Я взяла Харли за руку. Он сжал мою руку своими длинными и тонкими, как паучьи лапы, пальцами. Мы сидели неподвижно, наблюдая за барсучьим семейством, пирующим в лучах заходящего солнца. Барсучиха оставалась возле своей ветки, лакомилась утонувшими в меде жучками и муравьями. Барсук деловито переходил от одной медовой лужицы к следующей и продолжал все так же жадно слизывать мед. Два барсучонка вертелись рядом, боролись друг с другом, носились по лужайке, будто играя в пятнашки. Когда барсучата отбегали слишком далеко, их мать поднимала голову и с тревогой смотрела в их сторону.
Время было уже позднее. Смолкли детские голоса – ученики разошлись: кто в дом для мальчиков, кто в дом для девочек. Дежурный учитель, вероятно, уже искал Харли. Мама, наверное, тоже хватилась меня. Но нам на это было наплевать – мы с Харли сидели, застыв как статуи.
Мы слышали, как снова заработал садовый трактор. Вначале его звук был далеким, затем начал приближаться. Очевидно, Джед ехал на тракторе по дороге, ведущей к заднему двору школы. Двигатель трактора издавал мерзкий дребезжащий рокот. Барсуки насторожились.
– О нет! – шепотом простонал Харли.
Барсук-самец заворчал и приготовился защищать свою территорию. Самка забегала, пытаясь собрать барсучат. Один из них подбежал к матери, а второй запаниковал и бросился в кусты, прямо в направлении дороги.
– Нет, вернись на лужайку! – крикнул Харли, вскакивая на ноги.
Я тоже вскочила, и мы побежали.
Садовый трактор продолжал реветь, а затем, перекрывая этот рев, раздался пронзительный крик.
Глава 20
Это кричала Джоди. Трактор заглох. Повисла зловещая тишина. Я бежала сквозь кусты, спотыкалась, выпрямлялась, отчаянно спеша к дороге.
Джед сердито хмурился, сидя за рулем своего трактора. Джоди сидела на корточках у края дороги и всхлипывала. Ее лица я не видела, оно было прикрыто волосами дикого фиолетового цвета.
– Джоди, ты ранена?! – крикнула я, подбегая к сестре.
– Смотри! – пробормотала она.
В руках Джоди бережно держала что-то мохнатое, черно-белое, испачканное кровью.
– Барсучонок! – прошептала я.
– Дай взглянуть, – негромко попросил Харли. – Он еще жив?
– Да, но истекает кровью. Его голова… у него размозжен весь затылок.
– Если мы отнесем барсучонка в школу, ваш отец может отвезти нас в ветеринарку, – сказал Харли.
– Ты что, псих? – сказал Джед. – Чем ему могут помочь в ветеринарке? Новую голову пришьют?
– Ну хотя бы усыпят, чтобы не мучился, – ответил Харли.
– Придушить его я и сам могу. Легко, – сказал Джед.
– Все, что мог, ты уже сделал! – крикнула Джоди. Лицо у нее было перекошено от гнева. – Ты специально задавил барсука, я знаю, я видела. Ты нарочно на него наехал.
– Он вредитель. Все барсуки вредители. Перерыли здесь все участки, а травить их мне больше не разрешают. А если с ними не бороться, они всю землю вокруг Мельчестера испоганят. Разумеется, я специально его задавил.
– Ты чудовище! – воскликнула я и заплакала. – Это один из наших барсуков. Он живет в лесу и никому не причиняет никакого вреда. Как ты мог?!
– Вы не понимаете. Вы просто мягкотелые маленькие городские детишки, – сказал Джед и посмотрел на Джоди. – Пойдем, он практически уже сдох. Положи его, и прыгай на трактор. Поедем повеселимся немного. Выброси все из головы.
– Никуда я с тобой не поеду, – отрезала Джоди, глядя на Джеда.
– Ладно, как знаешь. Готов поспорить, что завтра же ты опять начнешь вертеться возле меня как маленькая глупая собачонка.
– Это вряд ли, – ответила Джоди.
– Тебе же хуже, дурочка с фиолетовыми волосами, – сказал Джед.
Он завел трактор и покатил прочь, оставляя за собой пыльный хвост.
Мы присели рядом с Джоди. Она нежно баюкала бедного барсучонка. Он издавал слабые всхлипывающие стоны. Затем вдруг заскреб в воздухе лапками.
– Думаю, это конец, – сказал Харли. – Бедный маленький звереныш.
Он погладил вздрагивающие лапки барсучонка. Тот в последний раз пискнул, вздохнул и вытянулся. Мы переглянулись.
– Это все? – прошептала я. – Он умер?
– Думаю, да, – ответил Харли.
Джоди крепче прижала к себе барсучонка, продолжая ласкать его.
– Что будем делать? Не можем же мы просто оставить его здесь. Будет ужасно, если мать обнаружит его мертвым, – сказала я.
– Давайте его похороним, – предложил Харли. – Девочки, вы оставайтесь здесь, а я схожу принесу лопаты из садового сарая.
– Только не связывайся с Джедом, ладно? – встревожилась я.
Харли отрицательно покачал головой и быстро ушел. Джоди продолжала всхлипывать над барсучком, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Он умер, Джоди, – сказала я.
Она не обратила на меня внимания. Джоди была вся в крови. Я нашла у себя в кармане платок и попыталась стереть с нее кровь, но только еще сильнее все размазала. Я думала о семье барсучонка, о том, как мечутся родители в поисках малыша.
– Джед действительно нарочно его задавил?
– Да. Я уверена, что да. Он даже не попытался свернуть в сторону. Я крикнула ему, когда увидела барсука. Я даже попыталась перехватить у него руль, а потом раздался этот жуткий мокрый хруст, когда колесо врезалось в его маленькую головку. – Джоди погладила барсучонка по голове своей испачканной кровью рукой.
Я тоже погладила барсучка, но не по голове, а по спинке и лапкам.
– Я думаю, Джеду потом стало стыдно, хотя бы чуть-чуть. Он не думал, что это настолько потрясет меня. Не знаю, может, он ожидал, что я рассмеюсь или что-то в таком духе. Он же держал меня за чокнутую. Сегодня, когда увидел мои волосы, сказал, что я сошла с ума. Но это он свихнутый, а не я. Как может нормальный человек задавить маленького зверька только потому, что тот ему не нравится? А как он поступит в следующий раз с каким-нибудь малышом вроде Зефа? Тоже задавит, потому что тот действует ему на нервы?
Джоди всхлипнула и крепче прижала к себе барсучонка. Мама будет вне себя, когда увидит ее футболку, но сейчас нам обеим было не до этого.
– Ты была права насчет Джеда, он ужасный, ужасный, ужасный, – сказала Джоди. – На самом деле я всегда это знала. Но он просто… Я знаю, это дико прозвучит, но рядом с ним я чувствовала себя какой-то необычной.
– Ты и есть необычная.
– Ты так думаешь просто потому, что я твоя сестра. Другие так не думают.
– Думают, думают, тебя нельзя не заметить.
