Как бы там ни было, но Эзме до сих пор была сильно напугана. Это было отчетливо видно по ее бледному как смерть лицу. Хотя, пока шли приготовления к балу, от нее не поступило ни единой жалобы.
– Помните, вам не следует сегодня ни с кем обсуждать ситуацию с нашей матерью, – напомнил им Саймон, когда карета остановилась перед домом в кругу золотистого света от газового фонаря. – Для нас сейчас важно создать видимость того, что ничего не случилось. Но глаза и уши нужно держать открытыми для любой информации.
– Хорошо, – ответила за них обеих Сара.
Эзме, казалось, не слышит ничего вокруг. Она испуганно уставилась на дверцу кареты, когда лакей открыл ее.
– Смелее, миледи. – Сара шепнула ей прямо в ухо. – Я не оставлю вас. Обещаю.
– Да, – выдохнула в ответ Эзме, оперлась на предложенную лакеем руку и вышла из кареты.
Дом был сделан в изысканном стиле итальянского архитектора Палладио. Один из немногих в Лондоне, имеющих изогнутую подъездную дорожку и газон. Трент-Хаус, например, не обладал подобными изысками, но был удачно расположен на границе Грин-парка, что давало большее ощущение открытости пространства.
Свет фонаря окрашивал золотом белый фасад особняка леди Беллингхем. Люди сновали повсюду. Кто-то только подъехал и выходил из карет, а кто-то уже неспешно общался, наслаждаясь прохладным весенним воздухом.
Сара почувствовала, что начинает замерзать. У нее не было даже шали, чтобы прикрыть голые руки. Поэтому она была рада, когда Саймон повел их сразу к дверям. Они проходили мимо большой группы элегантно одетых леди и джентльменов, пожимая им руки. Казалось, все собравшиеся хорошо знают Саймона и Эзме и выражали свою радость от знакомства с Сарой.
Она постоянно держала Эзме в поле своего зрения. Та, несмотря на свое полуобморочное состояние в карете, держалась достойно, улыбалась, кивала головой и тихо отвечала на приветствия.
Они вошли в огромный, полный народа бальный зал. Здесь было тепло и шумно. Люди перемещались по залу или стояли группами, общаясь и поднимая бокалы с шампанским. Саймон был все время рядом, и от этого Сара чувствовала себя увереннее. Она стояла рядом с Эзме, почти прижавшись к ней, и внимательно разглядывала зал и гостей бала.
В центре резного потолка висела огромная люстра, и еще две поменьше дополняли ее по бокам. Казалось, в люстрах горят сотни, если не тысячи свечей. И еще на стенах висели золоченые бра. Все вместе они давали столько света, что создавалось впечатление, будто сейчас не поздний вечер, а солнечный день.
Сара заметила богато украшенные бронзовые перила, ряд которых тянулся вдоль верхнего этажа огромного зала. Там стояли и разговаривали десятки людей. Группа музыкантов, расположенная в одном из углов, настраивала свои инструменты.
– Ваша светлость!
Сара, Эзме и Саймон дружно повернулись к подошедшему к ним молодому человеку. Тот начал энергично трясти руку Саймона.
– А, Уитворт. Рад вас видеть, – сказал ему Саймон.
Молодой человек взглянул на Эзме и расплылся в улыбке. Саре эта улыбка показалась не слишком искренней.
– Леди Эзме, как приятно вновь видеть вас в Лондоне, – произнес он с поклоном.
Эзме сделала реверанс, но ответила довольно грубо:
– А мне вот не слишком-то приятно присутствовать здесь.
И не добавила ничего, чтобы как-то смягчить свой ответ. Сара и Саймон переглянулись. Сара знала, что ей не следует говорить, пока ее не представили этому джентльмену. Но Саймон встал между ними, заслонив собой их с Эзме от Уитворта.
– Да, я привез свою сестру из Айронвуд-Парка всего несколько дней назад. Я решил, что ей и ее компаньонке следует сопровождать меня во время визитов в этом сезоне. А вы знакомы с мисс Осборн? Мисс Осборн, разрешите вам представить мистера Уитворта, второго сына леди Беллингхем.
– О да, конечно. – Сара сделала реверанс. Она заметила внешнее сходство между этим молодым человеком и царственной особой, встречавшей их у входа. – Мне очень приятно познакомиться с вами, мистер Уитворт.
– Мне тоже приятно, – сказал он вежливо и тут же вновь повернулся к Эзме: – У вас уже есть партнер на танец, миледи?
– Нет.
Уитворт помедлил, ожидая продолжения фразы, и когда понял, что девушка больше ничего не добавит, сказал:
– Может быть, тогда я буду вашим партнером?
Сара наблюдала за Эзме, которая в упор смотрела на Уитворта.
– Вы наверняка слышали, что танцую я ужасно. Не так ли, мистер Уитворт?
– Что? – воскликнула Сара. – Нет! Конечно нет! Вы отлично танцуете, миледи!
Эзме бросила на нее суровый взгляд. Саймон кашлянул. Рука Уитворта дотронулась до галстука, как бы ослабляя его, а затем вновь опустилась. Его пальцы сжались.
– И все же я хотел бы потанцевать с вами. Вы согласны? – спросил он тихо.
Сара подумала, что этот молодой человек весьма терпелив и добр к Эзме. Она же всем своим видом демонстрировала свое неприятие.
От мертвенной бледности Эзме не осталось и следа. Сейчас ее щеки горели румянцем. И она ответила:
– Да. Конечно. Спасибо.
Молодой человек поклонился Эзме, улыбнулся Саре и кивнул Саймону.
– Ну что же, тогда я вас пока оставлю. Узнаю, не требуется ли чего-нибудь матушке.
Когда он зашагал прочь, Сара тихонько выдохнула. Она начала понимать, в чем заключалась проблема Эзме. После стольких уроков по этикету, которые им давала мисс Фарншоу, весь этот разговор с Уитвортом казался Саре странным. Хотя она понимала, что одно дело практиковаться в искусстве этикета в тихой комнате Айронвуд-Парка, и совсем другое – в переполненном бальном зале.
Сара уже чувствовала оценивающие взгляды, бросаемые на них обеих из толпы, и не могла придумать, как успокоить Эзме. Любой их разговор мог быть услышан посторонними, что добавило бы Эзме еще больше смущения. Поэтому Сара лишь ободряюще улыбнулась ей.
Но Эзме в ответ не улыбнулась. Она выглядела подавленной.
– Я вела себя с ним ужасно, правда? – прошептала она.
Сара не могла ей ответить, поскольку все больше людей подходило к ним. Все хотели поприветствовать герцога Трента, а также его сестру и ее спутницу. Между тем объявили о начале танцев. За короткое время Сара была представлена сорока трем членам высшего лондонского общества, которых, конечно, не знала прежде.
Саймон, как самый титулованный среди присутствующих джентльменов, официально открыл бал танцем с хозяйкой дома. Когда он вынужден был их покинуть, чтобы проводить леди на паркет для танца, Сара и Эзме нашли пару свободных мест в линейке красивых, обитых бордовым бархатом стульев, стоявших вдоль зала.
За первый час, слава богу, к ним никто не подошел. Сара поняла, что это по причине отсутствия в их компании Саймона. Она слышала, как какая-то молодая дебютантка рядом с ней шептала своей спутнице:
