А что она видела в нём? Что так привлекло её в тот первый раз, когда она увидела его? Наверное, его улыбка, уверенная, улыбка человека довольного собой и достигшего успеха в жизни… Но он был так стар! Сколько ему? Лет сорок?
– Вы сегодня более уверены в себе, – заметил Фейербах.
Я приняла три таблетки успокоительного, мрачно подумала Эмма.
– Может быть, мы начнём? – осторожно спросила она.
– Разумеется, – Штефан нагнулся и слегка подтолкнул к Эмме конверт, лежавший на столике. – Здесь материалы, собранные вашей предшественницей. Я хочу, чтобы вы ознакомились с ними к нашей следующей встрече.
– Хорошо, – девушка взяла конверт и убрала его в сумку.
– А для начала я расскажу вам то, чего нет в тех документах.
Эмма кивнула и приготовилась писать.
– Я родился по ту сторону Стены
[4]
, – произнёс Штефан, глядя как ручка, занесённая девушкой над открытым блокнотом так и не коснулась страницы. – Совсем в другом мире, дорогая Эмма, который так не похож на то, что происходит сейчас там, внизу, – мужчина качнул головой в сторону окна. – Каких-то двадцать лет назад здесь и в помине не было никаких небоскрёбов и ультрасовременных торговых центров, был лишь огромный пустырь, а по обеим сторонам длинная серая стена с колючей проволокой и часовыми…
Потсдамер платц, с облегчением поняла Эмма.
– …Стена изменила нашу историю навсегда, – продолжал тем временем Штефан, – но если бы её не было, стал бы я тем, кто я есть? – помолчав пару мгновений, мужчина продолжил, – история Штефана Фейербаха, великого и ужасного «повелителя роботов», – понизил голос Штефан, заставив Эмму улыбнуться, – началась осенью тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, примерно за год до падения Стены…
Глава 14
Капли дождя стучали по металлической крыше красного купе Дианы. Тусклый свет фонарей едва проникал в салон, но этого было достаточно, чтобы увидеть себя в зеркале заднего вида и подвести чёрным карандашом глаза. Последний раз Диана делала это лет шесть назад, но рука не забыла навыка, и линия вышла что надо. Несколько секунд Диана созерцала своё отражение, такое знакомое и такое непривычное, а потом подмигнула сама себе и потянулась за помадой, которая валялась на переднем пассажирском сидении.
Зазвонил телефон. Внутренний номер. Полиция. Вспомнив с десяток ругательств, Диана ответила на вызов.
– Комиссар Кройц.
– Комиссар, – раздался в трубке встревоженный голос патрульного. – Здесь убийство, требуется ваше присутствие.
Обычно патрульные вели себя менее эмоционально, видимо, произошло что-то очень неординарное.
– Что случилось? – спросила Диана, заводя двигатель.
– Здесь девушка, комиссар… без головы.
Когда Диана приехала на место преступления – небольшой парк к северо-востоку от Александерплатц – Марк уже был там. Приподняв воротник куртки, он задумчиво разглядывал жертву. Диана подошла ближе и молча встала рядом с Марком, сжимая в руке раскрытый зонт. Представшее её глазам зрелище не предвещало ничего хорошего.
Тело находилось в неловкой полусидячей позе, слегка накренившись влево, словно кто-то второпях бросил его на скамью. Головы действительно не было на месте. Она лежала рядом, и в её тёмных волнистых волосах запутались желтые кленовые листья.
Неподалёку, в мокрой листве копошились криминалисты, подсвечивая себе фонариками. Их шансы найти какие-либо улики таяли с каждой каплей дождя, касавшейся земли.
Закончив прислушиваться к разговорам коллег, Марк хмыкнул и посмотрел на Диану. Оценил её макияж, наспех собранные в хвост волосы и обтягивающие джинсы, но вслух произнёс другое:
– Почти всё, что нам нужно, у нас уже есть.
– Говори, – коротко бросила Диана, перекладывая зонт в другую руку.
– Её работа связана с людьми. Надо выглядеть презентабельно и строго, поэтому деловые брюки и брендовый плащ, но не новый, нижняя подкладка немного вышаркана, значит, носила его постоянно. В карманах только ключи от квартиры и чек из кофейни в другом районе города. На правом плече след от сумки, и судя по тому, как смята ткань, сумка была достаточно объёмной.
– И где она?
– Полагаю, дома.
– М? – Диана посмотрела на Марка.
– Я думаю, она вышла из дома ненадолго. Вернулась с работы, бросила сумку…
– Переобулась в кроссовки, – договорила за него Диана. – Зачем?
– Собака, – ответил Марк. – Небольшая, судя по следам грязи на левом боку. Несла через дорогу, а, значит, живёт не в этих домах, – Марк показал в сторону плотного ряда домов на другой стороне тихой улочки, – а через Данцигер штрассе, – парень указал вперёд, где за редеющей листвой слышался шум проезжавших автомобилей. – Несколько полос движения, трамвайная линия и, кажется, там нет светофора.
– Причина смерти… очевидна?
– На первый взгляд да, но пока непонятно зачем было убивать её где-то в другом месте, а потом усаживать на скамейку…
– Её убили в другом месте? – перебила Диана.
– Здесь крови нет, – ответил Марк, – но думаю, это случилось в пределах парка, даже примерно в радиусе десяти метров от этой скамейки, потому что иначе человек, который тащит на себе тело, слишком уж бросается в глаза. К тому же голова-то была здесь, за лавочкой.
– Что ж, посмотрим, что скажет доктор Фольк, – сказала Диана, постукивая каблуком по асфальту.
– И наш свидетель, – добавил Марк.
– У нас есть свидетель?
– Да, сидит вон в патрульной машине, – Марк мотнул головой.
Диана обернулась. И, правда, на переднем сидении сидел смертельно напуганный мужчина средних лет и с опаской выглядывал в окно.
– Пойдём, послушаем, что он скажет, – сказала Диана, поворачиваясь, чтобы уйти, но Марк остановил её.
– Подожди, – произнёс он, – ты ещё не видела самого главного, – включив фонарик, он посветил в лицо жертвы.
– О, Боже, – только и нашла что сказать Диана, увидев застывшее выражение счастья.
* * *
Позднее тем же вечером Марк, Диана и свидетель собрались в комнате для допросов. Мужчина, представившийся Даниэлем Клемсом, уже не казался таким испуганным, но продолжал кутаться в шерстяное одеяло, выданное ему патрульными. Из-под одеяла виднелся новенький спортивный костюм.
– Расскажите нам по порядку всё, что случилось сегодня вечером в парке, – попросила Диана, положив руки на стол и приготовившись слушать.
Марк сидел, откинувшись на спинку стула, и внимательно рассматривал свидетеля.
– Я вышел на пробежку, – уверенно начал говорить Клемс, но тут же замолчал.
