— А вот чего я не знал, маменька, так это того, что вы в сговоре с храмовниками! — прозвучало хлестко, как величайшее оскорбление.
Но Кассилии было совершенно все равно. Казалось, она потеряла все — желание жить, способность говорить, сам разум. И видеть подобное было жутко…
— Леди оттон Грэйд, как вы себя чувствуете? — вопросил его высочество.
— Все хорошо, благодарю вас, — тихо ответила, продолжая смотреть на императрицу.
Ее величество вздрогнула от моих слов, подняла голову, взглянула совершенно серыми, почти бесцветными глазами и едва слышно произнесла:
— Тео, что происходит в столице?
Принц усмехнулся и зло ответил:
— Черному магу я бы сказал, храмовому прихвостню — нет.
И вот это уже было прямым оскорблением. Кассилия даже не взглянула на него, лишь спрятала лицо в ладонях, и потому ее голос прозвучал глухо:
— Знаешь, почему я сделала ставку на Генри?
Теодор промолчал.
Императрица продолжила:
— Генрих безжалостнее тебя, он убил бы отца, а ты этого делать не станешь.
Я невольно вздрогнула, поразившись столь вопиющей откровенности.
— Дело не в жалости, — спокойно пояснил принц. — Во-первых, я не считаю себя вправе убивать человека, который дал мне жизнь, во-вторых, ты не заслужила почетного статуса вдовствующей императрицы, в-третьих, насильственная смена власти влечет за собой слишком много проблем. А что касается Генри — он столь же глуп и болтлив, как породивший его Леонас, и церковь не зря сделала ставку на Ариэллу, отлично понимая, что без умной императрицы Генрих очень быстро потеряет позиции.
Кассилия усмехнулась. Затем мрачно произнесла:
— Вы подняли мертвых с целью дискредитации церковного могущества? Или чтобы войска твоего отца не сумели приблизиться ко дворцу?
Его высочество медленно подошел ко мне, подал руку, помогая подняться, после так же молча повел прочь.
— Тео?! — понеслось нам вслед.
Наследный принц вывел меня с террасы, закрыл дверь, приложил ладонь и едва слышно произнес что-то совершенно неизвестное мне. В тот же миг вспыхнул, оживая, святой сплав и, словно ветви винограда, начал оплетать террасу с запертой в ней императрицей. Кассилия не пошевелилась, молча глядя на сына.
— Вы запираете ее?
— Изолирую, — подтвердил Теодор.
— И вы все время были рядом? — Я не могла не спросить.
— Леди оттон Грэйд, — на меня бросили снисходительный взгляд, — я дал слово Дэсу, естественно, я все время был рядом с вами.
Раздался чей-то вопль «Где его высочество?», после топот многочисленных ног. Принц усмехнулся, подал мне руку и произнес:
— Начинается.
Теодор провел меня обратно в гостиную, где придворные ожидали возвращения императрицы, в абсолютном молчании провел к канапе у окна, усадил, сам устроился за столиком неподалеку, где уже находились два достопамятных мне мага. Ривз протянул его высочеству бокал с вином, принц молча выпил.
Происходящее далее напоминало плохо отыгранную сцену уличного представления — распахнулись двери, мимо испуганно вскочивших придворных промчался человек в красно-золотом мундире городской стражи, подбежал к столу, где сидели маги, и затараторил:
— Ваше высочество, нападение нежити! Массированное! Мертвые заняли уже четверть столицы и стремительно продвигаются вперед!
Его высочество поднял бокал, провозгласил «За нежить!» и выпил.
Офицер дворцовой охраны от удивления обронил перчатки.
— Что-то не так, милейший? — вскинул бровь Теодор.
Совершенно бледный, настолько, что стали видны покрывающие его лицо веснушки, офицер пробормотал:
— Т-т-там ннннежить…
— И? — насмешливый вопрос.
— Н-н-нежить!
Принц тяжело вздохнул и достаточно громко, так, чтобы слышали находящиеся в малой гостиной придворные, произнес:
— Милейший, видимо, вы не в курсе последних указов его величества, и мне искренне жаль, что именно я должен нести тяжелую ношу просвещения, но, видимо, такова моя нелегкая доля. Так вот, должен напомнить, что волей императора черные маги отстранены от решения внутренних дел государства, и сия обязанность возложена на созданные под эгидой церкви охранные отрады. Вы понимаете, о чем я?
Офицер отчаянно отрицательно замотал головой.
— Какая досада, вы не только невоспитанны, но еще и глупы, — тяжело вздохнул Теодор. — Что ж, поясняю: если бы на нас надвигалась нежить из-за границы — это была бы проблема черных магов, а раз нежить наша, имперская, все вопросы к церковникам и их армии.
Побледнев еще более, хотя подобное казалось невозможным, офицер кивнул, откланялся, развернувшись и чеканя шаг, направился к двери. За каждым его движением с ужасом наблюдали присутствующие придворные. Какая-то почтенная пожилая леди в кричаще-золотом платье, что сидела на диване в окружении не менее великовозрастных дам, начала тихо подвывать.
Его высочество весело подмигнул мне и шепотом пояснил:
— В церковные гвардейцы набрали маменькиных сынков из самых высоких родов, эти олухи даже саблю толком держать не в состоянии.
И мне стала понятна реакция несчастной женщины. Что ж, видимо, предполагалось, что подобная служба будет приятна и почетна, а сейчас выходит, что несчастных офицеров выставят против полчищ умертвий?!
— Это ужасно, — прошептала я.
— А кто сказал, что служение империи приятная штука? — поинтересовался один из черных магов, доставая колоду карт. — Эти «офицеры», поигрывая мускулами, строили из себя опытных вояк, ни разу не побывав в бою, ныне им предоставлен уникальный шанс узнать, что же такое настоящее сражение.
Маги обменялись взглядами и понимающими ухмылками, в которых не было ни капли жалости. И даже намека на жалость. Они казались типичными черными — без страхов и сомнений, жестокими, надменными, бескомпромиссными, но я замечала, как время от времени сжимается в кулак правая ладонь его высочества, словно он пытался заставить себя не думать о чем-то… вероятно, о матери, о том, что услышал, о…
Леди Диана появилась спустя четверть часа после ухода солдата, бледная, как и большинство здесь присутствующих, с трудом сдерживающаяся. В дверном проеме обнаружилось несколько придворных дам, которые, видимо, пришли с принцессой, но даже войти побоялись. Ее высочество решительно пересекла гостиную и в нерешительности остановилась рядом с его высочеством, который, как и остальные маги, полностью проигнорировал приход леди. Несколько мгновений принцесса надеялась на проявление хоть какого-либо внимания, но не дождавшись, подошла на шаг ближе к супругу и дрожащим голосом произнесла:
— Теодор, вы не можете не реагировать на создавшуюся ситуацию.
