Ответом ему было молчание. Он сжал зубы. Все равно он
сегодня добудет этот код, даже если ему придется выбить ей все зубы.
– Код, – наклонился он к ней, – скажи мне код.
И в этот момент за его спиной кто-то включил свет. Он
вздрогнул, отпрянул в сторону, растерянно глядя на человека, сидевшего за
столом. Тот был в смешных мягких тапочках и в белом халате. Это был Дронго.
– Добрый вечер, – сказал он. – У Генриетты Андреевны вы не
спрашивали кода. Вы просто задушили ее как ненужного свидетеля. А сегодня
пришли любым способом узнать код.
– Откуда вы знали, что я сюда приду? – озлобленно спросил
убийца.
Дронго поднялся со стула.
– Несколько мелких ошибок, которые вы совершили, так или
иначе сработали против вас, Константин Игнатьевич.
Это был Мишенин. Он стоял в своем спортивном костюме,
выпрямившись и глядя ненавидящими глазами на эксперта.
– Какие ошибки? – прохрипел он.
– Обычно вы принимаете снотворное и спокойно спите до утра.
Это обстоятельство отмечали все, с кем мы говорили. Но в тот вечер вы его,
очевидно, не приняли. И знаете, как я догадался об этом? Вы слышали телевизор у
Шаблинской и Ярушкиной, вы видели не спавшего Угрюмова, который ходил по
коридору. Каким образом вы могли его видеть, если бы приняли в тот вечер
снотворное? Радомир не мог выдать вас, так как был в плохом состоянии. А когда
входила санитарка, вы поворачивались лицом к стене и делали вид, что спите. Это
во-первых. Затем вы не сказали мне, что Боровкова извинилась перед Угрюмовым за
свой нервный срыв. Я разговаривал со многими, и все вспоминали эту безобразную
сцену в столовой. Но все говорили и об извинениях Боровковой. Все, кроме вас и
Клавдии Антоновны. Я уже выяснил, почему именно она скрыла от меня этот факт. У
нее были причины не говорить мне всей правды. Но и вы не сказали мне этого. И
тогда я задал себе вопрос: почему вы не хотите говорить мне всю правду? Или вам
выгоднее, чтобы подозрение частично падало на Угрюмова?
– У вас все? – презрительно спросил Мишенин.
– Нет, не все. Мы поняли, что убийцей должен быть человек,
которому Боровкова безусловно доверяла, а вы были одним из очень немногих, кто
был с ней в прекрасных отношениях. Очевидно, она и Казимира Станиславовна
решили доверить вам тайну банковской ячейки в Финляндии, учитывая ваш
предыдущий опыт. И рассказали вам об этом, фактически подписав себе смертный
приговор. Сначала вы убрали Боровкову. Вы вошли в палату, и, возможно, она даже
проснулась. Но женщина видела перед собой милого, интеллигентного, воспитанного
человека, который подходил к ней, чтобы узнать, как она себя чувствует. Затем
вы взяли подушку, а остальное было не так уж и сложно.
Мишенин слушал молча, даже не пошевелившись.
– Но вам нужно было узнать код ячейки. И поэтому вы так
любезно и настойчиво продолжали обхаживать Казимиру Станиславовну, уже
подозревая, что у вас есть конкурент в лице ее родственника. Сегодня мы решили
разыграть свою партию, объявив всем, что вечером приедет нотариус, которому
Казимира Желтович все расскажет. И тогда вы поняли, что ждать больше нельзя.
Поэтому сегодня вы решили любым способом получить код, чтобы навсегда покинуть
этот гостеприимный дом.
– Вранье, – прохрипел Мишенин, – все ложь и вранье. У вас
нет никаких доказательств.
– Есть, – возразил Дронго. – У нас есть прямые и конкретные
доказательства вашего преступного умысла. Несколько дней назад в посольстве
Финляндии за вас кто-то получил шенгенскую визу. Очевидно, для того, чтобы вы
могли спокойно выехать туда. Затем дальше. Я вышел на сайт вашей бывшей компании
и легко обнаружил, что вы были уволены за дискредитирующие вас факты. Вы
растратили больше четырех миллионов долларов и на тот момент, когда
обнаружилась ваша болезнь, были уже уволены. Деньги на первую операцию вы
нашли. На вторую их уже не было. Именно поэтому вы сделали все, чтобы попасть
сюда и попытаться хоть как-то продлить свое существование. Хотя я признаю, что
ваша болезнь просто ужасна. Но и попав сюда, вы не успокоились. Когда Генриетта
Андреевна рассказала вам об этой почти забытой банковской ячейке, вы решили,
что это ваш шанс. И убрали ее, чтобы самому узнать код у Казимиры Желтович. Все
было рассчитано правильно, кроме одного. Моего появления здесь.
– Ну, тогда пусть эти деньги не достанутся никому! – зло
крикнул Мишенин, бросаясь на лежавшую перед ним женщину. Дронго остался стоять
на месте. В последний момент одеяло откинулось, и вместо Казимиры Желтович в
кровати оказался Эдгар Вейдеманис. Он перехватил руку убийцы, легко отводя ее в
сторону. От неожиданности и изумления Мишенин застонал. Он уже понял, что
окончательно проиграл эту партию.
Вместо эпилога
– Вы провели свое расследование просто блестяще, – говорил
на прощание Степанцев. – Я даже не мог подумать на него. Он казался нам
интеллигентным, образованным, порядочным человеком. И вот – такая метаморфоза.
– Трудно все время притворяться интеллигентным человеком.
Даже невозможно. Достаточно было прочитать в Интернете его биографию, чтобы все
сразу понять. Но мы часто не вникаем в такие подробности, предпочитая верить
людям, – грустно сказал Дронго.
– Должен вам сказать, что он напрасно так суетился, –
признался Федор Николаевич, – спасти его не может даже чудо. Если он даже
найдет миллион долларов и заменит себе обе почки на донорские. Они уже не
смогут нормально функционировать в автономном режиме. В лучшем случае – еще
несколько месяцев с подключенными аппаратами, а потом все равно конец. Неужели
он надеялся на эти деньги?
– Очевидно, да. Он ведь растратил большую часть не только
служебных денег, но и своего личного состояния. Именно поэтому и попал к вам.
– Но как вы смогли все так быстро вычислить?
– Помог в какой-то мере Арвид. Если этот молодой человек
продумал такую тщательную операцию, чтобы получить доступ к наследству своей
родственницы, то почему подобную аферу не мог сотворить и кто-то постарше?
Становилось ясно, что у Арвида есть серьезный конкурент. Это должен быть
человек, которому безусловно доверяли Генриетта Андреевна и Казимира
Станиславовна, человек, который сумеет получить визу в Финляндию, знает
банковские правила и сумеет открыть банковскую ячейку при наличии кода. Таким
критериям отвечал только Мишенин. Оставалось проверить его компанию и выяснить
реальное положение дел. Вот, собственно, и вся разгадка. Он честно признался
мне, что даже не думал о другой операции, понимая, что время упущено. Ему
хотелось в какой-то мере восстановить свое реноме, вернуть часть денег,
обеспечить свою семью, которую он фактически разорил. Мотивы были самые
благородные, если, конечно, верить ему. А вот способ их достижения… Впрочем, он
не раскаивается. Он даже сказал мне, что помог Боровковой избежать ненужной
боли и осложнений, неизбежных при ее болезни. Ну, это как посмотреть. Думаю,
лично она возражала бы против такой постановки вопроса. Но этого мы уже никогда
не узнаем. Меня интересует другое: что теперь с ним будет?
