– Как я рада вас видеть, брат! – сказала она с любовью. – Я не ожидала вас сегодня. Как вы поживаете?
– О! Так себе, мистрис Мосс, так себе, – отвечал ее брат холодно, как будто это было неприлично для нее сделать ему подобный вопрос.
Она сейчас же увидела, что ее брат не был в хорошем расположении Духа: он называл ее мистрис Мосс только, когда он был сердит, или когда они встречались в гостях. Но она думала: это было совершенно в порядке, чтоб бедных обрывали. Мистрис Мосс не верила в равенство между людьми; это была терпеливая, плодовитая женщина с любящим сердцем.
– Я полагаю, вашего мужа нет дома? – прибавил мистер Теливер, после важного молчание, в продолжение которого, выбежало еще четверо детей, как цыплята за наседкою, вдруг исчезнувшей из курятника.
– Нет, – сказала мистрис Мосс: – он в поле. Джордж, сбегай сейчас же и скажи отцу; что дядя приехал. Слезайте-ка, брат, с лошади, да войдите перекусить чего-нибудь.
– Нет, нет, я не могу зайти, я должен сейчас же ехать домой, – сказал мистер Теливер, смотря в даль.
– А как здоровье мистрис Теливер и детей? – сказала мистрис Мосс, смиренно, не смее приставать с своим приглашением.
– О! так себе. Том поступает после Иванова дня в новую школу, такой расход мне; не приходится теперь оставлять деньги в чужих руках.
– Если б вы были так добры и отпустили, детей когда-нибудь повидаться с двоюродными братьями и сестрами: моим ребятишкам так хочется видеть их, двоюродную сестру Магги. Ведь я ее крестная мать и люблю так ее; мы бы потешили ее, как могли по нашему состоянию. Я знаю, она любит бывать у нас, она такое ласковое дитя, и как она остра и умна!
Если б мистрис Мосс была самая хитрая женщина, а не такая простая душа, то она не могла бы выдумать ничего лучше, чтоб преклонить своего брата, как начать хвалить Магги. Редко находил он людей, которые бы охотно расточали похвалы его девочке; ему самому обыкновенно приходилось выставлять ее достоинства. Но Магги всегда была особенно любезна у своей тетки Мосс: это была ее Альзиция (Заповедное место в Лондоне, бывшее некогда убежищем воров, мошенников и должников), где она была вне закона: если она что-нибудь ломала, или грязнила свои башмаки, или рвала свое платье, то тетка Мосс не обращала внимания на эти вещи. Против его воли глаза мистера Теливера приняли более кроткое выражение и он, не отвертываясь от сестры, сказал:
– Ей! она любит вас более других теток, я полагаю. Она пошла в нашу семью: в ней нет ничего похожего на мать.
– Мосс говорит, что она совершенно, как я была, – сказала мистрис Мосс: – хотя никогда я не была такая острая и такая охотница до книг. Но я думаю, моя Лиза похожа на нее: она вострушка. Поди сюда, Лиза, моя милая, дай дяде посмотреть на тебя. Он едва узнает тебя – так быстро ты растешь.
Лиза, черноглазая девочка, семи лет, смотрела очень застенчиво, когда мать выдвинула ее вперед. Маленькие Моссы очень боялись своего дяди из дорнкотской мельницы. По огню и выразительности она не могла сравниться с Магги, так что сходство между двумя не могло совершенно льстить отеческой любви мистера Теливера.
– Да, она похожа немного, – сказал он, глядя с любовью на маленькую фигуру, в запачканном переднике. – Обе они вышли в нашу мать. Довольно таки у вас девочек, Грити, – прибавил он с тоном сожаления и вместе упрека.
– Четыре, Господь с ними, – сказала мистрис Мосс со вздохом, разглаживая волосы Лизы по обеим сторонам лба. – Столько же, сколько мальчиков. У каждой есть по брату.
– А! Но они сами должны пробивать себе дорогу, – сказал мистер Теливер, чувствуя, что его суровость уступала и стараясь подержать ее хорошим намеком. – Они не должны полагаться на своих братьев.
– Нет; но, я надеюсь, братья будут любить их бедных и не забудут, что они вышли от одного отца и матери: мальчики от этого не станут беднее, – сказала мистрис Мосс, торопливо разгораясь, как на половину потухший огонь.
Мистер Теливер ударил слегка лошадь по боку, потом остановил ее и – сказал сердито: «ну ты, стой смирно!» К величайшему удивлению ни в чем невиноватого животного.
– И чем больше их, тем горячее они должны любить друг друга, продолжала мистрис Мосс, смотря наставительно на своих детей. Но потом она обратилась к брату и – сказала: – я надеюсь, ваш мальчик будет хорошим братом для своей сестры, хотя их только двое, как были мы с вами, брат.
Эта стрела пронзила прямо в сердце мистера Теливера. У него не было особенно быстрого воображения, но мысль о Магги не оставляла его и он сейчас начал сравнивать свои отношение к сестре с отношениями Тома к Магги. Что, если его девчонка станет бедствовать и Том будет жесток с нею?
– Да, да, Грити, – сказал мельник с большою мягкостью в голосе: – но я всегда делал для вас, что мог, прибавил, как бы ограждая себя от упрека.
– Я не отвергаю этого, брат, я не какая-нибудь неблагодарная, – сказала бедная мистрис Мосс, которую хозяйство и дети до того истомили, что у нее не оставалось уже силы для самолюбия. Да вот и муж. Как долго вы пропадали, Мосс?
– Долго? – сказал мистер Мосс обиженным тоном, едва переводя дыхание. – Я бежал всю дорогу. Что же вы не сойдете с лошади, мистер Теливер?
– Пожалуй, я слезу и поговорю с вами в саду, – сказал мистрис Теливер, чувствуя, что он обнаружит более твердости, если не будет тут сестры.
Он сошел с лошади и отправился в сад вместе с мистером Моссом, к старому кипарису, между тем, как сестра его стояла, хлопая ребенка по спине и задумчиво глядя в след им.
Появление их под кипарисом перепугало многих кур, рывшихся в пыльной земле, и они сейчас же разлетелись с большим шумом и кудахтаньем. Мистер Теливер сел на скамью и, постукав с любопытством тростью, как будто он подозревал в избе пустоту, открыл беседу, замечая бранчивым голосом:
– Что это, я вижу, опять у вас пшеница в этом углу, и ни зерна удобрение. Добра вам от нее не будет в этот год.
Мистер Мосс, когда женился на мисс Теливер, считался красавцем в Басесте; но теперь он неделю не брился и глядел так же горько и безнадежно, как рабочая лошадь. Он – отвечал терпеливо:
– Что ж, бедные фермеры, как ее, делают, что могут. Они должны предоставить тем, у кого есть для потехи деньги, зарывать на половину столько же, сколько они намерены получить из нее.
– Не знаю, кому охота играть деньгами; разве тем, кто занимает их и не платит процентов, – сказал мистер Теливер, желая затеять легонькую ссору. Это и было самым естественным предлогом, чтобы потребовать денег.
– Знаю, что я промедлил с процентами, – сказал мистер Мосс: – да у меня была такая неудача с шерстью прошедший год, к тому еще болезнь жены, так что дела вышли хуже обыкновенного.
– Да, проворчал мистер Теливер, есть люди, у которых дела всегда идут худо. Пустой мешок не будет стоять прямо.
– Не знаю, какую вину вы находите во мне, мистер Теливер, – сказал мистер Мосс с упреком: – знаю только, редкой поденщик работает, как я.
