Что делает нормальный обыватель? Он поднимает руки вверх.
Я так и сделал. К машине лицом не поворачиваюсь, слишком сильно светят фары.
Много людей, мешая друг другу, валят меня с ног. Не профессионалы в задержании. Руки грубо заламывают назад и стягивают одним рывком сзади одноразовыми пластиковыми наручниками. Нас учили от них избавляться. Но для этого нужно время.
Как нас учил один из самых именитых разведчиков Великой Отечественной войны Александр Александрович Пономарев, если тебя сразу не убили при захвате, значит, ты им еще нужен, поэтому нужно приготовиться к пыткам и психологическому давлению.
Пономарев в годы войны добыл за линией фронта пятьдесят «языков», что является одним из самых высоких показателей в мире! Жаль, что разведчик умер в 2014 году.
Ну а теперь надо быть готовым к пыткам. Психологическим, физическим. Надо помнить, что наверняка все будет записываться, чтобы потом анализировать мое поведение. Не убили сразу, значит, нужен. Значит, все впереди.
Лежу лицом вниз на веранде мотеля. Пинками раздвинули ноги. Обыскивают. Эх, кто же так обыскивает-то?!
Во всех старых шпионских фильмах присутствует ампула с ядом, вшитая в угол воротника. Вражеский шпион разгрызает ее и через минуту умирает от остановки сердца.
Смерть неприятная, поэтому и не ношу при себе ампулу с ядом. Шучу, конечно. Нет у меня яда. Ни для себя, ни для кого-нибудь другого.
Но контрразведчики всего мира при задержании фиксируют голову, ощупывают воротник. Знаю, что в некоторых странах по протоколу его сразу отрывают при задержании.
Эти же даже не удосужились прощупать его. Только карманы. Пояс с брюк тоже не выдернули. А в поясном ремне, особенно если он двойной, можно спрятать массу полезных предметов. И в самой пряжке тоже можно сообразить неплохой тайник.
Зато они вынули у меня из карманов все, включая не совсем свежий носовой платок. Карманы теперь торчали наружу.
Туфли также остались у них без внимания. Хотя профессионалы их так раскурочили бы, что от них мало что осталось бы. Шнурки бы распустили. Они внутри полые, туда много что можно запихнуть. Бытует байка среди разведчиков, что немецкие шпионы вставляли в шнурки металлическую проволоку. На ней была записана информация.
Но все это в далеком прошлом аналоговых технологий. Сейчас на дворе эра цифровых технологий. И еще не все возможности освоены и достигнуты.
Как бы оно там ни было, но я в штанах, нижнем белье, в брюках, и мне не нужно их придерживать, чтобы они не свалились.
Рывком меня вздергивают вверх и несколько раз больно, исподтишка бьют по голени, под дых, по печени, по почкам, по ребрам.
В глазах темнеет, натурально подкашиваются колени, чуть не падаю. Не дают, подхватывают, снова ставят в вертикальное положение.
– Хватит, не мутузь его!
– Ага! А то еще загнется, шеф нам этого не простит.
– Да хрен с ним, с этим грязным шпионом. Пусть загибается. Отвезем его подальше, шакалы будут сытыми.
Все это довольно громко мне говорят в ухо. Я отшатываюсь от них.
Понятно, начинают меня «расшатывать», чтобы я вышел из состояния ступора, которое разыгрываю. Все молча. Только кряхчу, когда очень больно.
Сейчас бы в самый раз завопить на всю техасскую Ивановскую:
– Позовите консула! Немедленно позовите консула! Я протестую!
Только нет у меня дипломатического паспорта. И консула ко мне не приведут. А если вдруг и притащат, то он скажет, что все это провокация, и напишет ноту протеста в стиле русской народной блатной хороводной. И будет прав. Нет меня здесь официально. Я – гражданин США, поэтому консул мне не положен.
Молчу дальше. Изображаю ступор. Это забавляет и раздражает моих мучителей.
Их семь человек, восьмой водитель. Из-за темноты и слепящих фар их лиц почти не видно.
Но двоих я узнал, они были на дне рождения у Билла. До этого видел в компании с начальником службы безопасности – Гейтсом. Войсковая подготовка. У одного – армейская татуировка. Английский бульдог. Спецназ.
И все они, было видно, отставные военные. Это я понял давно. Только Гейтс, несмотря на свою обаятельную улыбку, внушал чувство опасности.
На голову надели мешок из черной ткани. Хорошо, что не полиэтиленовый пакет. Довольно грубо запихивают в багажник внедорожника, что светил как искусственная Луна.
Считаю время и пытаюсь запомнить дорогу. Представляю расположение городка. Это, конечно, если везут меня прямой дорогой. Могут и покружить, но я бы повез сразу, пока клиент еще теплый.
Так оно и получилось. Остановились через пять минут. Слышно, как открываются большие скрипучие ворота. Ангар на окраине городка. Там хранится оборудование. Хорошее место. Пустынное.
Въехали внутрь. Ворота закрылись. Ну, сейчас начнется! Вдох-выдох. Кисти рук опухли и начинали жутко болеть. Надеюсь, что до гангрены дело не дойдет.
Меня грубо вытаскивают. Тащат спиной вперед, приходится перебирать ногами. Плохое начало. Очень дурное. Очень.
Кидают со всей дури на скамью, больно ударяюсь затылком, и в глазах сразу темнеет. Двое наваливаются на меня, а еще двое приматывают широким скотчем к скамье. Мешок с головы никто не собирается сдергивать. Почти не разговаривают друг с другом. Работают точно, без суеты, быстро.
Это плохо. Предполагаю, что сейчас будет. Мне уже нехорошо. Стараюсь тихо дышать носом. Глубоко. Гипервентиляция легких. Надеюсь, что ошибаюсь…
Не ошибаюсь! Эх!
Началось! Нас готовили к этому. Но одно дело – пытки учебные, под контролем инструктора, доктора, реанимационной бригады, психолога. И совсем другое дело – реальные. Настоящие.
В рот стали заливать воду через маску. Не сбросить ее! Мокрая ткань облепляет нос, проваливается в рот.
Пытаюсь закрыть рот, дышать уголком рта. Так учили. Ничего не получается! Нос тоже забит тканью, через нее вливается вода. Темно. Страшно! Главное – не паниковать! Не паниковать!
Начинаю дергаться, пытаясь освободиться от пут из скотча. Не получается. Голова ниже тела.
Рот инстинктивно распахивается для глотка воздуха. Но тут же в легкие льется вода! Организм пытается вдохнуть глубже, но лишь увеличивается поток в легкие.
Я теряю сознание. Темнота… Господи!
Откуда-то из глубины сознания всплыла молитва:
Отче наш, иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли…
Дальше обрыв. Провал. Снова сознание… Как же задание?!! Центр не знает, что я провалился! Как же…
Я не провалил задание. Задание не выполнено…
