– Мелко мыслишь, Квентин. Вроде как и отпрыск благородной фамилии, но нет в тебе чего-то такого… – Модус щелкнул языком, – важного. Широты в тебе нет. Забыл, как я выиграл у Церпия?
– И что?
– Как что. Выиграю еще. Много денег. Разбогатеем. Вернемся домой как цари.
– Ты что, серьезно в это веришь? Один раз тебе повезло, хорошо заработал, и успокойся на этом. Не забивай голову всякой ерундой.
– А чего это ты вдруг разнылся? – Модус спрыгнул с камня, размял ноги. – Вот давай отыщем какую-нибудь харчевню, где играют в кости, и проверим все на месте. Ты не веришь в мою удачу, и ладно. А вот я – верю. Понял?
Он встал в бойцовскую стойку, сделал несколько обманных движений и, выбрав удачный момент, неожиданно легко столкнул Квентина с камня.
– Вот увидишь, я огребу целую кучу серебра! Тогда и ты поверишь, никуда не денешься!
* * *
Харчевни, каупоны и термополии лепились вокруг Селевкийского порта, как мидии на старых морских камнях. Здесь тебе и роскошные хоромы, отделанные мрамором, и тесные грязные лачуги с тараканами, где можно поймать что угодно – от дизентерии и лишая до ножа в спину. И почти везде шла игра. Долго не выбирали. Зашли в ближайшую каупону, привычно заказали жареную баранину, оливки и бобы.
Быстро перекусив, они отправились к столу, где бросали кости, встали рядом. Модус сразу обратил внимание на тощего, как палка, игрока с необычайно длинными пальцами. Выигрывал он чаще других, проигрывая же, не расстраивался. Откуда-то пришло понимание, что в рукаве его просторной хламиды имелся специальный кармашек, где лежали специальные кости с вделанными внутрь свинцовыми шариками, такие кости шулеры называют «пирогами с начинкой». Еще один комплект он держал в согнутых пальцах правой руки, незаметно вбрасывая их вместо обычных костей, а потом так же незаметно убирая обратно.
«А с чего это я вдруг взял? – подумал вдруг Модус, словно очнувшись. – Я ведь первый раз его вижу!»
Словно почувствовав что-то, тощий игрок поднял на него глаза.
– Ты не смотри, чужестранец, лучше сядь и сыграй, – сказал он неожиданно низким приятным голосом. – Пока не попробуешь, ничего не узнаешь.
Стаканчик из заскорузлой кожи с грубым швом, потемневший от прикосновений тысяч рук. Два кубика из слоновой кости. Все очень просто. Модус опять почувствовал шум в ушах и приятный холодок на коже. Волоски на коже встают дыбом, словно от дуновения ветра, зрение обостряется, он слышит… нет, он ничего не слышит, просто ладонь разжимается сама собой, как по молчаливому приказу – кости летят на стол…
Две шестерки.
Он чуть не закричал в голос. Всё так, всё правильно! Они по-прежнему послушны его желаниям!
Тощий проиграл, хмыкнул удивленно. Проиграл он и во втором круге. Повертел в пальцах кость, присмотрелся.
– Что-то не так? – поинтересовался Модус. – Может, кто-то подсунул «пирог с начинкой»? Давай проверим!
– А? Что? Нет-нет, всё в порядке.
Тощий тут же прекратил игру и куда-то исчез. За стол сели другие игроки. Модус был в ударе, игра все больше захватывала его, и даже не столько сама игра, сколько власть над ситуацией, над, казалось бы, произвольными движениями костяных кубиков. Однако через час, когда на столе рядом с ним образовалась приличная кучка меди и серебра, разочарованные игроки стали постепенно расходиться.
– Как ты это делаешь, не пойму! – с досадой воскликнул один из них. – У шулеров обычно выпадают одни и те же крупные цифры, а ты словно считаешь и обсчитываешь на ходу!
– Ничего я не считаю! Клянусь, все по-честному! – уверял Модус. – Дай мне любые кости, следи за моими руками, можешь даже завязать мне глаза!.. Эй, постой, не уходи! Сядь за стол, испытай удачу еще раз – может, я ей уже надоел и она хочет провести остаток вечера с тобой!
– Я не знаю, удача ли это, – покачал головой игрок. – Может, и удача… А может, это дьявол за твоей спиной. Во всяком случае, у меня не осталось больше денег, чтобы выяснить это наверняка.
Когда они с Квентином покинули каупону, на город спустился вечер.
– Ну что, теперь поверил? – сказал Модус, пересчитывая деньги. – Четыре с половиной динария. Я мог бы выиграть больше, если бы они не разбежались.
– Честно говоря, выглядело даже как-то подозрительно, – усмехнулся Квентин. – Ты ни разу не проиграл.
– В том-то и дело. Им ведь не объяснишь…
Он замолчал. Из-за низкого сарайчика впереди вдруг показались две темные фигуры, быстро направились к ним. Тут же за спиной послышался тихий свист. Квентин оглянулся – сзади приближались еще трое. Через миг друзья оказались окружены. Знакомый низкий голос проговорил:
– Здесь игру делаю я, и никто больше. Это моя территория!
Вперед вышел тощий игрок, помахивая узловатой дубинкой.
– Тот, кто сунется сюда без спроса, уходит или без денег, или с дырой в черепе. Что выбираете?
Модус повернулся к Квентину.
– Как считаешь, вырвать кишки у этого шакала? Или лучше оторвать ему голову?
– Мне нравятся оба варианта! – сказал Квентин.
Всё произошло очень быстро. Модус повернулся вполоборота и неожиданно лягнул тощего ногой в живот – этим ударом римские легионеры могут убить противника на месте. Тот согнулся вдвое и медленно завалился набок. Модус выдернул у него дубинку, раскрутил вокруг себя, так что окружившие их грабители попятились, расширяя кольцо. Трах! Удар обрушился на голову самого крупного, и тот замертво упал рядом с зачинщиком. Трах! Лопнула ключица бритого наголо бородача с округлыми плечами циркового борца, он издал вопль боли и, придерживая бессильно болтающуюся руку, бросился наутек. Двое оставшихся невредимыми последовали его примеру. Квентин успел влепить одному в ухо и дать ногой второму под зад, после чего поле боя осталось за ними. Грабители исчезли, оставив на дороге бесчувственные тела своих сотоварищей. Модус отшвырнул дубину в кусты.
– Спор улажен, – спокойно произнес он.
– Ну, ты даешь! – удивленно присвистнул Квентин. – Когда ты научился так драться?
Модус пожал плечами.
* * *
Восемь лет назад, когда Модус появился в отряде Карадога Косматого, это был худой, нескладный юноша с вечно всклокоченными волосами, веселый и беззаботный, как щенок. В ту пору Карадог набирал силу, брал город за городом и уверенно выдавливал римлян из внутренних областей Думнонии к побережью. К нему стекалось много народу из разоренных селений, каждый сам добывал себе оружие и становился в строй. Модуса направили в сотню, которой командовал Квентин. Он его и не запомнил тогда толком – подумаешь, еще один голодный крестьянский отпрыск, ни разу в жизни не державший в руках меча, сколько их приходило сюда и погибало в первом же сражении!
Модус выжил. Правда, боец из него был неважнецкий. Ему долго не удавалось разжиться хорошим оружием, он несколько раз отправлялся в разведку, вооруженный одним только мясницким ножом. А через месяц войско Карадога подошло к стенам Эксетера, главного города Думнонии, где дало бой силам Девятого легиона. В том сражении Модусу удалось убить римского солдата и стать обладателем настоящего боевого меча, но повстанцы под Эксетером потерпели сокрушительное поражение, от которого уже никогда не оправились. Рассеянные на небольшие группы, деморализованные, под натиском римлян они отступали на юг, к проливу.
