Если мы еще как-то успевали спрятаться, то у Якова совсем не было шанса. Я сложил руки в карманы и потрогал рукоять ножа. Если придется, я воткну его в быка.
Понимание того, как действовать пришло мгновенно. Схватив братишку, я усадил его на поленницу. Оттуда он мог перебраться на дерево и сесть на ветку.
Сам же я стал звать на себя быка. Сначала схватил самое маленькое полешко и запустил им в разъярённое животное. Бык переключился на меня, как я и предполагал.
Вместе с ним на меня оглянулся и Яков. Я крикнул ему как можно громче, несмотря на сиплый голос:
— Беги ко мне, я отвлеку быка. Беги как можно быстрее и забирайся на поленницу. Там он тебя не достанет.
Я видел по его глазам, что он боится до смерти. Но я был хладнокровен. Поднял с земли булыжник и запустил им в быка.
Животное, получив удар, стало бить копытом о землю. Ноздри широко раскрыты, и пар изо рта. Он готовился к нападению. Я смотрел на него, он — на меня.
В этот момент Яков побежал ко мне что есть сил. В свою очередь, я схватил полено и побежал на встречу к быку.
Это надо было видеть. Яков бежит вперед с диким воплем, боясь, что бык бежит за ним.
Я же бежал с палкой в руках навстречу Якову. Пробежав мимо друга, я резко свернул налево и, запустив в голову быка полено, спрятался меж домов.
Когда в следующий миг я залез на лестницу, чтобы посмотреть на быка, то увидел, что он продолжал стоять на месте.
Как я и планировал, животное растерялось. Не зная, за кем бежать, бык остался стоять на месте.
Тихонько, я спустился вниз и обежал площадь позади домов. Мой брат и Яков сидели на одном дереве. Деревенские мальчишки, сидя на заборе, продолжали кричать на быка.
Бык медленно повернулся и посмотрел на забор. Затем медленно двинулся вдоль домов, в противоположную сторону.
Я помахал руками братишке и Якову, чтобы спускались. Они молча кивнули и спрыгнули на землю.
— Черт! Я чуть в штаны не наложил, — признался друг, улыбаясь, — вот тебе приключение.
Братишка поспешил ретироваться домой. Я попросил его сообщить матери, что ее просьбу мы выполнили. Что я еще немного прогуляюсь и приду домой.
Едва он скрылся за поворотом, мы с Яковом бросились по узенькой улочке прочь с площади.
Мы бежали и смеялись. Смеялись от страха и облегчения, что все позади. Когда добежали до выезда из деревни, то остановились отдышаться.
Яков присел на корточки, я облокотился о тоненькую березу.
— Здорово ты придумал, — начал он с отдышкой в голосе, — обмануть быка. Я б сам не догадался. Да и никто не догадался. Ты спас меня, дружище.
Я был польщен. Яков все еще считал меня своим другом. Тогда я действительно очень обрадовался, ведь это означало, что мы снова друзья.
— Уверен, — отозвался я, — ты бы поступил точно так же на моем месте.
— Если честно, то не уверен. Ведь бык если бы побежал, то разорвал любого на части. В тот момент я вообще от страха не соображал. Думал, что настал мой конец, что пиши пропало.
В ответ я лишь пожал плечами. Когда отдышка прошла, Яков поднялся на ноги, и мы двинулись по сельской дороге.
— Помнишь, ты помог мне выстроить ротонду? Я ее тогда продал за бешеные деньжищи.
— Конечно, помню, — я пнул круглый камешек.
— Моим родителям понравилась эта идея. Всю зиму талдычили только, что о тебе и твоем увлечении. Еще мои дедушка и бабушка вторили. В общем, они настаивают на том, чтобы я продолжил это хобби.
Странно, я ни разу не услышал о том, чтобы он сам этого хотел. Яков хотел, чтобы близкие отстали от него. Словно читая мои мысли, он продолжил:
— В общем, я и сам хотел прийти к тебе, поговорить об этом. Но все случилось само собой и, благодаря быку, мы снова стали общаться. Ты поможешь мне строить из соломы? Хоть что-нибудь, лишь бы от меня отстали близкие?
— Насколько я понял, тебе это занятие не по нутру?
— Ну да, — замялся он, — но если я ничего не выстрою, то меня закроют дома. А я совсем не хочу сидеть взаперти. Том, пожалуйста!
Яков откровенно использовал меня. И у меня не было выбора. Да я и сам хотел с ним общаться, ведь он — единственный мой друг.
— Я помогу тебе, — отозвался я, и Яков от радости запрыгал на месте, — но строить ты будешь сам.
— Отлично. А что именно?
Он пробежал вперед и, подняв с дороги камень, запустил им далеко в траву. Я пожал плечами:
— Можно выстроить нечто совсем простенькое, например, домик гнома. Сделать пузатые стенки и круглую крышу. Получится нечто, напоминающее белый гриб.
— Нет, это слишком просто и неинтересно. Опять его купит какая-нибудь сопливая девчонка.
— Тогда сам предлагай.
Яков снова поднял с земли новый камешек и, поискав глазами цель, запустил им в придорожный куст.
— Давай выстроим какой-нибудь замок. С высокими башенками и широкими стенами.
— Идея обычная, но раз ты хочешь, можно выстроить. Такой замок займет целый месяц работы. Кроме того, рисунок, эскиз и сбор материала — еще неделя.
— Но ты же мне поможешь? Мы же друзья.
— Постараюсь.
Мы решили пойти в сторону сеновала. Там собрать необходимый материал для новой задумки.
Чтобы сократить путь, свернули с дороги и перебежали через луг. Пастух лежал на куче прошлогодней соломы, прикрыв лицо шляпой. Коровы бродили вокруг него, изредка помахивая хвостами.
Яков побежал первым, я — за ним. Вместе перелезли через забор и прошмыгнули через щель в стене.
На сеновале было тихо. Мы были одни. Почуяв свободу, прошли вдоль правой стены и остановились у высоких рулонов сена.
Здесь было так хорошо и спокойно, что я, недолго думая, лег на куче мягкого сена. Вокруг себя собирая соломинки, я думал о том, как невероятно все приключилось.
Берта еще не приехала, а мы снова дружим с Яковом. Вчера я думал о том, как одиноко проведу целое лето. Что буду коротать деньки в одиночестве. Уже успел пожалеть, что просил Берту не приезжать. Но все переменилось в один день.
Яков сел на корточки и стал выбирать соломинки. Самые лучшие мы договорились складывать в отдельную кучу. Те, что походили на спираль и завитки, откладывали рядом.
Яков вытащил самую длинную соломину и, сломав вдвое, посмотрел на меня:
— Как поживает твоя сестренка?
— Мари? Да нормально, ничего особенного.
— Спрашивала обо мне?
— Один раз, в декабре. Но я сказал честно, что не знаю, как твои дела. Она больше не спрашивала.
Друг поднялся на ноги и стал разминать спину, видимо затекла в пояснице. Так, между прочим, спросил:
