– Вы, капитан, говорите вроде бы логично, – я решил их дожимать, – но вы, как и генерал, слишком уж ослеплены харизматичностью принцессы. Вы не понимаете очевидной вещи, что в этой так называемой операции, направленной против меня – мужская хватка, но чисто женское чувство юмора и слишком уж элегантное исполнение. То, что вы называете чисто мужским пониманием субординации, на самом деле – чисто женское ее понимание. Я не очень хорошо знаю меру тактических талантов принца Стоксфола, но использование понятия субординации и машины пропаганды как средства достижения своих целей – он на такие тонкие операции не способен. Скорее всего, он и сам это осознал, когда пятнадцать лет назад подал в отставку с поста начальника разведуправления.
На последней фразе я посмотрел боковым зрением на майора Дорса – хотел видеть его реакцию. Его состояние довольно равнодушного ожидания сменилось на ожидание пули в висок – майора начало колбасить не по-детски. У него разве только губы не тряслись, и нервного тика не было, а так – чуть ли не все невербальные признаки сильнейшего страха. Вывод следующий: попадание в десятку. Его признание не было дезинформацией. Именно принц Стоксфол планировал ту операцию против моей сестры, и его отставка как-то с этим связана.
– Если хотите знать мое мнение… – продолжил я. – Разве только принц Торвальд мог родить похожий план? Финансисты – народ изощренный, но он этого не делал. Ваши принцы Стоксфол и Ричард вовсе не глупы, их планы были бы на порядок более изощренными, но вся изощренность касалась бы следующих вопросов: сколько оперативно-тактических единиц расставить вокруг меня, какое вооружение, схема условных знаков, передвижения и так далее. Честно говоря, когда сюда прибыл, рассчитывал именно в эти игры и поиграть, устроить вам козью морду по полной программе, а меня ваша принцесса нагло и цинично надула.
На этот раз пауза была непродолжительной. Капитан явно почувствовал под ногами твердую почву, тем более что остальные участники разговора вид имели угрюмый, и разговаривать им почему-то уже не очень-то и хотелось.
– Получается, что за дальнейшими указаниями мне следует обратиться к принцессе Атуан напрямую? – капитан единственный не выглядел угрюмым.
Я в душе возликовал. Наконец-то. А то хоть проси кого-нибудь отнести принцессе записку: «Извини дорогая, жениться не могу. Подробности при встрече, которую с нетерпением жду. P.S. Дорогая, если тебе некогда, я не настаиваю, заеду как-нибудь еще, не скучай».
Полковник встрепенулся и демонстративно посмотрел на капитана, как на идиота.
– Капитан, вы до этого момента производили на меня впечатление весьма шустрого и даже чересчур умненького капитана. Теперь же, когда зашел разговор про принцессу Атуан, вы как-то резко поглупели. Напоминаю вам, что за политические нюансы здесь отвечаю я. А нюансы эти таковы. Если кому-нибудь станет известно, что Паук доложил вначале принцессе, а потом выполнял ее план без согласования с императором, ломая перед ним комедию, то принцессе за это ничего не будет. Паук, скорее всего, тоже выкрутится с помощью принцессы, а вот вы, капитан, не выкрутитесь и нас всех, кроме разве что Лона, за собой утянете. В особенности это опасно, если Паук узнает, что нам все это известно. Если вы, капитан, минуя своего непосредственного начальника Паука, начнете просить указания у принцессы, демаскируя ее в этой истории, вы исчезнете быстро и незаметно, впрочем в этом случае никого за собой не потянете. Если вы, капитан, хорошенько подумаете, то поймете, что ни у кого ничего испрашивать не надо, а надо только подождать. Если не сегодня, то завтра принцесса Атуан лично даст вам дальнейшие указания. Только не умрите от счастья, прецеденты широко всем известны. Мне, кстати, тоже очень хочется не умереть от счастья после того, как она даст вам эти указания. Я думаю, даже генерал с адмиралом хотят того же.
Да уж. Капитан действительно дал слабину. От этих слов полковника он начал предательски краснеть. Полковник между тем продолжил:
– Капитан. Вы, как мой прямой начальник, дайте мне увольнение до завтрашнего утра, полагаю, майор возражать не будет. Обедать мне что-то расхотелось. Поеду я, пожалуй, во дворец. Надо бы срочно утрясти кое-какие нюансы с императором и принцессой, а то вся эта комедия может совсем не смешно закончиться, жить почему-то очень сильно захотелось. Честь имею.
– Знаете, господа, – раз уж я добился-таки своего, я решил, что потрошить далее их не нужно, – пойдемте все-таки пообедаем. Эти многозначительные драматические паузы в нашем разговоре уже начали раздражать. Раньше полагал, что господа офицеры и генералы во всех империях – самый жизнелюбивый народ, их не прошибешь никакими тонкими душевными переживаниями. Но в вашей империи – сплошная мыльная опера с участием не гражданских, а служивых лиц. При этом, что характерно, скоро и меня заставят играть в эти дурацкие игры – а вот фиг вам.
Как я и ожидал, жизнелюбие свое господа офицеры и генералы усиленным потреблением спиртных напитков доказывать не стали. Во время обеда физиономии у них были мрачные, ничего хорошего они для себя в ближайшее время не ожидали. Видно, не все у них тут так уж демократично, как показалось мне вначале. Императорского гнева они боялись крепко. Дорога в отель прошла в угрюмом молчании. По прибытии в отель я побрел в спальню. Надо было отдохнуть немного от разговоров и морально подготовиться к решающему действию.
* * *
Я даже заснуть не успел. Лежал, расслаблялся, думал о вечном и о себе в этой вечности, когда где-то через два с половиной часа раздался стук в дверь. После разрешения войти увидел вовсе не капитана или майора, нет. В комнату вошла принцесса Атуан, небрежно так, легким движением придвинула к моей кровати кресло, присела и стала меня серьезно так рассматривать. Да уж, напор у этой девушки ураганный, личные разборки в долгий ящик откладывать не стала. Выглядела она, конечно, очень неплохо, но видали мы зайцев и покрупнее. Я совершенно не испытывал желания объявить ей о своей капитуляции. Как бы то ни было, она вовсе не одержала победы в игре, я также не позволил ей и проиграть – ничья. Раз ничья, то надо либо разойтись, либо начинать новую партию.
– Я бы предпочел разойтись миром, принцесса.
– Нет, Лон.
– Принцесса, я совсем не питаю к вам романтических чувств. Думаю, вы – аналогично.
– Аналогично.
– Ну и зачем тогда?
– Как зачем? Можешь со мной на ты, я разрешаю. Ты игрок, Лон. Однако из всех игр ты предпочитаешь игру людьми, манипулирование ими, я это уже поняла. Я тоже люблю поиграть в эти игры, но противника достойного не наблюдается, здесь все играют со мной в поддавки, совершенно никто не думает оказывать мне хоть какое-нибудь сопротивление. Играть против тебя мне было очень увлекательно, я тобой всерьез заинтересовалась, я совершенно не ожидала, что ты такой необычный, ты стал мне нужен.
Я решил сделать паузу в разговоре по нескольким причинам. Она начала меня сканировать, это требует времени, если ждешь подвоха. Решил ей не мешать и никаких фокусов не показывать, у меня появилось время кое-что обдумать и кое-чем заняться. Упустил как-то из виду, что существуют иные составляющие привлекательности, кроме визуальных – голос, слово, произношение, запах. Пахла она свежестью, какой-то необыкновенно легкой и ясной. Я осторожно сканировал составляющие запаха и не нашел в них ничего сильнодействующего: крем на коже лица с весьма слабой отдушкой, крем где-то в районе подмышек (наверное, именно там) тоже со слабо выраженным запахом. В общем, на теле пять разных видов кремов со слабой отдушкой, также следы запаха шампуня, но основа отдушки у всех одинаковая, то есть крема и шампунь подобраны специально. Легкий след от духов – только на одежде. Основа духов тоже без всяких искусственных афродизиаков. Получается, что основу ее запаха составлял естественный запах кожи – редкое и весьма приятное качество в женщине. От следующей мысли я даже слегка запаниковал. Дело в том, что среди запахов косметики не было обычных для почти любой женщины запахов на губах, ресницах, бровях, вокруг глаз – словом, того, что большинство женщин рисуют себе по утрам, а также запаха мыла. В самом этом факте ничего такого фантастического не было. Существует небольшой процент женщин, которые обходятся без этого рисования: в угоду своим мужьям или по каким-то религиозным соображениям. Существует также ничтожный процент женщин, которые обходятся без этого по собственному убеждению. К тем и другим общество относится, как правило, вполне благожелательно, признавая за каждым человеком право на некоторую эксцентричность. Озадачился этим фактом по другой причине. Я ведь рассматривал ее изображения последнего периода, и на всех соответствующая раскраска была, к тому же, весьма разнообразная, а сейчас ее не было, не было даже остаточных запахов. Это некий знак для меня, смысл которого от меня решительно ускользает. Тут я чуть не рассмеялся от облегчения – понял. Что-то подозрительно поглупел в ее присутствии. Я лично с таким явлением не сталкивался, но моим предкам это явление было очень хорошо известно. Она никогда себе ничего не рисовала обычным образом. На наведение этого рисунка и его поддержание она просто расходует излишки магической энергии – обычное дело для женщин, которым их Дар позволяет иметь огромные запасы энергии. Та же Ленард поступает так же, добавляя еще меняющиеся узоры по всему телу и украшения, только мне никогда не приходило в голову ее отсканировать и наблюдать этот эффект воочию. Насчет мыльного запаха еще проще: многие женщины, обладающие Даром, привыкли очищать себя именно безмыльным способом. Она просто не захотела ставить себя в глупое, по ее мнению, положение и в первую нашу встречу специально убрала рисунки. Когда она отсюда выйдет, они наверняка опять появятся. Принцесса просто не захотела, чтобы при возможном сканировании выяснилось, что на лицо наложена магическая маска для украшательства.
