– Я не думаю о будущем «Кино» и вообще о будущем, потому что жизнь полна случайностей…
Ленинград, май 1990 [89]
– Я думаю, что летом мы запишем новый альбом, а осенью начнем снимать новый фильм, а зимой, я думаю, вы все это увидите.
Москва, 24 июня 1990 [97]
«Я не ищу популярности»
– Виктору Цою грозит «звездная болезнь»?
– Я не знаю, откуда можно было сделать такой вывод. Не мне об этом судить. Я отношусь к этому очень прохладно. Я не люблю, когда меня узнают на улице, останавливают. Мне чужда демонстративность. «Смотрите, кто идет»… Мне скорее хочется этим заниматься, конечно, мне приятно, что людям нравится музыка, что люди приходят на концерты, что зал всегда полный и т. д. Но я прекрасно понимаю, насколько это вопрос попадания во время. Я в каком-то смысле в него попал, если это нравится
[23]
, но точно так же мог бы и не попасть, песни от этого хуже бы не стали, музыка тоже, но это было бы… Это даже не везение, некоторое чутье может быть… Это трудно сказать. В любом случае мы всегда делаем то, что прежде всего нравится нам.
Москва, лето – осень 1988 [29]
– Мы с юмором относимся к популярности. Это вещь случайная. Я вообще стараюсь никогда ничего не предполагать
[24]
.
Алма-Ата, февраль 1989 [48]
– Я никуда тяжело не шел. Я занимался тем, что мне нравится. И был, так сказать, вполне доволен этим. Поэтому все это не было тяжело. И я никогда не старался добиться успеха там любой ценой и т. д. Просто так вот получилось. И я, конечно, очень рад, что многим людям нравятся песни. Это все для меня ситуация как бы внутренняя. Точно такая же, как была и пять лет назад, и три.
– Боитесь, если популярность начнет угасать?
– Я никогда не стремился к популярности, поэтому я не боюсь… Я вообще не думаю о популярности… Я к ней не стремился. Поэтому я никогда не думаю о том, в чем секрет, как, где, в чем секрет успеха, как его там добиться и т. д.
– Было ли в детстве, юности желание и предчувствие славы?
– Я думаю, любой подросток мечтает о том, чтобы как-то самоутвердиться. Поэтому, конечно, может быть, желание и было… Когда есть желание, есть что-то… Если потом она приходит, то кажется, что вот это я предчувствовал с самого рождения. А если не приходит, то кажется, что и не было этого предчувствия (с иронией).
– От чего приходится отказываться артисту?
– От удовольствия гулять по улицам. От удовольствия жить в одном и том же городе больше месяца. <…> Отдых под Ригой? Боюсь, что секрет, потому что уже в прошлом году ко мне туда приезжали какие-то компании. Если я вам еще скажу где, то боюсь, в этом году совсем трудно там будет жить.
Минск, май 1989 [55]
– Важно количество народу в зале?
– Очень. Очень важно. То есть я ужасно боюсь, вот это у меня просто страх такой, ужасно боюсь пустых мест в зале, потому что это значит, что, не знаю… Я, наверное, очень расстроился бы. Поэтому я всегда стараюсь, когда мне предлагают какие-то концерты, чтобы было их меньше, много раз расспрашиваю как там, покупают люди билеты, идут на концерты или не идут.
Москва, 19 ноября 1989 [68]
– Как отнесетесь к тому, если на вашей кочегарке прикрепят мраморную памятную доску: «Здесь жил и работал Цой»?
– Надеюсь, что этого не произойдет
[25]
. Если же произойдет, то спокойно, так же, как отношусь к славе. <…> Это все (богатство, любовь, слава и т. д. – Примеч. сост.) вещи попутные и не важные для меня. Прежде всего, говорю о материальной стороне вопроса. Я занимаюсь музыкой не ради этого, поэтому не считаю, что добился цели в жизни. О том, к чему я стремлюсь, в двух словах не скажешь.
Красноярск, декабрь 1989 [69]
– Мы никогда не окажемся не у дел… Для меня вообще это не главное, но даже если окажусь, например, в тюрьме и у меня там будет шестиструнная гитара, я уже не окажусь не у дел… Потому что я буду заниматься своим делом. И какие-то внешние факторы: стадион, подвал, квартира, что угодно еще – где играть для нас особой роли не играет… Конечно, хотелось быть популярным, чтобы собирались большие залы, но я никогда не считал это самым важным, самым главным. Потому что популярность – вещь, которая зависит от очень многих факторов, от фактора социальной злободневности, например, я мог бы точно так же не попасть в струю, но это ничего не изменило бы, песни остались бы теми же самыми.
<…> Я, конечно, хотел бы больше всего никак не запятнать, скажем, свое доброе имя. Чтобы ни у кого не было повода меня в чем-то упрекнуть, все остальное для меня не важно.
Киев, март 1990 [80]
«Я ищу понимания»
– Если я хочу (а я хочу) выходить на профессиональный уровень, если я хочу (а я хочу) достичь равного диалога со зрителем, надо расширять поле своей деятельности. Я не сторонник тех, кто утверждает: люди нас не понимают. Значит, надо сделать что-то еще – чтобы поняли. Поэтому и стихи, и музыка, и живопись, и кино мне нужны для того, чтобы проще было находить с людьми общий язык. Я чувствую, что сейчас еще не всегда могу достичь понимания с кем-то, особенно с людьми более старшего поколения. Мне трудно в этой ситуации, потому что они по-другому мыслят
[26]
. Естественно, люди и не могут думать одинаково, но понимать друг друга должны. На то они и люди.
