– Сеня, – прошептал командир, подхватывая товарища. – Какая сволочь?
Виктор подтащил раненого к бетонной стене и плавно опустил на землю. С горем пополам укрывшись за розовым строением, разведчики с ужасом и отчаянием в глазах смотрели на хрипящего товарища.
– Суки! – завопил Виктор что было мочи. Ветер подхватил крик, и эхо принялось множить его, гоняя отголоски между каменными коробками. – Мы же по-человечески пришли, поговорить хотели. А вы…
– Проваливайте! – глухо огрызнулся из-за кустов невидимый стрелок. – Нам тут чумные не нужны. Идите к себе подыхать. А у нас тут жены с детишками.
Жизнь в товарище медленно угасала. Аркадий видел, как Арсений хочет что-то сказать. Вадим вытащил из рюкзака свернутый ОЗК и сунул раненому под голову. Умирающий, наконец, разомкнул губы, перепачканные в крови, попытался что-то сказать.
– Противогаз с него снимите!
Виктор сунул палец под край противогаза и стянул резиновую маску с лица друга. Арсений сипло втянул воздух, стал харкать кровью. Руки его затряслись.
– Аааарррх, – раненый силился выдавить хоть слово, но не получалось. Парня подхватили товарищи, но Арсений неожиданно дернулся и замолчал – теперь уже навсегда. Руки его безжизненно вытянулись вдоль туловища, и в остекленевших глазах отразилось бесстрастное небо мертвого мира. Вадим положил руку на лоб товарища, закрыв глаза в немой скорби. Улица безмолвствовала, и лишь где-то над крышами робко, словно молодой волчонок, неуверенный в своих силах, подвывал ветер.
– Как же так? – неизвестно у кого сдавленно спросил Вадим. Никто ему не ответил – нечего было отвечать. Их друг ушел быстро, даже не успев попрощаться. И никто в этот миг даже не подозревал, что Арсений стал первой жертвой в бесконечной войне между двумя общинами.
– Мрази! – прошептал Вадим с дикой ненавистью в голосе. – Убью!
Он рывком выдернул у Виктора автомат, клацнул затвором. Старший на секунду опешил, но тут же подскочил, схватил товарища за плечи.
– Вадька, не надо. Мы тут как на ладони. Захотят – перестреляют нас всех. А мы… мы дома нужны сейчас, пойми. Потом за Сеню отомстим сукам. Клянусь! Я этого так не оставлю.
Слова Виктора подействовали. Вадим тяжело опустил автомат, склонил голову.
– Да, – тихо сказал парень, голос его дрогнул. – Мы тут много не навоюем. Но за Сеньку я им отомщу!
– Не стреляйте, мы уходим, – громко крикнул Виктор. Тишина в ответ. Услышали его убийцы их товарища? А может быть, враги просто поджидают, когда они выйдут на открытое место, чтобы положить всех.
– Мы уходим, – повторил Виктор, обращаясь к зарослям. Повернулся к товарищам и тихо произнес: – Вадим, Аркаша – берите Сеню, понесете его. Я подменю, когда устанете.
Старший их маленького отряда осторожно выглянул из-за угла, всматриваясь в заросли возле кирпичной пятиэтажки. Потом махнул рукой, давая знак двигаться вперед. Аркадий с товарищем подхватили обмякшее тело друга и осторожно потащили его в сторону родной станции. Шествие замыкал Виктор. Он водил стволом автомата из стороны в сторону, пытаясь засечь противника. Напрасно – убийцы больше не пытались ни вести диалог с гостями, ни стрелять. Они словно растворились и ничем не выдавали свое присутствие.
На глаза навернулись слезы. Аркадий неожиданно ощутил, что его щеки влажные. Он проклинал все: и этот поход, и «ленинских», ни за что убивших товарища, и неудобную «химзу», стеснявшую движения. Растянув плащ-палатку и привязав ее в двух местах к ружьям, соорудили импровизированные носилки. Знакомая дорога вела их назад, к их теперешнему дому. Вот только их маленький отряд лишился бойца, и потеря эта была невосполнима.
Со стороны домов кто-то отрывисто пролаял. Аркадий увидел, как из подворотни выскользнула одна собака, следом еще две. Спустя мгновение показалась четвертая. Худые и поджарые, с вылезающей клочьями шерстью и дикими глазами, псы действительно выглядели устрашающе. Первая псина злобно ощерилась, клацнула зубами, но нападать животные пока не решались.
– Отвязывай ружья! – рявкнул Виктор и принялся первым высвобождать оружие. Вадим молниеносно развязал узлы, навел стволы вертикалки на первую, самую крупную собаку.
– Пошли вон! – крикнул парень, целясь в собак, почуявших свежую кровь. Самый крупный пес вновь зарычал, шагнул вперед. Грохнул выстрел, и бывший друг человека покатился по асфальту, жалобно скуля. И в этот момент собаки атаковали. В некогда мирных животных словно проснулись инстинкты хищников, и теперь они мстили людям за уничтоженный мир. Две псины бросились в сторону Аркадия. Тот успел выхватить из пут ружье и замахнуться, но собака вцепилась ему прямо в ногу. Икру пронзила острая боль, но в это мгновенье приклад опустился на голову противника. Хрустнула кость, и пес мгновенно обмяк. Рядом огрызнулся очередью автомат Виктора – мимо. Мельком окинув взглядом поле боя, Аркадий заметил двух поверженных врагов. Два оставшихся хищника уже маячили поодаль, метрах в двадцати. Вадим высадил в них второй заряд, но тоже промахнулся. Дрожащими руками он достал из пояса патроны, перезарядил ружье.
– Как ты? – спросил Виктор, глядя на ногу Аркадия. Тот поморщился, потрогал рукой.
– Терпимо. Думаю, доковыляю. Торопиться надо.
Отбив атаку, поредевший и потрепанный отряд ускорился. Положив мертвого товарища на плащ-палатку, разведчики споро зашагали в сторону дома. Аркадий слегка прихрамывал – все-таки без боевых ран не обошлось. Псы сопровождали разведчиков почти до самого входа в подземку. В драку больше не лезли, но неотступно следовали по пятам на дальней границе видимости, изредка выдавая себя тоскливым воем или противным гавканьем. Тем не менее, люди поняли – на поверхности у них уже появился враг.
Арсения провожали всей станцией. Аркадий отвернулся, чтобы не видеть заплаканное лицо супруги товарища. Как же так – выжить вместе с молодой женой и спустя два месяца умереть от шальной пули? Пока остальные прощались с Сеней, Аркадий, стиснув зубы, проклинал ненавистных соседей. Похоронили друга наверху – вынесли тело через вентиляционную шахту над тупиковым туннелем и закопали покойника на пустыре, недалеко от въезда на метромост. В ту ночь Аркадий так и не смог уснуть.
Опасения Игоря Юрьевича подтвердились спустя сутки – вечером мигнули лампочки, и Московская погрузилась в вязкую темноту, точно в Страшный день. Однако все-таки новоиспеченный комендант умел смотреть на несколько ходов вперед: наспех собранной бригаде «электриков» удалось запустить резервный генератор в подвале «Республики». Болезнь словно взяла небольшой тайм-аут, решив устроить передышку. Умерло еще несколько человек, но кризис будто бы миновал. Ленинские даже и не думали открывать гермозатвор – видимо, решили, что с Московской покончено. Да москвичи и не ждали теперь помощи с той стороны. Для них теперь там жили враги, нелюди, бросившие их в самое тяжелое время. Такое не прощалось.
Аркадий сидел в кабинете руководства. Нога почти зажила, но в последние два похода Игорь Юрьевич его не пускал. «Выздоровеешь – пойдешь, а пока наверх – ни ногой. Обождешь немного!» – по-отцовски наставлял начальник станции, разводя руками.
