– «Рауль, а он тебе приносит удачу?».
– «Да! Я ведь встретил тебя, любовь моя!».
– «Моё сердце, так пусть теперь он станет и символом, талисманом нашей… семьи!».
– «Конечно, пусть!».
– «Тогда у меня для тебя тоже есть подарок!».
С этими словами Исабель вручила любимому тонкую серебряную цепочку. Тут же они с трудом выдернули из талисмана старый чёрный засаленный шнурок, поменяв его на подаренную цепочку, удивительным образом пролезшую в узенькое отверстие у острия камня.
– «Моё сокровище, а эта цепочка серебряная!» – обращаясь к любимому, с загадочным видом добавила она.
– «Argentum! Аргентина!» – догадался Рауль.
– «Да-а! Аргентина – родина моя! Любимый, теперь это будет и твой дом?!».
И все последующие дни они жили только дома у Рауля, как самозабвенно любящие друг друга супруги, не боясь ничего и никого.
А к концу февраля Исабель узнала, что беременна.
Теперь перед ними стал вопрос о заключении брака в Мадриде.
И тут Раулю в голову пришла шальная мысль, а не поменять ли ему вообще работу в разведке на семейную жизнь? Но тут же он оптимизировал свою мысль:
А почему бы мне не совместить приятное с полезным, любовь с делом?!
Ведь как любому нормальному мужчине, кроме интересной работы Раулю, конечно, хотелось иметь дом, жену и детей. Но он не мог предложить Исабель дом ни в Испании, ни в США.
Это прекрасно понимала и она сама.
Поэтому в этом вопросе она лично расставила все точки над i, предложив своему любимому после окончания обучения, летом вместе перебраться к ней домой в Аргентину.
Для регистрации брака в Испании между иностранными гражданами им нужно было иметь не только загранпаспорта и визы, но и в своих посольствах получить Свидетельство о рождении и нотариально заверенную справку об отсутствии регистрации брака с другим гражданином, или о расторжении такого брака. А в местном муниципалитете они должны были получить справки о проживании, что оказалось самым лёгким. Исабель такую справку дали в канцелярии университета, а Рауль получил её, как временный арендатор квартиры.
Получить справку о месте рождения Рауль мог только из посольства США и с помощью одного лишь Блэйка Рассела. И такая справка стала бы для него документальным подтверждением легенды.
Поэтому вскоре Рауль объявил своему куратору, что собирается жениться, и через несколько дней обнаружил слежку за собой и Исабель.
Причём ходил за ним тот самый, наказанный им, неумелый Фернандо.
Надо же? Блэйк действительно считает меня своим, и таким же бараном, как… этот самый Фернандо… Кабра!? Или оказывает на меня психологическое давление? Однако быстро Блэйк обработал эту шпану!? Кто бы в этом сомневался?! – удивлялся и задавался вопросами Рауль.
Когда же он неожиданно снова был приглашён непосредственно в посольство США, опять оставив Исабель одну, на это раз в «Greener Cafe», то по возвращении он её на месте не обнаружил.
– «Сеньор! А где девушка, сидевшая за этим столиком?» – обратился Рауль к давно знакомому официанту.
– «А к ней подсел какой-то мужчина. Они коротко поговорили, она заметно расстроилась, и они вместе ушли куда-то!».
– «Спасибо! Ты очень внимателен, дон Игнасио!» – сунул Рауль ему в нагрудный карман стодолларовую купюру.
Вот, так, на! Кто же это мог быть? Или это её знакомый, или это… агент ЦРУ, может даже Дэвид? В первом случае мне нечего опасаться. Её я найду в общежитии, или у себя дома! А во втором? Ну, если эти… гады будут мне мешать, указывать, кого любить, а кого нет, я им устрою! – взволновался, было, Рауль, но тут же взял себя в руки.
– «А ты, красавец, этого мужчину знаешь! Я как-то раз Вас вместе с ним здесь же и видел!» – обрадованный подачке, прервал его рассуждения «мосо» Игнасио, расплываясь в улыбке и очевидно ожидая нового вознаграждения своего старого клиента.
– «А-а! Это мой друг!» – в этот раз легко, как истинно старого знакомого, похлопал он бармена по плечу, давая ему понять, что за такую новость и на этот раз заплатил достаточно.
– «А девушка мне ничего не передавала?» – спросил Рауль на выходе.
– «Нет, ничего! Но была явно расстроена!».
– «Спасибо, приятель!» – на прощание махнул он рукой.
И теперь, в этот момент, Рауль особо остро ощутил, как дорога ему Исабель, его любимая Исабель!
Он сел в автомобиль, но никуда не поехал, а сидел и наблюдал за входом в кафе. А вдруг Исабель вернётся назад?
И действительно, через двадцать минут Дэвид подвёз Исабель обратно, припарковавшись в нескольких метрах перед автомобилем Рауля. Он галантно подал даме руку и показал в сторону её любимого, смешно раскланявшись с нею.
Рауль вышел навстречу невесте, вопросительно улыбаясь ей. Та была несколько бледна, но держала себя в руках.
Видимо ЦРУшники что-то наговорили ей про меня, а может даже и завербовали Исабель? – настороженно предположил он.
Тут же Рауль вспомнил свой, состоявшийся часом ранее, разговор с Блэйком Расселом.
– «Добрый день, шеф!» – бравурно начал, вошедший в кабинет Блэйка, Рауль.
– «Здравствуй, Рауль! Садись. И так, ты влюбился, и даже фактически женился! Теперь хочешь от меня свидетельство о рождении для оформления брака здесь в Мадриде?!» – начал шеф дружелюбно.
– «Да, без этого нельзя! Но как быть с ним? Где же я его возьму? Не к Кастро же обращаться?!».
– «Да не беспокойся! Сделаем тебе рождение якобы в Майами, в семье бывших беженцев с Кубы! Я сейчас о другом хочу поговорить! Ты наверняка поедешь с женой в Буэнос-Айрес?!».
– «Да! Она приглашает и даже настаивает. А у меня, как Вы знаете, дома нет!».
– «Да, да! Конечно! Поезжай туда. Мне жалко с тобой расставаться, Рауль. Но ничего не поделаешь. Жизнь берёт своё. Я передам тебя нашей аргентинской резидентуре. И ты уж не подведи меня там!».
– «Спасибо, Блэйк! Я не подведу!».
– «Рауль, А… Вы наверно, примите там и аргентинское гражданство?».
– «Не исключено, сэр! Но я всегда буду считать себя гражданином Соединённых Штатов, приютивших меня после бегства от режима Кастро. И я всегда буду верен данным мною обещаниям и присяге!».
– «Прекрасно, Рауль! В Аргентине разрешено двойное гражданство! Но мне надо будет познакомиться и переговорить с твоей женой Исабель!».
– «Хорошо, я передам ей Вашу просьбу. До свидания, Блэйк!».
– Счастливо, Рауль! Ещё увидимся!» – попрощался шеф с ехидной, как показалось тогда Раулю, улыбочкой.
