Медленно двинувшись на голос, я обошла кресла, со сваленными на них платьями, едва не споткнулась о разбросанные туфли, поняла, что здесь, видимо, был погром, когда под подошвой туфелек захрустело битое стекло, обошла диван и обнаружила ее высочество, сидящую между стеной и собственно спинкой дивана, обнявшую колени и спрятавшую лицо в ладони.
— Ваше высочество, — я осторожно присела напротив, — вы хорошо себя чувствуете?
— Нет, — судорожно ответила Диана, — я чувствую себя сломанной, пустой… сломанной.
Резко выдохнув, она подняла голову, от чего растрепанные волосы волной скользнули по плечам, вгляделась в меня и едва слышно произнесла:
— Я должна была вчера сходить к матушке Иоланте, а тут нежить. Мне нужно в монастырь!
Она вдруг метнулась ко мне, схватила за руку и…
Дверь в будуар распахнулась, впуская двух черных магов и лавину света. Диана отпрянула, сжавшись в углу и закрывая лицо ладонями. Это было столь жутко.
— Леди оттон Грэйд, — произнес один из магов, — два шага назад. Вы не пострадали?
— Н-нет, — изумленно ответила я. А затем искренне возмутилась: — Что вы делаете в будуаре принцессы?!
Маги остановились. Переглянулись, и тот, что был заметно старше, переспросил:
— Простите?
— Выйдите вон! — воскликнула, не сдержавшись. — Будуар — личное пространство леди, посторонним мужчинам здесь не место!
Лорды переглянулись вновь, после, совершенно игнорируя сказанное мной, попытались приблизиться.
— Позовите его высочество, — заступая дорогу и скрывая сжавшуюся принцессу, потребовала я, — немедленно!
Один из магов, развернувшись, вышел, второй остался стоять у дверей. На мой возмущенный взгляд произнес вполне будничным тоном:
— Если с вами что-то случится, Грэйд сдерет с меня шкуру заживо. Это не метафора.
Содрогнувшись от ужаса, повернулась к принцессе и только сейчас заметила, что ее руки были исцарапаны от запястий до локтя.
— Ваше высочество, — ахнув, присела перед леди, — ваше высочество, что вы…
Принцесса мгновенно натянула рукава, сжалась, после дрожащим голосом произнесла:
— Мне нужно в монастырь… мне нужно… нужно… я сломана…
Послышались решительные, гулко отдающиеся в пространстве шаги, после голос его высочества: «Вон, сороки», и лишь после этого Теодор вошел в будуар супруги. Прищурился, махнул рукой — шторы слетели с окон, словно бабочки вспорхнули со стены, и упали на пол грудой ткани, впуская свет в комнату.
Я неловко поднялась под требовательным взглядом его высочества, который, дождавшись, пока повернусь к нему, зло поинтересовался:
— В чем дело, Ари… то есть леди оттон Грэйд?
Не обратив внимания на оговорку, прямо сообщила:
— Ее высочеству плохо.
Вскинув бровь, принц уточнил:
— А с вами все в порядке?
— Да, — недоуменно ответила.
— Шикарно, — воскликнул Теодор, после чего развернулся и отправился прочь.
Он действительно собирался уйти!
— Ваше высочество! — мой голос зазвенел от ярости. — Вернитесь немедленно!
Из гостиной донеслось крайне неприличное ругательство, после чего, явно негодуя, принц вернулся, остановился в дверном проеме и ядовито поинтересовался:
— Что-то еще, леди оттон Грэйд?
Я взглянула на лорда, стоящего рядом с Теодором, и вежливо попросила:
— Оставьте нас, пожалуйста.
Поклонившись, маг вышел.
Пришлось еще и принца просить:
— Будьте любезны, закройте, пожалуйста, двери.
Прошипев что-то нечленораздельное, Теодор вошел, махнул рукой — обе створки захлопнулись сами, отрезая будуар от гостиной. И лишь теперь я позволила себе, приблизившись к принцу, спросить прямо:
— Неужели у вас не осталось ни капли сострадания к собственной супруге?!
Черный маг криво усмехнулся и спокойно ответил:
— Нет.
Менее всего я ожидала услышать подобный ответ. Но как показали дальнейшие события, это стало лишь началом. Шагнув ко мне, его высочество наклонился и тихо произнес:
— Я не испытываю сострадания к тем, кто лишился моего уважения, леди оттон Грэйд. Чрезмерно благодарен, что вы взяли на себя заботу об этой убогой монашке, но попрошу вас впредь не вмешиваться в мои семейные дела. Надеюсь, я выразился предельно ясно?
Отойдя на шаг, я сжала ладони, стараясь сдержать эмоции, и даже на миг прикрыла глаза, пытаясь найти лазейку в словах принца. Нашла. Распахнула ресницы и, глядя на заинтересованно взирающего на меня Теодора, спросила:
— Ваше высочество, а вы уважаете новорожденных детей?
Нахмурившись, принц произнес:
— Странный вопрос, Ариэлла… Простите, леди оттон Грэйд.
— Вы не ответили, — жестко напомнила я.
— Мне кажется странным испытывать уважение к младенцам, а вам? — усмехнулся Теодор.
Ответила предельно вежливой улыбкой и задала следующий вопрос:
— А сострадание к младенцам вы испытываете?
Принц, нахмурившись, промолчал, изучая меня напряженным взглядом.
Я продолжила:
— Или мораль черных магов предписывает не оказывать помощь детям исключительно по причине отсутствия к ним уважения?!
Резко выдохнув, его высочество прорычал:
— Хорошо, туше. Что дальше?!
Сжав кулаки еще сильнее, сдержанно и крайне вежливо ответила:
— Ее высочеству плохо.
Принц промолчал. И это напряженное молчание вынудило меня спросить:
— О чем вы думаете?!
Усмехнувшись, Теодор пояснил:
— О том, что надо бы учредить орден за терпение.
— Простите?
— И выдать его Дэсу.
Вспыхнув от негодования, констатировала:
— Ваше замечание весьма походит на изощренное издевательство.
Его высочество улыбнулся, затем устало произнес:
— Драгоценная леди оттон Грэйд, вы тут толкуете о том, что сострадания достойны даже те, кого не уважаешь, но позвольте спросить — где же та особа, за которую вы тут горой стоять готовы, благородная вы невинность?
Отчаянно сдерживая рвущееся негодование, указала на место нахождения принцессы.
Вскинув бровь, Теодор произнес:
— Там — диван.
Не выдержав, ядовито поинтересовалась:
— Правда? Вы уверены? Знаете, мне казалось, черные маги умнее!
