Осторожно отступив от куста, вспомнила, как изгибается эта дорожка по всему пространству сада, и поторопилась перехватить леди эн-Аури у вишневой аллеи, что благодаря искривлению была скрыта от глаз сестер, охраняющих ворота.
Успела я раньше леди, и пришлось ждать, нервно оглядываясь и надеясь, что нашу беседу не прервут. Леди эн-Аури заметила меня не сразу, и зрение ее, кажется, значительно подводило, потому что лишь подойдя на расстояние двух шагов, магиня выдохнула:
— Леди Грэйд?
Увы, на обмен вежливостями времени не было. Шагнув к несчастной, я негромко произнесла:
— Цветы мальвы. С наступлением ночи рассыпьте вокруг себя цветы мальвы либо разложите по кругу, и лич не сможет приблизиться.
Невдалеке раздался крик сестры Марты: «Леди Уоторби!»
И я торопливо отступила к кустам, чтобы никто не догадался о состоявшемся разговоре, но вопреки логике, леди эн-Аури шагнула вслед за мной, и это вынудило остановиться. А магиана, глядя на меня слезящимися старческими глазами, с недоверием переспросила:
— Леди Грэйд, вы… вы пытаетесь мне помочь?!
Она произнесла это таким тоном, словно сама не верила в сказанное. Бедная женщина.
— Я не пытаюсь, — нервно оглянулась на сад, — я искренне хочу помочь. И поймите — мальва действительно способна вас спасти.
Покачав головой так, словно она отрицала саму ситуацию, скрипучим голосом леди эн-Аури, горько усмехнувшись, произнесла:
— Это вы не понимаете, Ариэлла. Не понимаете всей ситуации — я провела лича в родовой замок Грэйд.
Она произнесла фразу так, словно признание далось ей с трудом. Я улыбнулась, подошла к магиане, взяла ее за руки, чуть сжала сухие старческие ладони и ответила:
— Я знаю.
Леди вырвала ладони из моих рук, отступила и прошипела:
— Это я привела лича в Гнездо Орла, до сих пор не понимаю, как вы выжили! Я, соблазнив матроса из команды «Ревущего», сняла с него защитный амулет, что позволило личу вселиться в несчастного… Я… — она осеклась и продолжила уже гораздо тише: — И мой отец участвовал в вашем похищении, леди оттон Грэйд. А вы…
Пожав плечами, я произнесла:
— Вы удивились тому, как я выжила. Меня защитила госпожа Винслоу, леди эн-Аури, оставив в моей спальне цветок мальвы, именно он и отпугнул лича. Воспользуйтесь моим советом, и вы спасетесь.
Она стояла, потрясенно глядя на меня. А затем хриплым шепотом выдохнула:
— Дэсмонд ищет вас.
Я с трудом сдержала слезы. Кивнула, показав, что услышала, и ничего не смогла сказать в ответ. Ничего, совершенно. Леди эн-Аури и не понадобились слова, она все поняла:
— Вас держат здесь против вашей воли.
Не став комментировать, я торопливо прошептала:
— Уходите, прошу вас. Боюсь, если сестры узнают, что мы разговаривали, вас… — как ни прискорбно было это произносить, — вас не выпустят из монастыря…
Слово «живой» я произносить не стала, но оно повисло в воздухе.
— Понимаю, — отозвалась леди эн-Аури.
— Берегите себя, — прошептала я и, развернувшись, поторопилась прочь. Сначала шагом, после почти бегом бросилась к противоположному концу сада.
Миновав еще две аллеи, я обессиленно опустилась на скамью под могучим дубом, который давал тень, способную скрыть от невнимательных глаз. Но в монастыре невнимательных нет. Меня нашла сестра Вериссия лишь несколько минут спустя, когда я сидела, обняв плечи и обреченно глядя на росток неведомо как проросшего желудя. Монахиня подошла, смяла росток, наступив на него, раздавила намеренно, после обратилась ко мне:
— Матушка Иоланта ждет вас, леди Уоторби.
— Леди оттон Грэйд, — устало поправила я.
— Идемте, леди Уоторби, — в непреклонности я монахиням значительно уступала.
* * *
Матушка Иоланта приняла меня в своем собственном кабинете, знакомом до мелочей. Настоятельница сидела на тахте у окна и, едва я вошла, указала на место рядом с собой. Мне не оставалось ничего иного, кроме как подойти и сесть рядом.
— Дитя мое, — матушка Иоланта протянула руку и накрыла мою дрогнувшую ладонь, чуть сжала, — ты же понимаешь, Ари, я никогда не отдам тебя выродку династии Грэйд.
Начало беседы не обнадеживало.
Продолжение оказалось столь же безрадостным.
— Когда-то давно, проезжая мимо деревеньки Колсуолл, я увидела маленькую девочку со смешными кудряшками, которая, прижимая к груди самого уродливого пса на свете, командовала ватагой деревенских ребятишек, требуя, чтобы они «перерыли тут все», потому что эта девочка «вот точно своими ушами, и Бусик подтвердит» слышала мяуканье выброшенного котенка.
Даже пытаясь вспомнить, я так и не сумела воскресить в памяти тот эпизод из своего детства, меж тем настоятельница продолжила:
— Уже тогда я увидела в тебе то, что очень редко наблюдала в маленьких леди — умение привлекать сердца. Редкое умение, дитя мое. И я запомнила место и девочку что, даже несмотря на начинающийся дождь, не успокоилась до тех пор, пока котенок не был найден. Спустя несколько лет ты появилась на пороге лицея Девы Эсмеры, полагая, что это чистая случайность.
— Случайности не было? — задала я риторический вопрос.
— Нет. — Матушка погладила мою похолодевшую руку: — Ни ты, ни еще десятки других девочек не появились здесь случайно — вы были отобраны лично мной и теми, кому я доверяла. И вас растили и воспитывали так, как это было нужно, Ариэлла. А я наблюдала и подбирала вас к тем ролям, что были так необходимы. И со временем стало совершенно ясно, что ты, дитя мое, станешь идеальной императрицей — символом кротости, силы воли, ума, милосердия. Такая императрица, как ты, напрочь лишенная снобизма и тщеславия, будет любима всем народом, а, следовательно, часть любви перейдет и на ее супруга.
— Боюсь, это слишком утопическое предположение, — заметила я.
— Вот как? — Настоятельница улыбнулась. — Ари, мне известно множество пар, где выходки мужа терпят исключительно из уважения к его супруге. Теперь ты понимаешь, почему я никогда не отдам тебя Грэйду?
Я вспомнила всю ту мерзость, что о герцоге писали столичные газеты, сплетни, что даже мы, лицеистки, горячо обсуждали по ночам, и эти ужасающие слухи о гибели его многочисленных невест… Да, счастливый брак лорда Грэйда со мной, безвестной бесприданницей из обедневшего рода, развеет весь образ ужасающего монстра, что так долго и планомерно создавала церковь. Ко всему прочему, я, воспитанная должным образом, несомненно, придусь ко двору, и соответственно высшее общество будет вынуждено принять и черного мага, ведь сейчас Дэсмонда не пригласят на светское мероприятие ни в один приличный дом.
— Нет и еще раз нет, — с невероятно благожелательной улыбкой произнесла матушка Иоланта, — ты слишком хороша для него, дитя мое, и слишком глупо со стороны мерзавца было заключать родовой брак.
