовать для каких-нибудь РR-целей. Или потому, что я единственная из всех остальных перебралась в Лос-Анджелес и меня хотели добавить в местную дата-базу. Кто знает, почему Старк отметил именно мой файл. Может быть, вообще не он его пометил, а твой начальник, например, или какой-нибудь другой человек.
