Мы поднялись на чердак. Там было градусов на десять жарче, чем у нас. Дверь была закрыта.
— Мы его разбудим, — спросил я шепотом, — или подождем, пока он проснется?
Сестра взглянула на меня с презрением:
— Конечно, разбудим. Или ты сегодня вообще не собираешься в школу?
Я легонько постучал в дверь. Потом сильнее. Тишина.
И вновь я ощутил холодок на спине и судороги в желудке. Случилось что-то ужасное, подумал я. Тряхнул головой, чтобы отбросить ненужные мысли. А то и крыша может поехать. Вновь постучал. Опять без ответа. Я открыл дверь и вошел.
Комната была пуста. Кровать застелена. Роджер уже ушел.
— Странно. — Кэра явно была разочарована.
— У него утренние занятия, — сказал я, посторонившись, чтобы она могла войти в комнату.
— Так рано у него нет занятий, — отозвалась она. — Ладно, раз уж мы сюда зашли, давай посмотрим.
На столе Роджера лежали его тетради и учебники. Кэра наклонилась и посмотрела под кроватью.
— Что там? — почему-то шепотом спросил я.
— Только пыль.
Книжная полка была почти пустая, не считая нескольких книг и журналов, а также карандашей и фломастеров.
— Мрачное место, — заметил я.
— Да. Мог бы повесить на стены хоть какие-то картинки.
Я посмотрел на голые серые стены. Комната напоминала скорее одиночную камеру, чем жилище студента.
Кэра начала просматривать вещи на столе Роджера.
— Я там уже смотрел.
Я чувствовал себя неудобно и хотел побыстрее отсюда убраться. Что, если Роджер вернется и увидит, как мы роемся в его вещах?
— Эй! Гляди-ка.
Кэра протянула мне пустой блокнот.
— Ну и что? Пустой блокнот.
— Правильно! Посмотри, Марк, — сказала она, взяв другой. — И этот пустой!
Действительно, не написано ни слова.
— Просто он их пока не использовал.
Кэра просматривала учебники Роджера.
— Взгляни, ничего не подчеркнуто, как будто их вообще не раскрывали.
— Значит, он ничего в книгах не подчеркивает. Кстати, я тоже. По-моему, это ничего не значит.
— Но это странно.
Внезапно я услышал какой-то звук. Взглянул на Кэру. Понял, что и она его слышала. Мы застыли. Тишина. Я подошел к двери и приоткрыл ее. Никого. Просто скрипят балки старого дома.
Когда я повернулся, Кэра уже просматривала ящики стола. Поскольку в комнате не умещался шкаф, Роджер держал одежду в ящиках стола. Один из них был полностью заполнен бельем.
— Ну, хватит! — Мне все это уже надоело. — Мы ничего интересного не найдем. Такое впечатление, будто Роджера вообще не существует.
Она взглянула на меня:
— Вот именно. Тебе не кажется, что это странно?
— Нет!
Она выдвинула нижний ящик.
— Пошли. Только потеряли время.
— Постой, Марк! О Господи!
Я повернулся. Она вынула из ящика белье. Под ним лежал пистолет!
Глава 8
Он взял оружие в руки.
— Марк! Не трогай! Положи! — закричала я.
— Заряжен.
— Не направляй его на меня!
— Я никуда его не направляю. Лучше положу обратно.
— Осторожнее.
Он аккуратно опустил пистолет на место. Сверху я положила белье Роджера и задвинула ящик.
— Зачем, по-твоему, он хранит заряженный пистолет? — На его лице отразился сложный мыслительный процесс.
— Может, он палит из него по тараканам, — попыталась пошутить я.
Марк моей шутки явно не понял.
— Ладно, давай линять отсюда, — сказала я, выталкивая его из комнаты.
Мы вернулись в кухню. Я взглянула на часы. 7:40. Если мы скоро не выйдем, то наверняка опоздаем в школу.
— Телефон. Может, уже заработал.
Мы оба кинулись к трубке. Я успела первой. Тишина.
— Нужно позвонить на телефонную станцию, — сказал Марк. — Может, мама с папой всю ночь пытались до нас дозвониться.
— Правильно. Я схожу к соседке, миссис Фишер.
Я взяла телефонный блокнот:
— Позвоню родителям, а потом на станцию.
Пошел бы с тобой, но миссис Фишер меня недолюбливает. Она как-то проходила мимо, когда я стрелял из лука. По-моему, решила, что я ненормальный.
— Так и есть.
И я быстро выбежала на улицу. Люблю, когда последнее слово остается за мной.
На улице все еще было прохладно. Солнцу пока не удалось пробиться сквозь облака. Впрочем, дом миссис Фишер расположен недалеко. Тем не менее я перешла на бег.
Звонок у нее не работал, поэтому я воспользовалась дверным молотком. Она сразу же отозвалась. Это была привлекательная женщина, хотя и немолодая — лет за сорок, — одетая в вельветовые штаны и мужскую рубашку. Темные волосы были перетянуты сзади резинкой.
По-моему, она удивилась, узрев меня.
— Кэра?
— Доброе утро, миссис Фишер. Извините за беспокойство.
Она придержала дверь, пока я входила.
— Для меня это не рано. Я всегда встаю в шесть.
В доме пахло кофе и табаком.
— У вас все в порядке?
Задавая этот вопрос, она почему-то смотрела на улицу мимо меня. Да и сам ее тон заставил меня насторожиться. Хотя, конечно, я сама в это утро выглядела странно.
— У вас телефон работает? А то у нас отключился…
— Да, конечно. Работает. Пару минут назад говорила с сестрой. Странно, что ваш не в порядке.
— Можно, я позвоню?
— Да.
Я проследовала за ней через комнату, заставленную массивной старой мебелью, и оказалась в кухне.
— Сначала позвоню родителям, — сказала я, разыскивая номер в блокноте.
— Родителям?
Я взглянула на нее. И то, что я увидела, мне не понравилось. Это было даже не удивление. Как будто она знала что-то, чего не знала я. Впрочем, заметив мой взгляд, она стерла это выражение, взяла сигарету и закурила. Но рука ее дрожала.
Наверно, они задержались на работе. — пояснила я. — Их до сих пор нет дома.
Может, мне лишь привиделся этот ее странный взгляд.
Продолжая курить, она подошла к мойке и стала перемывать какие-то тарелки.
— Так они не звонили?
