Тем не менее, когда я вечером впервые за неделю позвонил домой, то был счастлив наконец поговорить с женой и детьми. Правда, несмотря на то что дома все было хорошо, мой ум не мог перестать думать о разговоре, планах, об интонациях родных голосов, о вещах, которые предстояло сделать. Впервые за неделю мне было трудно заснуть. Среди ночи я несколько раз просыпался, вспоминая о множестве вещей, которые испарились из моего сознания за неделю молчания. Это возвращение к обыденной жизни заставило меня понять, что я и сам не сознавал, насколько безмятежной была в этом убежище моя жизнь, насколько спокойнее стал здесь мой ум.
Целую неделю я преспокойно пил горячий чай, не испытывая никаких проблем. После звонка домой, выйдя из состояния внимательного осознавания и столкнувшись с суетой цивилизации, я немедленно обжег чаем язык. Я стал думать не о своих ощущениях во время чаепития, а о совершенно других вещах. Без внимательности мы всегда будем спешить и обжигаться.
Во время короткого научного обсуждения, касающегося наших идей и приобретенного нами опыта, я в тот вечер никак не мог включить голову. Меня поразило, насколько концептуальным был тот разговор, а я оказался не в форме и не мог заставить свой ум вернуться к прежнему режиму работы. В ту последнюю ночь я с радостью вернулся к молчанию. На следующий день по дороге в аэропорт, куда я ехал с двумя друзьями, я, однако, понял, что мы можем не спеша обсудить приобретенный нами опыт, облечь его в слова. К концу недели молчаливых медитаций создалось впечатление, что та часть моего мозга, которая отвечает за общение, обращалась к единственному доступному человеку – ко мне самому. Описывая свои переживания, я чувствовал, как друзья подстраиваются под меня – так же, как я подстраивался под себя всю прошедшую неделю. Мой научный ум подсказал, что здесь заработали социальные контуры мозга, которые позволяют нам вступать в резонанс друг с другом. За неделю, однако, эти резонирующие контуры замкнулись на мне самом. Этот резонанс внутренней и межличностной сонастройки показался мне очень благотворным.
Глава 4
Страдание и потоки сознавания
Сто пятьдесят человек, преимущественно практикующие врачи, собрались в Маунт-Мадонна-центре, что в горах, обрамляющих залив Монтерей в Северной Калифорнии, чтобы послушать доклад о 25-летнем опыте работы с подходом по облегчению стресса при помощи методов внимательности (MBSR), представленный Джоном Кабат-Зинном и Саки Санторелли. Ряд исследований позволили выявить данные, о которых я упоминал выше: улучшение иммунитета, улучшение функций сердца, психики и межличностных отношений на фоне практик внимательного осознавания. Это было мое очень интенсивное погружение во внимательное осознавание: два недельных ретрита в течение одного месяца. В безмолвном ретрите, в который погрузились ученые, практиковалась классическая медитация прозрения. Ранний подъем, медитация сидя, медитация при ходьбе и снова то же самое, по кругу. При этом нам было предписано молчать и не общаться с окружающими даже жестами или мимикой.
Эта неделя была в большей степени практикумом, на котором мы могли говорить друг с другом большую часть времени, за исключением 36 часов, которые мы начнем отсчитывать с завтрашнего утра. Слова, которые вы сейчас читаете, – это эманация моего левого полушария, которое знает, что завтра погрузится в спячку на 36 часов. Нам придется не только молчать – мы не сможем писать, читать и каким-либо образом контактировать друг с другом.
На стене здания, где мы жили, висело стихотворение Руми
[8]
«Постоялый двор», в котором было превосходно выражено чувство, возникшее у меня в душе в следующие дни. Стихотворение начинается словами «Быть человеком – значит быть двором постоялым». Стихи призывают нас приглашать в дом всех нежданных гостей, привечать и занимать их. Каждое утро я читаю эти слова, а затем мимо оленей и сосен иду по тропинке в дом заседаний. Идя по жизни, мы действительно встречаем массу гостей.
После нашего эксперимента с молчаливой медитацией мы обсуждали феномен важности наблюдения в избавлении от автоматизма и баланса потоков ощущения, наблюдения и концептуализации, вливающихся в реку знания. Идея о наблюдении позволяет нам отдалиться от объекта настолько, чтобы, «смеясь», впустить в сознание любой ментальный процесс. Идея о балансе ощущения, наблюдения и концепции приводит нас к внимательному ощущению неконцептуального знания (рис. 4.1).
.
Рис. 4.1. Четыре потока сознания
Сопротивление ментальным процессам может вовлечь нас в тяжелую внутреннюю борьбу, которая причинит нам душевное страдание. В этом и заключается ирония сосредоточенного осознания – это ключ к смирению и признанию. Без активных попыток достичь результата оно освобождает нас от страдания. Вот некоторые примеры, иллюстрирующие эту фундаментальную идею.
Балансирование на одной ноге
Стоя за спиной учителя, я пытался копировать его действия – выполнял упражнения хатха-йоги, призванные продемонстрировать, насколько важным может быть внимательное осознавание. Учитель показывал, как сохранять равновесие, стоя на одной ноге, но это давалось мне с очень большим трудом. Я был страшно этому удивлен, потому что буквально накануне делал такие упражнения на растяжку и удерживал позы довольно долго. В чем же разница?
Подражая учителю, я сосредоточенно пытался повторять все его движения: угол руки к телу, высоту подъема ноги и даже направление поворота головы. Эти позы получались у него, но для меня это был направленный сверху вниз процесс, а он не был подстроен под мои первичные настройки, которые позволили бы мне сохранить равновесие. Накануне, когда я сонастроился с собой, у меня перед глазами не было образца, который я хотел имитировать. Сегодня же, подражая движениям учителя, я не был сонастроен с собой. Стремление копировать нарушило мою способность сохранять равновесие. В этом случае мы видим, что даже восприятие может служить нисходящим тормозом в сонастройке с самими собой.
Именно такой дисбаланс, как представляется, отчуждает нас от самих себя, от нашего сознания. Нисходящие влияния, текущие по каналам восприятия, искажают нашу способность читать подсказки собственного организма. В этом конкретном случае мое сознавание нуждалось в «погружении» в область моих ощущений, чтобы я мог достичь внутренней сонастройки. Все четыре потока, как мне думается, влияют на нашу способность полностью отдаться восприятию настоящего. Иногда надо помнить, что стоит пригласить в наш ментальный дом и самих себя как самых дорогих гостей.
Потоки осознавания
Идя по усыпанной гравием дорожке, я чувствовал под босыми ногами камушки. Я сознавал ощущение камней, их давление на подошвы, ощущал, как поднимаю ногу, как двигаю ею, а затем – как ставлю ее на землю. Мое воспринимающее сознавание уносило меня в царство шестого чувства – чувства тела, при том что продолжали работать и остальные пять чувств, с помощью которых я воспринимал внешний мир: звуки, образы, запахи и прикосновения.
