Глава IV
Всю ночь старый егерь не мог сомкнуть глаз. Он увел четверых детей сюда, в эту глушь, и с ним они здесь в безопасности. Будь он уверен, что проживет еще долго, душа бы его за них не тревожилась. Но что если он отправится в мир иной раньше, чем сможет их научить самим о себе позаботиться? Без этого им в таком диком месте, о котором никто здесь почти и не знает, погибель. Эдварду нет и четырнадцати. Он смелый и умный мальчик, но опыт-то нужный отсутствует, а трудности здесь ожидают его на каждом шагу. Хамфри хватает все на лету, но постоять за себя и брата с сестрой пока тоже не в силах. «Значит, мне следует торопиться, – размышлял дальше Якоб. – Мой долг научить их всему, что позволит им стать независимыми и самостоятельными, и нельзя мне теперь терять ни минутки. Доверясь милости Божьей, я стану стараться изо всех сил. И буду молить Всевышнего о продлении моей жизни еще хоть на два-три года. Этого мне вполне хватит, чтобы сомкнуть навсегда глаза без страха за них. Завтра же они у меня начнут обучаться жизни егерских внуков».
Едва дети расселись наутро за столом в большой комнате, Якоб раскрыл свою Биб-лию в изрядно потертом кожаном переплете.
– Дело такое, мои дорогие. Жить вам где-нибудь, кроме как здесь, невозможно. Вражеские солдаты убили вашего папу, да и вас бы наверняка уже не было, не вмешайся я вовремя. Теперь вы вроде как мои внуки и называться должны не Беверли, а моей фамилией. Одежда такая, как принята у детей в семьях егерей, у вас уже есть, но и вести себя вам теперь надо в точности как они. Слуг у вас больше нет. Делать все будете сами. Но, полагаю, вам это должно понравиться. Мы ведь все дружно возьмемся за дело, у каждого будут свои задачи, а это не хуже хорошей игры. Эдвард из вас самый старший и первым начнет ходить со мной в лес на охоту за дичью, которая нам нужна для еды. А следом за ним обучу и Хамфри.
– Это я быстренько! – Младший мальчик вскочил со стула, готовый сию же минуту отправиться в лес.
– Не прямо сегодня, Хамфри, – поторопился охладить его пыл старый егерь. – Пока тебе хватит работы и здесь. Будешь ходить за Билли и свиньями, трудиться со мной и Эдвардом в огороде и девочкам помогать по дому. Элис, – переключил он внимание на старшую девочку. – Ты каждое утро теперь должна вместе с Хамфри разводить огонь в очаге. Уборка тоже на вас обоих. Воду носить из ручья и другое, что требует силы, – за Хамфри, а стирка – твоя забота, я покажу тебе, как это делать. С готовкой ты уже и сама справишься. Хамфри здесь у тебя на подхвате. Ну и кровати каждое утро вместе будете застилать. А вот малышку Эдит сделаем-ка ответственной за кур.
– Ой, я очень хочу! – обрадовалась она. – В Арнвуде я тоже цыплят кормила. Они такие хорошие, желтенькие.
– Именно, дорогая, – легонько провел ладонью по ее голове Якоб. – И ты нам всем очень поможешь. Теперь вот что еще вам скажу: не все сразу у вас начнет получаться как следует. Буду вас обучать, пока не освоите. Ну и… – Он умолк, словно собираясь с мыслями. Ладонь его правой руки легла на раскрытую Библию. – Капеллана у нас здесь нет, но мы все равно должны с вами каждое утро начинать с Библии. Эдвард, я знаю, читать умеет. А ты, Хамфри?
– Тоже, но только недлинные слова, – последовал четкий ответ.
– Ну, это ты сам постепенно освоишь, – не сомневался Якоб. – А Элис и Эдит мы с Эдвардом станем учить в свободное время по вечерам. По-моему, выйдет весело. Как вам такое мое предложение?
Нестройный хор из четырех голосов прозвучал утвердительно, после чего Якоб Армитидж прочел им главу из Библии, а потом они преклонили колени и помолились. Так отныне они поступали каждое утро и каждый вечер.
Завтрак у них в то утро, как, впрочем, и в длинную череду последующих, был простым: оставшееся от обеда холодное мясо и горячие, испеченные на углях лепешки из овсяной муки, делать которые Элис вскорости стала большой мастерицей. Малышка Эдит всегда помогала ей в этом, следя внимательно, чтобы они не «пересидели» в очаге, пока сестра отвлекалась на другую работу по дому.
После завтрака Якоб сказал, что, так как запас оленины у них на исходе, они с Эдвардом прямо сейчас отправятся на охоту, и он преподаст ему первый урок. Мальчик отправился в путь безоружный. Во-первых, второго ружья в доме не было, а во-вторых, его наставнику это сейчас и не требовалось: он собирался учить его не стрельбе, а подкрадываться к добыче.
Кликнув Смокера, они пустились вперед, петляя меж густо растущими деревьями.
– Вот, Эдвард, мы, значит, ищем хорошего крупного оленя, – говорил на ходу старый егерь. – Полагаю, мы его и найдем, но это еще полдела. Самое трудное – подобраться к нему на расстояние выстрела. Глаз у него очень зоркий. Увидел тебя – убежит. Каждый запах своим носом чует. И до слуха его нам с тобой далеко. Одним словом, зверь настороженный. Хочешь взять его, помни: надо к нему подбираться только с подветренной стороны. Веди также учет времени дня. Вот сейчас, например, он пасется. А пройдет два часа – заляжет на отдых в высокой траве. От собаки здесь мало пользы. Она берет только раненого оленя. Ну, Смокер своим обязанностям обучен. Сам увидишь: когда надо будет, прятаться станет не хуже нас. Сейчас мы с тобой заходим в самую чащу, но в ней есть прогалины, на которых можно найти оленя. – Он вытянул руку, чтобы проверить направление ветра. – Восточный. Нам нужно идти навстречу ему. Забираем левее. И движемся друг за другом. След в след. Смокер, ко мне! – позвал он собаку.
Они таким образом миновали с милю, когда Якоб, подав знак Эдварду следовать своему примеру, опустился в высокую траву и пополз к прогалине. На ней паслись крупный олень и три оленихи. Самки спокойно щипали траву, самца же, похоже, взявшего на себя обязанности часового, явно одолевала тревога. Он то и дело поднимал голову, озирался по сторонам и принюхивался. Охотники залегли примерно в четверти мили от зверя. Якоб и Смокер замерли как изваяния. Эдвард старательно следовал их примеру. Вот крупный самец, вроде бы успокоившись, снова начал пастись. Егерь бесшумно пополз вперед. Его маленькая команда в точности повторяла все, что он делал. Они уже были почти в конце своего утомительного пути, когда самец снова вдруг вздернул голову и двинулся прочь, на дальний конец прогалины. Самки последовали за ним. Теперь их от охотников отделяла добрая половина мили. Якоб, ничем не выдав досады, которая, разумеется, охватила его, немедленно развернулся и пополз в обратном направлении.
– Видишь, сколько терпения нужно, Эдвард, чтобы оленя перехитрить, – начал он после того, как они оказались надежно укрыты лесом. – А зверь-то красавец. Похоже, его еще что-то до нас испугало. Больно уж неспокойный. Теперь нам один путь – в обход через лес. Они возле самых кустов себе выбрали место. Оттуда достать их нам даже сподручнее. Если, конечно, мы не забудем об осторожности.
– Никак не пойму, что спугнуло их, – озадаченно пробормотал мальчик.
– Когда ты подползал к прогалине, под тобой ветка сухая хрустнула, – объяснил Якоб.
– Но это же было так тихо, – удивился Эдвард.
– Тебе, может, тихо, а оленю вполне достаточно, вот ты сейчас в этом и убедился. – Мальчик взглянул на него уныло и виновато, и Якоб тут же добавил: – Да ты не расстраивайся. С кем не случалось. Сколько раз сам попадался на этом. Вроде оплошность-то пустяковая, а после приходится начинать все сызнова. Ну, двинулись в окружную. Главное, больше ни слова. Если сумеем тихонько с той стороны подобраться, ему от нас не уйти.
