— Ариэлла, — от голоса герцога стало холодно даже возле ярко пылающего камина, — я простил вам выходку с вином. Но вы повторно игнорируете мой приказ. Мне отреагировать?
Несмотря на возникший после его слов страх, я попыталась настоять на своем и ответила:
— Мне холодно. Могу я хотя бы согреться?
Ответа не последовало. Сочла молчание разрешением и вновь повернулась к огню, протягивая ближе озябшие ладони.
И вздрогнула, едва бесшумно подошедший герцог коснулся моих волос. Затем, все так же не говоря ни слова, провел ладонью от макушки по всей длине распавшейся во время полета прически… И волосы мгновенно стали легче. Не поверив догадке, подняла руку, коснулась пряди — сухие. Совершенно.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я.
— За стол! — безапелляционно отрезал лорд оттон Грэйд.
Я в последний раз взглянула на огонь, затем прошла и села в кресло перед столиком. Молча.
Его светлость также сел в кресло напротив и вернулся к чтению. Спустя несколько томительных минут произнес:
— От имени вашего отца его величеству было подано заявление о похищении леди Ариэллы Уоторби.
Папенька…
Сердце сжалось невольно. Неужели отец… Нет, не может быть.
— Прошение было подано наутро после того, как Ирек вас выкрал. Дело, как и полагается, зависло в большой канцелярии, но сегодня кто-то дал ему ход. Вам интересно кто?
— Мне интересно было бы взглянуть на прошение, — едва слышно заметила я.
Лорд оттон Грэйд поднялся, прошел к столику у окна, достал из вороха чуть обожженных по краю документов лист белой официальной бумаги, отряхнул его от пепла, подошел и протянул мне.
Писал папенька. Его нервный, неровный почерк, его излишне округлые гласные буквы и внушительная, четко обозначенная точка в конце каждого предложения.
— У вас любопытное выражение лица, — заметил лорд оттон Грэйд. — Вас что-то смущает в заявлении?
Смущало многое. Более всего следующий момент:
— Я видела брачный договор, подписанный папенькой. И вот сейчас я вижу… это.
— Вас смутила подпись? — уточнил герцог.
Кивнула, подтверждая.
Усмехнувшись, лорд оттон Грэйд произнес:
— Ирек — маг, синий, достаточно слабый, но если они оказались с лордом Уоторби наедине, повлиять было несложно.
И я перестала дышать.
В оцепенении, вызванном осознанием, смотрела на безразлично продолжившего чтение герцога и пыталась осмыслить всю чудовищность произошедшего! Меня не продали! Папенька не променял меня на весьма внушительную сумму! Меня самым наглейшим образом выкрали!
Подняв на меня взгляд, лорд опои Грэйд усмехнулся и произнес:
— Леди оттон Грэйд, вам нездоровится?
Мне?! Мне да! Потому что я отчетливо понимала — брачный договор, подписанный под влиянием мага, является недействительным! Недействительным! Меня вправду выкрали! И мне вовсе не нужно было выходить замуж! Напротив, следовало обратиться к любому официальному лицу с требованием о защите! Да даже к капитану «Бросающего вызов». Достаточно было лишь обращения и…
— О, Пресвятой! — Я вскочила, метнулась к окну.
Замерла, вглядываясь в ночной сумрак.
— Ариэлла, что с вами? — вопросил его светлость.
Меня трясло от негодования. Меня попросту трясло от негодования. И будь этот брак заключен в церкви, информации о поставленной под влиянием магии подписи было бы достаточно, чтобы его расторгнуть… Но! Но одно немаленькое и неотвратимое «но» — кем бы я была в глазах света, после того, как прожила несколько дней под одной крышей с мужчиной, находясь без приличествующего леди сопровождения. Никем.
У меня нет пути назад. Просто нет. Если бы я знала, если бы хотя бы возникли подозрения, я бы обратилась к капитану Ордасу или же любому должностному лицу в порту по прибытии. Но после ночи, проведенной в Гнезде Орла… И герцог это прекрасно понимал, наняв для меня по договору не гувернантку или компаньонку, а камеристку!
— Печально, конечно, что Ирек воспользовался нежелательным способом влияния, но сожалеть поздно. Ко всему прочему, родовой брак нерушим ни церковью, ни государством, следовательно, император не вмешается, — произнес, словно размышляя вслух, герцог.
Никто не вмешается…
И в то же время:
— Но прошению дали ход, — я не узнавала свой вмиг осипший голос, — следовательно, церковь имеет какой-то расчет.
Лорд оттон Грэйд некоторое время размышлял над сказанным мной, затем согласился:
— Вероятно, так.
Затем добавил:
— Но появись у меня наследник спустя положенный срок, вероятно, попытались бы оспорить законность его рождения. Ко всему прочему, вероятно, рассчитывают нанести удар по моей репутации.
О, да — один из богатейших лордов империи выкрал младшую дочь обедневшего лорда, дабы заключить с ней не какой-нибудь, а нерушимый родовой брак. Очаровательнейший слух, который, несомненно, вызовет ажиотаж в свете!
— Полагаю, — герцог усмехнулся, — свет сочтет, что я полюбил вас с первого взгляда, увидев в лицее Девы Эсмеры, пытался заручиться согласием на брак вашего отца и, не получив оное, решился на воровство.
И так тоже может быть… как ни прискорбно это признавать.
— В столице вы появитесь исключительно в моем сопровождении и только под моим контролем, — продолжил его светлость. — В ином случае святая церковь умыкнет вас еще до того, как вы определитесь с цветом салфеток для фуршетного стола.
— Белый, — отчеканила я, развернувшись от окна и зло глядя на герцога.
— Не обсуждается, — усмехнулся лорд оттон Грэйд. — И да, какой именно белый? Снежный, льняной, дымчатый, амиант, маренго?
Невольно задумалась над его вопросом.
— Вот видите. — Герцог снисходительно улыбнулся. — И пока вы будете раздумывать, меня лишат юной, умненькой, устраивающей по всем параметрам, выдержанной и воспитанной жены. И это будет печально. Садитесь за стол, Ариэлла.
Я осталась стоять у окна. Затем тихо спросила:
— Могу я написать отцу?
— Странный вопрос, — вновь погрузившись в чтение, произнес его светлость.
— Закономерный, учитывая, что вы сотворили с моим письмом матушке Иоланте! — рассерженно воскликнула я.
Глянув на меня поверх бумаги, лорд оттон Грэйд заметил:
— Написать вы можете в любом случае. Даже матушке Иоланте. Другой вопрос — позволю ли я доставить ваше письмо.
Несколько секунд гневно глядя на последнего представителя династии Грэйд, я уточнила:
— Мне следует воспринимать сказанное вами как то, что письмо, написанное мной папеньке, вы несомненно прочтете?
