Вопли «На фарш его!», «В капусту порубим!», «Он мне за иллейскую муку ответит!», «В маринад тварюку!» унеслись прочь куда-то в глубь замка, и только тогда Говард, до этого прикрывавший меня от промчавшихся поваров, потрясенно выдохнул:
— Они нашинковали лича…
— Его руку, сэр, — возразил господин Ривз.
— Лич — условно неуязвимое существо, — выдал, видимо, аксиому глава охраны замка.
— Условно неуязвимое, — делая упор на слове «условно», произнесла я.
Потрясены происходящим оказались не только мы — по коридору бегом к нам приблизилось четверо охранников, чей бледный вид еще издали бросался в глаза, и первый из них, остановившись, доложил:
— Господин Говард, сэр, горничные и повара добивают лича, сэр… — В синих глазах коренного элетарца стоял вопрос: «Что делать?»
Второй из подбежавших добавил:
— Лич пытался ответить магией, но они ему ведро на голову надели… с грязной водой. И теперь… бьют.
Кинжал глава охраны замка Грэйд выронил. Но подхватил в полете, резко выпрямился и, приказав «Охранять герцогиню», бегом помчался на звуки неравной борьбы обозленных поваров и горничных с несчастным личем. И стоит ли удивляться, что я, движимая исключительно любопытством, бросилась следом.
Но остановилась, едва разогнавшись, от чего устремившиеся за мной охранники были вынуждены совершить уклоняющийся маневр, чтобы не сбить леди с ног.
— Господин Ривз, — я развернулась и задумчиво посмотрела на начавшиеся подергиваться ошметки костей, — а почему лич является условно неуязвимым существом?
— Способность к восстановлению, — отчеканил охранник.
Вот как.
— А знаете, свойства к восстановлению обыкновенно крайне страдают, например, при сжигании, — проговорила, продолжая внимательно смотреть на кости.
Мой намек осознали. Господин Ривз и еще двое стражников вернулись к костям, извлекли из пояса мешочки, высыпали прямо на пол нюхательный табак и тщательно собрали все остатки от конечности лича. После Ривз передал их одному из своих подчиненных, приказал сжечь и направился ко мне.
Другого стимула к действию мне не потребовалось — по коридору я практически бежала. По лестнице также, несмотря на присутствие практически всей прислуги в холле, где и происходило невероятное избиение монстра! Его били вениками и швабрами, хлестали половыми тряпками и пуховками для пыли, добивали сковородками и тесаками. Прислуга не безмолвствовала во время расправы над врагом, слышались возгласы, реплики, ругань, все это не мог никак перекрыть голос требующего прекратить Говарда, но уже перекрывал рвущийся, казалось, из самой преисподней рык могучего магического создания.
Я почти спустилась в холл в тот миг, когда, сбросив путы ограничивающего его материального тела, лич выбрался на свободу!
Смертным не место на пути магии — я отчетливо поняла это, едва призрачная черная тень увеличилась, превысив средний человеческий рост вдвое.
— Уходите! — заорал Говард.
Но все и так осознали, что игры закончились — протянув когтистую длань, монстр нанес удар! Хлынула кровь, и один из поваров, словно изумленный случившимся, глянул на собственный распоротый когтями живот, после поднял голову, посмотрел на лича… и медленно, как в кошмарном сне, упал на колени, а затем ничком повалился на изгвазданный мукой пол…
Повисшую тишину в холле прорезал отчаянный женский визг.
И он словно придал монстру сил! Замах второй призрачной лапы — удар! По полу, с отвратительным звуком, покатилась чья-то рука! Кровь! Кровь по стенам, по потолку, кровь по лестнице, на которой я, замерев от ужаса, стояла!
И прислуга бросилась прочь! Сбивая с ног пытающихся ворваться в холл охранников, сметя к стене плетущего заклинание Говарда, сбив несчастного лишившегося руки лакея!
— Леди Грэйд, уходим. — Господин Ривз тронул меня за плечо, словно пытался вырвать из оцепенения.
Поздно!
Этот монстр явился по мою душу! И не глядя на тех, кто в ужасе пытался спастись бегством, чудище подняло призрачную голову и плотоядно оскалилось, глядя на меня.
О, Пресвятой, защити…
Лич ударил за секунду до того, как Говард вступил в бой. Ударил обеими стремительно увеличившимися призрачными конечностями, но я осталась стоять. Лишь испуганно глянула вниз, когда по ногам, вмиг намочив туфельки и подол платья, заструилась кровь. Не моя. Тех троих охранников, что должны были защищать герцогиню Грэйд.
Я не шевельнулась. Только по щекам потекли слезы. Не страха, нет, это были слезы по тем, кто только что погиб… И когда огромное призрачное чудовище, отмахнувшееся от магии Говарда, как от назойливой мухи, подлетело ко мне, я встретила его, гордо вскинув подбородок и не отступив ни на шаг.
Лич был страшен, но даже сейчас в призрачных очертаниях проглядывали черты некогда человеческого лица. Высокий лоб, глаза чуть навыкате, большой мясистый нос, тонкие губы, массивный подбородок. При жизни маг был уродлив. Крайне.
И голос у лича оказался под стать облику:
— Маленькая гордая леди Грэйд, — скрежещущий отвратительный фальцет, — маленькая отвратительная монашка…
Несмотря на ужас, охвативший, казалось, все мое существо, тихо, но гневно отрезала:
— Я не монашка.
— М-м-монашка. — Лич противно захихикал. — Грэйд бы давно снял с себя проклятие, если бы не одна вплетенная в него хитрая нить — для снятия требовалось, чтобы мерзавец влюбился в монашку… хи-хи. Я гений, не правда ли?
И снова торжествующее, тихое, полусумасшедшее хихикание не то что выжившего из ума, а давно умершего мага. И хохот нарастал, а звук его резал по ушам.
— Вы сумасшедший, — холодно констатировала я.
Смех прекратился.
Исчез из глаз призрака фанатичный огонек безумия. И ставший неожиданно вменяемым лич зло произнес:
— Без тебя было хорошо. И когда явилась — поначалу хорошо: Дэсмонд срывался, я получал энергию. Еще чуть-чуть, немного, самую капельку, один агрессивный выплеск… но нет, монашка начала одерживать верх!
— Не понимаю, о чем вы, — мой голос, казалось, был лишен эмоций.
Голос, но не я — страх, ощущение, что я на краю пропасти, гнев, чувство мокрых туфель и ужасное осознание — это не вода, а кровь тех, кто только что говорил со мной, кто защищал меня.
— О чем? — переспросил, вновь становясь сумасшедшим, лич. — О том, как маленькая монашка укротила последнего представителя проклятого рода Грйэд… Выдрессировала!
— Вы ошибаетесь, — негодование было справедливым. — Я никоим образом не воздействовала на его светлость, да и не смогла бы при всем моем желании. Я…
Тихий звон разнесся по холлу!
Герцог!
И в тот же миг выскользнув из-за меня, без рычания или лая, абсолютно безмолвно метнулась гончая. Гром, как это ни удивительно, вцепился в горло призрака! А снизу, подобравшись к личу из холла, в монстра вгрызся Ураган.
