– Зачем мы за ними следим?
– Затем, что они что-то знают. Во всяком случае, Галина точно знает. Головой ручаюсь, она не просто была вчера у Серых камней, она еще и видела там нечто необычное.
– Что? Ваську?
– Или кого-то другого.
– Кого?
Вован не отвечал, собираясь с духом, а потом выпалил:
– Я думаю, Васька не сам свалился со скалы.
– Как это?
– Его мог кто-то оттуда столкнуть.
– Галина?
– Не обязательно она. Но она могла видеть того человека, кто это сделал… или людей. Я думаю, что и Михаил тоже неспроста остался ждать профессионалов, чтобы те осмотрели место происшествия. Ему тоже показалось подозрительным, что мы нашли труп в таком месте…
– В каком?
– В таком, где его при поисках было почти невозможно обнаружить. Ведь если бы не поиски рассыпавшихся из твоего рюкзака вещей, мы бы не догадались забраться в заросли этого кустарника, и тело Васи могло бы пролежать там еще очень много времени.
Толян промолчал.
– Думаешь, его кто-то специально спрятал в кустах?
– Очень может быть.
– А… А кто спрятал?
– Ну как кто… Кто убил, тот и спрятал.
– А убил кто?
Вован даже растерялся. Была у его приятеля такая черта – задавать неудобные вопросы, на которые не знаешь, как и ответить.
– В общем, если кто чего и знает, так это Галина. Наша задача пойти и послушать, что она будет об этом рассказывать.
Возле дома Галины они опять же увидели ее черного кота. Верный своим принципам, он обустроился на горе хлама перед забором, но при виде приятелей моментально проснулся, вскочил на все четыре лапы, поднял хвост и зашипел на них.
– Подумать только, какая злопамятная скотина, – поразился Вован.
– Хорошо, что лаять не умеет.
В любом случае друзья не стали бы пользоваться калиткой, потому что так их было слишком хорошо видно из окон дома. Они планировали зайти к дому со «слепой» стороны, лишенной окон, а уже потом обогнуть дом, прижимаясь к нему и будучи невидимыми для его обитательниц.
Пробраться через забор не представляло трудностей. Он у Галины был таким редким, что функция его была чисто декоративной, да и она была весьма сомнительна. Правда, весной Галина, пока ее двор еще не зарос сорняками окончательно, по всему его периметру насадила тыквы и настурции, чьи мощные стебли теперь оплетали старые доски, несколько облагораживая их. Но тыква – это не железная проволока, отодвинуть ее побеги труда для друзей не составило. Дальше они пересекли двор, лишь пару раз запутавшись в зарослях репейника. А потом, прижавшись вплотную к стене дома, обогнули его и оказались под окнами жилых комнат.
Всего в доме Галины их было три – спальня, гостиная и столовая, она же кухня, в которой стояла печка. Дом был в виде удлиненного прямоугольника. Все его окна выходили на одну сторону, так что друзья рассудили, устроившись под окнами, что что-нибудь да услышат.
Сначала ничего интересного слышно не было. Галина и ее подруги разжигали печку, которая у них никак не хотела разгораться.
– Вьюшку открой.
– Дрова сырые.
– Надо у домовика помощи попросить.
Но потом Галина вспомнила про запасы керосина, которые оставались в кладовке, принесла жестянку, щедро плеснула вонючей жидкостью на дрова, и только тогда девушкам все же удалось разжечь пламя. Покончив с нелегкой частью работы, отнявшей у них массу времени и сил, они взялись за следующий этап, который должен был привести их к тому, чтобы подкрепиться чаем с бутербродами.
Напрасно друзья опасались, что это растянется еще надолго. Приготовление бутербродов пошло у девушек значительно лучше, чувствовалось, это дело для них хорошо знакомо. Кто-то нарезал хлеб и булку, кто-то намазывал ее маслом, а кто-то шинковал сыр и колбасу. Одну партию бутербродов, где вместо масла использовался майонез, девчонки засунули в микроволновку, отчего из окон дома потянуло волшебным запахом запекшейся ветчины и горячего сыра.
У Вована с Толяном, которые нормально не ели уже второй день, в животах заурчало так громко, что они стали опасаться, как бы девчонки не услышали их. В доме щелкнул, отключаясь, электрический чайник, и церемония ужина вошла в свою заключительную стадию. Все девушки расселись за столом, где и отдали должное приготовленному угощению.
Сначала они жевали молча, а потом одна из девушек произнесла:
– Жуткое дело, да?
Голос Галины тут же откликнулся. И в нем прозвучала нескрываемая мольба:
– Давайте не будем сейчас говорить о… об этом.
Девушки растерянно замолчали. А потом другая не вытерпела и снова заговорила. Но на сей раз, повинуясь просьбе подруги, речь у нее шла о другом.
– Я заметила, что этот маленький парень глаз с тебя сегодня не сводил. Влюбился, поди?
– О ком это ты?
Голос Галины звучал как бы небрежно, но подружки не дали обмануть себя.
– Ты прекрасно знаешь, о ком! Анатолий его зовут, а в просторечии Толян. Он в тебя втюрился.
– Я ничего такого не заметила.
Но подружки были не лыком шиты.
– Вот ты хитрюга!
– Все она заметила!
– Даже тут кавалера себе умудрилась отыскать.
– И какого хорошенького! Я бы и сама не отказалась с ним загулять.
– Нужна ты ему! Он на одну лишь Галинку и смотрит. Влюбился, ясен пень!
Вован взглянул на приятеля, как тот отреагирует на эти слова. Но Толян на него не смотрел. Он был красен, словно кумач. Глаза его блестели от счастья. Он вслушивался в разговор, боясь пропустить хотя бы слово. Вовану даже стало жаль своего приятеля. Видать, нечасто приходилось Толяну слышать похвалу в свой адрес, если сейчас он так разволновался.
Но Галина не позволила подругам долго обсуждать Толяна.
– Вам все хиханьки да хаханьки, а у нас, между прочим, серьезная проблема.
Подружки мигом перестали веселиться.
– Ну да, – произнесла она. – Жалко мальчика.
– Такой молоденький и убился.
– Он не сам убился.
Голос Галины прозвучал так мрачно, что у Вована даже мурашки по спине пробежали.
– Как не сам?
– Я видела, там был еще один человек. И этот человек напал на Васю. Я видела, как они дрались. А потом… потом меня что-то напугало, и я убежала.
Концовка фразы прозвучала у Галины как-то очень скомканно. Вован это отметил, а вот подружки Галины нет. Они наперебой кинулись расспрашивать ее:
– Галина! Ты что такое говоришь?
