Теперь они оба оказались в темноте и тишине. Лишь в свете отлетевшего в сторону фонаря тени еще продолжали мелькать, оттуда же доносилось хлопанье крыльев.
Саша все еще дрожала и неровно дышала, настороженно замерев в его объятиях, Войтех чувствовал, как напряжено было ее тело, как будто она ждала подвоха. Сам же он облегченно выдохнул.
— Саша, это я, — тихо повторил он, чтобы успокоить ее.
— Войтех? — ее шепот все еще наполнял ужас, сердце стучало громко и быстро, она изо всех сил прижималась к нему, цепляясь пальцами за его куртку. — Что… что это такое?
— Я не знаю, но судя по всему, их привлекает свет, — Войтех внимательно смотрел на мельтешащие в свете фонаря тени. — Или даже… — Он нахмурился и не договорил, потому что эта версия была из тех, которые Саша всегда отвергала.
— Или даже что? — переспросила Саша. Ей необходимо было слышать его голос, чтобы окончательно успокоиться. Мельтешащие в свете фонаря тени по-прежнему пугали ее, хоть и были теперь далеко. Она старалась не смотреть в ту сторону, но глаза сами искали их.
— Или даже свет — это необходимое условие их существования. Но я знаю, что ты не любишь такие смелые заявления, — хмыкнул Войтех.
Саша наконец оторвала взгляд от теней и повернулась к нему.
— Сейчас я могу поверить во что угодно, — призналась она. — В пещере, которой здесь вчера еще не было, я не удивлюсь ничему. Давай убираться отсюда, — попросила она. — Пока эти твари не одумались.
— Вопрос в том, как и куда. Включим фонари — и они увяжутся за нами. Иван говорил, что остаться в пещере без света — это верная смерть. Да и я не успел найти здесь другой выход.
— Тогда давай вернемся туда, откуда пришли. В темноте. Или здесь же поищем другой выход. Просто не будем включать свет до тех пор, пока не уйдем на безопасное расстояние.
— Идем обратно. В предыдущем гроте был один лаз, но до этого я видел два варианта пути. Вернемся туда и оттуда уже пойдем в другую сторону. Думаю, достаточно будет проползти в темноте один лаз, а там включим фонари. Я пойду первым, ты сразу за мной.
Они вернулись к узкому лазу, через который пробрались в этот грот. Войтех нырнул в него первым, Саша чуть замешкалась, снова оглянувшись на свой оставшийся валяться вдалеке фонарь. Стоило забрать его, но она даже не допускала мысли о том, чтобы приблизиться к теням.
Саша последовала за Войтехом и очень быстро его догнала. В темноте тот полз гораздо медленнее, чем со светом. Сама Саша только сейчас снова почувствовала боль в руке. Отбиваясь от теней, она не думала об этом, повязка снова ослабла, и запястье разболелось сильнее. Ей приходилось иногда опираться на обе руки, и она сильно закусывала губу, чтобы сдержать стон.
Наконец они вернулись в предыдущий грот. Войтех тут же включил фонарь, однако едва только свет коснулся противоположной стены, оба снова услышали знакомый гул и увидели тень, как будто та последовала за ними через лаз.
— Выключи, выключи его! — испуганно прошептала Саша.
Войтех щелкнул выключателем, снова оставив их в кромешной тьме, после чего длинно выругался по-чешски. На этот раз гораздо эмоциональнее, чем обычно, поскольку привычного «Sakra» не прозвучало, зато Саша услышала много других слов, а значение некоторых из них даже интуитивно поняла.
Высказавшись, Войтех замолчал и, закрыв глаза, прислонился спиной к холодной каменной стене, рядом с которой стоял. Он пытался успокоить бешено колотящееся сердце и убедить себя идти дальше. Однако это было проще сказать, чем сделать. Ему и предыдущий лаз дался с трудом, оставаться в темноте и дальше он уже не мог. В темноте, тишине и холоде, совсем как тогда…
Он тяжело сглотнул, отгоняя от себя воспоминание, поскольку даже сквозь закрытые веки ему уже мерещились огни инопланетного корабля, зависшего напротив международной космической станции, а в воздухе внезапно перестало хватать кислорода.
Саша все еще со страхом вглядывалась в темноту, хотя тень и гул исчезли в тот момент, когда Войтех выключил фонарь.
— Нам нужно идти дальше, — тихо прошептала она. — Пока без фонарей.
Войтех молчал.
— Войтех?
Снова молчание. Если бы не его тяжелое прерывистое дыхание, Саша уже испугалась бы, что его нет рядом. В этой пещере она могла ожидать чего угодно.
— Войтех, ты слышишь меня? — держась рукой за стену, Саша шагнула к нему ближе. В темноте совсем ничего не было видно.
— А? Да, я сейчас, — пробормотал Войтех, борясь с подступающей паникой. С тех пор, как он вернулся с МКС, с ним еще ни разу не случалось подобного, но с тех пор он больше ни разу и не оставался в такой абсолютной тишине, темноте и холоде. — Я сейчас, — повторил он едва слышно, но так и не смог заставить себя снова открыть глаза.
— Что с тобой? Тебе плохо? — с тревогой спросила Саша, находя в темноте его плечо и крепко сжимая его. — Они ранили тебя?
— Нет, я в порядке, — Войтех покачал головой. — То есть я не ранен. Просто… Я не люблю, когда так темно.
— Не любишь?…
Его тяжелое дыхание и поведение красноречиво говорили о том, что речь шла не о простой нелюбви. И это казалось Саше странным. Она привыкла, что Войтех никогда и ничего не боится, по крайней мере, из того, чего, на ее взгляд, следовало бы опасаться. Однажды он признался, что недолюбливает воду, точнее, незнакомые водоемы, но и то после этого нырял с аквалангом. Сейчас же он явно не мог сдвинуться с места. И это было очень не вовремя.
— Послушай, мы будем в темноте совсем немного, — как можно мягче сказала Саша. — Нам всего лишь нужно уйти подальше, а затем включим фонари. Все будет хорошо. Свет сейчас гораздо опаснее.
— Я знаю, — заверил он ее. — Знаю… Но думаю, ты была права тогда.
— Когда?
— Когда сказала, что страх имеет обыкновение прятаться глубоко внутри. А я думал, что давно справился с ним.
Саша покачала головой, жалея, что здесь так темно и она не может видеть его. Когда Войтех узнал о том, что она не просто умеет гипнотизировать людей, но и может внушать им свои мысли, не спрашивая их согласия, он взял с нее обещание никогда и ни при каких обстоятельствах не делать этого с ним. В данный момент Саша была готова нарушить свое обещание. Им нужно было выбираться из этой пещеры, они с утра ничего не ели, устали и вымотались, вокруг них летают непонятные тени, которые только и ждут момента, чтобы снова броситься на них. Но для того, чтобы попытаться внушить ему что-либо, Саше нужно было его видеть, а если бы здесь не было так темно, то и внушать ничего не пришлось бы.
Она скользнула рукой вниз, нашла в темноте его ладонь и крепко сжала ледяные пальцы. Несколько часов назад в тоннеле он ей этим очень помог.
— Я все время буду рядом, — заверила она, пытаясь вложить в свой голос все то, что не могла передать взглядом. — Мы выберемся, а потом сделаем что-нибудь с этим, хорошо? Давай, Теша, соберись. Я буду рядом.
