– Извини, – сказал он, и я растерянно моргнула, как будто в моих легких кончился воздух. – То, что произошло между нами… Я не должен был этого допустить, и, черт возьми, мне очень, очень жаль.
Мой рот открылся, но я не смогла издать ни звука. Ему жаль? Меня будто ударили в грудь – выходит, он сожалел о том, что сделал. Я не жалела ни о чем. Тот поцелуй… он доказал мне, что на самом деле существует такая вещь, как необъяснимое влечение, что желание большего может быть болезненно сладким и что от прикосновения губ порой разлетаются искры. Жалеть об этом? Да только этим поцелуем я жила, он стал для меня самой высокой планкой, по которой я оценивала всех, кого знала до него, и тех немногих, кто мне встретился уже после.
– Я выпил в ту ночь, – продолжил он, и мышца на его скуле дергалась в унисон с моим сердцем. – Я был пьян.
Я онемела, пытаясь осмыслить эти три слова.
– Ты был пьян?
Джейс отвернулся и, прищурившись, снова пробежал рукой по волосам.
– Я сам не понимал, что делаю.
Чувство неотвратимого ужаса разлилось где-то в животе. Совсем как тогда, в миг неудачного приземления после прыжка. Я уже знала, что за этим последует вспышка огненной боли.
– В ту ночь ты выпил всего две бутылки пива.
– Две? – Он даже не посмотрел на меня. – О нет, я уверен, что больше.
– Уверен?! – взвизгнула я, чувствуя, как во мне зреют совсем другие эмоции. – Я очень хорошо помню ту ночь, Джейс. Ты с трудом осилил вторую бутылку. И ты не был пьян.
Джейс ничего не сказал, но под моим неотрывным взглядом его челюсть ходила ходуном – я даже испугалась за его зубы. Извинения я еще могла пережить, но как он мог утверждать, что был пьян? Хуже способа отказаться от того, что произошло, невозможно было придумать.
– То есть ты хочешь сказать, что не стал бы целовать меня, если бы не был пьян? – Я спрыгнула с забора и посмотрела ему в глаза, сопротивляясь желанию заехать ему кулаком в живот. Он хотел было ответить, но я его опередила: – Неужели это было настолько отвратительно?
Он резко наклонился ко мне, и что-то вспыхнуло в его серых глазах, потемневших, как грозовое небо.
– Я этого не говорил. Это не было отвратительно. Это…
– Ни фига себе заявленьице! – Кэм не раз предупреждал, что мой язык меня погубит. И сейчас все шло к тому, что его слова окажутся пророческими. – Ты целовал меня. Ты прикасался ко мне. Ты говорил, что я даже не догадываюсь, какие желания пробуждаю в тебе…
– Я помню все, что говорил. – Злость сверкала в его глазах расплавленной ртутью. Он смерил меня убийственным взглядом, тоже спрыгивая на землю с грацией хищника. – Только не знаю зачем. Должно быть, виной всему было пиво, потому что нет никаких других причин, почему бы я стал это делать!
Обида сменилась обжигающей яростью. Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. Нет, ни за что на свете я не поверю в то, что две бутылки пива заставили его целовать меня.
– Ты же не слабак какой-то. Ты полностью контролировал себя. И ты наверняка что-то чувствовал, когда целовал меня, потому что нельзя целовать так, ничего не чувствуя. – Как только эти слова сорвались с языка, мое сердце пропустило удар. Одно дело – когда они крутятся в голове, но, произнесенные вслух… как же наивно они прозвучали.
– И давно ты по мне сохнешь? Представляю, что ты себе вообразила. Боже правый, Тесс, как ты думаешь, почему я не общался с тобой все это время? Я знал, что ты напридумывала себе разного, – сказал он, и щеки мои вспыхнули. – Это была ошибка. Я не испытываю к тебе чувств, во всяком случае, таких.
Я отшатнулась, словно меня ударили по лицу. И, видит бог, мне ли не знать, каково это. Но пусть я бы лучше получила по физиономии, только бы не услышала всех этих слов. Когда он сказал, что нам надо поговорить, надо было сбежать сразу. Или кое-как доковылять до машины. К черту храбрость и кураж! Обида и смущение уже сдавили мне горло, подбираясь к глазам, чтобы пролиться слезами. Похоже, я была прозрачной, как стекло – благо, солнцезащитные очки отчасти скрывали мои эмоции, – но он, должно быть, увидел что-то в выражении моего лица, потому что ненадолго закрыл глаза.
– Черт, – выругался он еле слышно. Я почему-то обратила внимание, что кожа вокруг его губ на оттенок бледнее. – Я не это имел в виду. Я…
– Думаю, что именно это, – огрызнулась я, отступая еще на шаг назад. Джейс прав. Та ночь была ошибкой – глупым поцелуем, которому я придала слишком много значения, силой воображения заставив перерасти в нечто большее. Кажется, никогда еще я не чувствовала себя такой дебилкой, как сейчас. – Ты выразился предельно ясно.
Он снова чертыхнулся и шагнул ко мне, опуская голову, отчего на лицо упали непослушные пряди волос.
– Тесс, ты не понимаешь…
Я выдавила из себя короткий смешок, чувствуя, как меня захлестывает унижение, прорвавшее невидимую плотину.
– О, я все поняла, не сомневайся. Ты жалеешь об этом. Что ж, твое право. Это была ошибка. И ты не хочешь, чтобы тебе о ней напоминали. Моя вина, каюсь. Между нами ничего не было и быть не может. Все очевидно. – Я бормотала что-то бессвязное и не могла остановиться, отчаянно пытаясь сохранить лицо, хотя попытки выглядели жалкими. Тем не менее я продолжала тараторить, избегая смотреть ему в глаза, вместо этого разглядывая его позеленевшие от травы кроссовки. – В любом случае я не собираюсь задерживаться здесь надолго. Как только заживет колено, я уеду. Рано или поздно это все равно произойдет. Так что можешь не беспокоиться – я не буду вечно маячить у тебя перед глазами и напоминать об этом. Не думай, что ты единственный, кто…
– Целовал тебя? – Его резкий тон заставил меня поднять взгляд. Его глаза сузились до серебристых щелочек. – Скольких парней ты целовала, Тереза?
Не так уж много. Чтобы пересчитать их, хватило бы пальцев одной руки – даже двух пальцев, – но гордость уже впилась в меня острыми когтями.
– Достаточно, – кивнула я, складывая руки на груди. – Более чем достаточно.
– В самом деле? – Что-то неуловимое промелькнуло в его лице. – И твой брат знает об этом?
– Вот еще, – фыркнула я. – Стану я рассказывать брату. Как будто ему решать, кого и куда мне целовать.
– Куда? – повторил Джейс и склонил голову набок, будто переваривая смысл одного-единственного слова. Как только он догадался, что оно может означать, его широкие плечи напряглись. – Куда же ты целуешь?
– Хм, вот это уж точно не твое дело.
Его взгляд стал жестче.
– Это мое дело.
Он что, живет в параллельной вселенной?
– Я так не думаю.
– Тесс…
– Не называй меня так, – отрезала я и шумно вдохнула.
Джейс протянул ко мне руку, но я легко увернулась. Только его прикосновений мне не хватало. Однако парень был настроен решительно.
