Войтех рассмеялся.
– Что ж, зато честно, – прокомментировал он. – Кстати, когда мы успели перейти на «ты»?
– Прости, но после того, что ты сделал, я просто не могу называть тебя на «вы», – она пожала плечами. – Дуракам не выкают. – Она украдкой взглянула на него, проверяя, не обиделся ли.
– Да я не против, просто хотелось закрепить это. А то вдруг это у тебя проявление стресса? А потом забудешь и вернешься к выканью.
– Не вернусь, – пообещала она. – Я вообще крайне редко меняю мнение о людях.
Оставшийся путь прошел в молчании. Уже стемнело, но ночь обещала быть довольно ясной, луна ярко освещала дорогу, хотя городским жителям в лесу проку от этого было немного. Во всяком случае, Лиля и Саша самостоятельно вернуться к своей поляне точно не смогли бы. Мужчины – может быть, а вот они вряд ли.
В саму деревню их не отвели. Чуть дальше по дороге, в низине, были видны крыши небольших домиков, но свет в окнах не горел, наверное, люди уже спали. Остановив лошадь у небольшого деревянного сарая, главный бородач спешился.
– Здесь переночуете, – он открыл двери, пропуская исследователей внутрь. – Там сено есть, спать будет мягко. В углу чан с водой, если пить захочется или умыться надо. Огонь не разводите, сухая трава кругом. Утром мы за вами придем. Николай, – он повернулся к своему товарищу, – ты останешься снаружи. Нечего чужакам по деревне ночью ходить.
Николай кивнул и, казалось, с некоторым уважением посмотрел на Войтеха. Главный вышел из сарая и закрыл за собой дверь, оставив путников в кромешной темноте.
Ваня нервно передернул плечами и огляделся.
– Темно как у…
– Ваня! – возмущенно воскликнула Лиля.
– …бабушки в чулане, – со смешком закончил он. – Где там, он говорил, вода? Пить хочу, умираю.
– В углу где-то, – ответила Саша, пытаясь рассмотреть в темноте хоть что-нибудь.
Ваня наощупь двинулся в угол, нашел чан с водой, шумно напился и плеснул себе пригоршню в лицо.
– Хороша водица, – удовлетворенно произнес он. – Я бы еще схомячил что-нибудь.
– Перебьешься, – фыркнула Лиля.
– Мы же только что поели, – напомнил ему Войтех, постепенно привыкая к темноте.
– А я доесть не успел, как эти гаврики появились. И вообще у меня стресс, а я в стрессовых ситуациях всегда есть хочу.
– Если у тебя стресс, то что, по-твоему, у меня? – с улыбкой спросил Войтех. – Ладно, будем надеяться, что нас покормят утром. А сейчас, чтобы не хотелось есть, лучше всего уснуть.
– Холодно будет, – с тоской заметил Нев. – Без огня, без какого-либо отопления.
– Зароемся в сено, ляжем ближе друг к другу, – отмахнулся Войтех. – Переживем. Все-таки уже не зима.
– Ладно, давайте спать, – согласилась Лиля. – Одиннадцатый час уже. Да и делать тут больше все равно нечего.
Не раздеваясь, они устроились на ночлег. Запах прелого сена и абсолютная тишина действовали лучше любого снотворного.
– Будет холодно, скажи, дам свою куртку, – тихо сказал Ваня сестре.
– Добрый какой, – сонно пробормотала та.
Саша легла рядом с Лилей, место рядом с Сашей Войтех уступил Неву, все-таки в середине было теплее, а сам лег с краю. Несмотря на то, что он очень устал, сон долго не шел. В голове крутилась сотня мыслей, одна из которых повторялась чаще других: это был еще один день, который мог стать последним в его жизни. Но опять не стал.
Глава 5
1 мая 2012 года, 06:18
Поселение отшельников, Республика Хакасия
Саша проснулась от странного звука. Он был ей знаком, но раньше просыпаться от него не доводилось.
«Опять Макс не пойми что на звонок установил», – сквозь сон подумала она, однако запах сена тут же вернул ее в реальность, заставив проснуться окончательно. Она была не дома.
– Что за черт? – вслух спросила она, открывая глаза.
– Это не черт, это петух, – тут же отозвалась Лиля. – Но я с тобой согласна, орет он крайне не вовремя. – Она сладко зевнула и перевернулась на другой бок, как будто собиралась еще немного поспать.
– Я же говорил, что в деревне должны по утрам орать петухи, – заметил Войтех, который уже давно не спал, но и не вставал. Всю ночь он провел в состоянии полудремы, от чего не столько отдохнул, сколько устал.
– Кстати, меня это тоже удивило, – Нев, кряхтя, попытался перевернуться. В его возрасте спать в стогу сена без последствий было уже невозможно. – В Комсомольской почему-то было очень тихо утром. Да и ночью тоже. Ни петухов, ни собак.
– А я там вообще собак не видел. Ни собак, ни кошек, – вспомнил тоже проснувшийся Ваня. – Странно, да?
Лиля, поняв, что поспать ей больше не дадут, села, обняла себя за плечи и немного недовольно посмотрела на проснувшихся товарищей.
– Коров и лошадей я тоже не видела, – сказала она. – И ни одного пастбища. Кругом только лес и заросли.
– Это не показатель, – возразил ей брат. – Вполне возможно, пастбища у них с другой стороны деревни, мы же всю не обходили.
– Конечно, современные деревни в России часто становятся примером разрухи и упадка, – Нев тоже сел, достал из внутреннего кармана очечник и принялся протирать и без того прозрачные линзы. – Но чтобы не было собак и кошек – это действительно ненормально.
В этот момент дверь в сарай распахнулась, и внутрь заглянул Николай.
– Проснулись, – скорее констатировал, чем спросил он. – Тогда подымайтесь. Целитель согласился с вами встретиться. Я провожу вас в деревню.
Это была, пожалуй, лучшая новость за последние несколько дней, означавшая, что они проделали этот путь не зря. Хотя никто не согласился бы, что вчерашняя рулетка того стоила. Главное, она обошлась без жертв.
Исследователи быстро поднялись, отряхнули с одежды сено и двинулись вслед за Николаем.
– Надежда на завтрак не оправдалась, – тихо прокомментировал Ваня, выходя из сарая.
– Тебе лишь бы желудок набить, – тут же отозвалась Лиля, впрочем, уже без вчерашнего раздражения в голосе.
Деревня отшельников разительно отличалась от Комсомольской. Домики здесь были значительно меньше, некрашеные, но в то же время намного более ухоженные. Рядом с каждым домом имелся небольшой двор, огороженный невысоким забором. Во дворах стояли какие-то хозяйственные постройки, а за домами можно было разглядеть огороды, на которых, несмотря на раннее время, уже возились женщины. Предсказуемо неасфальтированная, но довольно укатанная дорога проходила через всю деревню от леса, из которого они вчера пришли, до небольшой речушки на другом конце деревни. За речкой почти сразу снова начиналась тайга.
Николай подвел их к единственному необнесенному забором дому. Целитель словно демонстрировал, что его жилище открыто каждому. Он не пытался что-то спрятать от чужих глаз или как-то отгородиться от соседей.
