Вырвиглаз стоял рядом со сценой, под сосной. Он был зол. Вернее, даже не зол, он был раздавлен.
Потому что рядом стоял Упырь. Счастливый. Упырь держал в руках коробку. Комбайн. Всё для вашего счастья. Мама его будет довольна.
Поздравляю, — сказал я. — Никогда, Денис, в тебе не сомневался!
Он как гусеница, — недовольно буркнул Вырвиглаз. — Точит, как автомат. Он сам как комбайн. Нет, конечно, я к нормальной еде человек непривычный, поэтому желудок сдал...
Брось оправдываться. Ты дискредитировал себя как едок. Теперь тебя в батор не возьмут работать. Они ведь как набирают? Придёт к ним чувачок в истопники наниматься, а они перед ним ведро макарон! Сожрёт — записывают, не сожрёт — будь здоров. Ты какое место занял?
Какая разница?!
Значит, не выше четвёртого. Это позор.
Вырвиглаз хотел ещё что-то сказать, но тут на
сцену поднялся Озеров, и все болтуны почтительно замолчали.
Озеров был как Озеров, в джинсах, в чёрно-белом полосатом свитерке, в бейсболке.
Внимание! — Озеров помахал ручкой. — Немножко внимания! Я хочу сделать объявление. Вы, наверное, знаете, что скоро мы проведём большую краеведческую экспедицию. Два дня! С ночёвкой. Принять участие могут все желающие. Мы будем рады каждому. Экспедиция пройдёт по забытым дорогам нашего района, посетит заброшенную лесную деревню Думалово, — кстати, имение тётки Грибоедова. Также мы планируем благоустроить
Филькин ключ — родник с целебной водой. Ну и, конечно, наш знаменитый метеорит. Мы попытаемся его найти.
Упырь даже на цыпочки привстал от внимания.
Дополнительную информацию можно прочесть на информационном стенде краеведческого музея, я думаю, скоро она там появится. Ребята, приходите к нам. Надо любить свой край, надо знать свою историю!
Озеров помахал зрителям и физкультурно спрыгнул с эстрады.
А ты не хочешь туда пойти? — спросил Упырь.
Я? — усмехнулся Вырвиглаз. — Я не дурак, чтобы в эти экспедиции ходить. У меня и без того дел много...
Нет, я Никиту спрашивал.
А Леденец попрётся, — за меня ответил Вырвиглаз. — Эта его Родионова наверняка тоже в эту экспедицию пойдёт, а Леденец не сможет противостоять искушению.
Вырвиглаз! — перебил его я. — Не надо срывать зло на других...
А я не срываю, — вызывающе ответил Вырвиглаз. — Это ты нервничаешь. Это тебя девчонка задвинула, а я вполне благополучный. Нет, оно понятно, любовь до гроба...
Я шагнул к Вырвиглазу, но между нами встрял Упырь со своим комбайном.
Ладно, — плюнул Вырвиглаз. — Ваше дело. Любитесь, идите в экспедиции, идите к чёртовой матери, мне по барабану...
Филькин ключ... — протянул Упырь. — Никита, так ты как?
Я подумаю. Наверное, пойду.
Вырвиглаз сочувственно покивал.
А что мне теперь с ним делать? — глупо спросил Упырь. — Ну, с комбайном? У нас есть уже комбайн. Такой, весь из железа, настоящий, его папа из Германии привёз, он даже может кубиками резать, кидаешь туда морковку, а выскакивают кубики...
Подари мне, — тут же предложил Вырвиглаз. — У меня нету. Нечем кубиками морковку рубить.
Тебе и так хорошо, — сказал я. — Дай-ка...
Упырь послушно отдал мне коробку. Комбайн оказался на редкость лёгким, я думал, что комбайны тяжёлые. Так мне всегда казалось.
Со стороны волейбольной площадки шагали девчонки. В одинаковых трусах, в жёлтых майках с номерами. Кажется, баторские. Такие хилые и зелёные только в баторе водятся, им даже лосиное молоко не помогает.
Я перегородил их светлый путь.
Они переглянулись.
Компания-производитель «Зубы Секацкого» проводит акцию на самую обаятельную улыбку! — рекламным голосом проворковал я. — Как известно, у Секацкого были самые белые зубы, самая обаятельная улыбка, поэтому он и стал народным героем. Мы, как продолжатели его дела, тоже стремимся к тому, чтобы улыбки граждан нашего города блистали белизной. Акция проводится сугубо среди жителей района. Допускаются улыбки индивидуальные и групповые, улыбнитесь индивидуально — и получите термос, улыбнитесь группой — и получите кухонный комбайн!
Я потряс коробкой. Баторские спортсменки переглянулись ещё раз.
Активнее девушки, активнее! Кухонный комбайн — сам режет, сам рубит, сам готовит. На три-четыре! Чии-из!
Лучше б они не улыбались.
Браво! — сказал я. — Ваша улыбка признана улыбкой дня. Компания «Зубы Секацкого» дарит вам кухонный комбайн!
И я сунул комбайн той, что стояла напротив меня.
Поздравляю!
И всё? — спросила старшая.
И всё, — ответил я.
И ничего платить не надо?
И ничего платить не надо.
Я поклонился с молодеческой лихостью актёра Меньшикова и отошёл в сторонку. Баторские недоверчиво постояли, попереглядывались ещё, затем проковыляли мимо.
Пока-пока! — Я отправил им всем воздушный поцелуй.
Они удалялись, неуверенно озираясь, точно ожидая, что я сейчас им вдогонку борзых атукну или пулю выпущу. Но постепенно всё-таки ускорились и скрылись между деревами.
Погожий летний денёк. День города.
Баран, — вздохнул Вырвиглаз. — Просто так отдал... Надо было о встрече договориться, надо было сказать, что любишь свекольный салат с орехами, что мечтаешь попробовать, как этот комбайн приготовляет этот салат... А ты?
Салат себе на тёрке натрёшь. Пойдём отсюда.
До кино ещё два часа.
Всё равно.
Два часа мы бродили по парку. Вырвиглаз цеплялся ко всем безопасным девчонкам — ну к тем, у которых не было парней, я просто брёл, глядя по сторонам, Упырь молчал, что-то обдумывал. Когда надоело ходить, мы вернулись к «Ветерку». Там уже много народу скопилось, но пока никто друг другу ещё не мешал, потому что было ещё рано. Устроились в сломанной детской вертушке. Я слопал пару мини-пицц из хлебопекарни Озерова, пиццы были ничего, сыру много. Вырвиглаз и Упырь от пицц отказались, я думаю, они ещё пару дней не смогут на еду смотреть.
Вырвиглаз посидел-посидел, затем достал сигареты. Закурил. Чтобы не заплыть жиром после лёгкого котлетного полдника.
Зря ты куришь, — вдруг сказал Упырь.
Ого. Первым заговорил. Какой прогресс. Наглеет, мнение своё высказывает. Дай палец — отъест руку. Две руки — вообще тебя сожрёт. Паразит мозга. Сжуёт его с бобами.
Зря ты не куришь, — спокойно ответил Вырвиглаз. — Многого себя лишаешь.
Это же вредно. Научно же доказано, половина болезней от курения и от холестерола...
А я и не спорю. Я бы даже сказал, большая половина болезней. Табак убивает.
