Талия нахмурилась и задумалась:
— Может быть, кто-то проник в дом в тот вечер, когда мы находились в полицейском участке, и положил нож в мой ящик.
Загорелся зеленый свет, они снова поехали.
— Есть признаки того, что кто-то был в доме?
— Нет, — тихо откликнулась Талия. — Но мы оставляем запасной ключ под ковриком. Возможно, тот, кто все это подстроил, воспользовался этим ключом и проник в дом.
— В таком случае он не из Клуба Ужасов, — заключил Сет. — Мы все находились в полицейском участке.
Остаток пути Сет молчал. Не промолвил ни слова, пока машина не въехала на переполненную стоянку церкви Святого Павла.
— Как же он выглядел? — спросил парень, осторожно въезжая на свободное место для парковки. — Это был большой нож?
— Вот это-то самое странное, — ответила Талия. — Нож в моем ящике выглядел почти так же, как тот игрушечный, который я купила в лавочке. Но этот был настоящий.
Она вышла из машины и сощурилась при свете яркого утреннего солнца.
— Может быть, кто-то хочет свести меня с ума. Ничего не могу понять.
Сет обнял Талию, и оба пошли через стоянку к широкой лестнице, ведущей в церковь.
— Тут ничего нельзя понять, — сказал он, останавливаясь перед массивной деревянной дверью. — Никому во всем мире не пришло бы в голову, что ты могла убить Шендел.
— Я… я даже не знаю, что и думать, — призналась Талия.
Она взяла Сета за руку и прижалась к нему. Он выглядел таким угрюмым и повзрослевшим в этом синем костюме, в котором более месяца назад был на похоронах отца.
«Бедный Сет, — подумала она. — Ему ведь тоже нелегко». Талии хотелось обнять его, но он уже открыл дверь.
Девушку пробирала дрожь, ей было не по себе, когда оба медленно шли по проходу и присоединились к друзьям, сидевшим на деревянных скамейках в пятом ряду. Встречая их, Руди улыбнулся. Маура изо всех сил старалась не глядеть на Талию. Несса тихо всхлипывала и вытирала глаза платком.
Вскоре после того как Талия и Сет сели, священник занял свое место на подиуме у алтаря. Четверо мужчин в черном везли на каталке закрытый гроб по центральному проходу церкви. У Талии перехватило дыхание. «Неужели Шендел лежит там? — спросила она себя, уставясь на гроб, сверкавший под яркими огнями церкви, и с трудом подавляя рыдания. — Кому же хотелось убить ее? И почему сделали так, чтобы подозрение падало на меня?»
Эти вопросы все время вертелись в голове Талии, вопросы, на которые не было ответа.
Мысли девушки прервали приглушенные рыдания в первом ряду. Мать Шендел рухнула на руки мужа. «Бедные родители, — подумала Талия. — Как это ужасно для них».
— Это самая плохая неделя в моей жизни, — жаловалась Несса. — Не могу поверить, что Шендел больше нет. Не могу поверить, что в понедельник пойду в школу и буду обедать без нее.
Несса покачала головой. Ее глаза припухли и потускнели от слез.
— Шендел была моей лучшей подругой.
После похорон пятеро членов Клуба Ужасов собрались в кафе «Альма». Талия чувствовала, что у нее больше нет сил. Она сидела и смотрела на сэндвич с тунцом. Руди вилкой перемещал жареный картофель с одной стороны тарелки на другую.
— Мне тоже в это не верится, — пробормотал он.
— В голове не укладывается, что ее убили, — спокойно произнесла Маура, подняв глаза на Талию. — Я вот все думаю, знала ли Шендел тот, кто убил ее?
— Не могу притронуться к пище с тех пор, как это произошло, — сказала Талия, уставившись на свой сэндвич.
— Я тоже, — печально произнесла Несса, которая держала в руке салфетку и рвала ее на мелкие кусочки.
— Странно, что Шендел погибла именно так, как описано в рассказе Талии, — добавила Маура.
Талия почувствовала, как под пристальными взглядами друзей у нее загорелось лицо.
Руди взял чизбургер, открыл рот и положил его обратно на тарелку, даже не попробовав.
— Вчера вечером мы с Маурой разговаривали, — заявил он, — и оба подумали, что хорошо бы отменить следующее заседание.
— Да, правильно, — согласился Сет, протянув руку за жареной картошкой. — Может быть, соберемся недели через две.
Талия задумалась и не слышала, о чем они говорят. Невольно она воскрешала в памяти похороны Шендел. Снова видела, как гроб опускают в свежую могилу, вспомнила страшный стук земли, падавшей на сверкающую крышку. Когда Талия подняла глаза, Маура свирепо глядела на нее.
— Ты почистила свой свитер? — поинтересовалась она с издевкой в голосе.
— Что ты сказала? — переспросила Талия.
— Свитер, который был на тебе в вечер убийства. Ты удалила свежее пятно крови на нем? — холодно повторила свой вопрос Маура.
Глава 11
У Талии перехватило дыхание от гнева и… страха. Теперь Маура недвусмысленно обвиняла ее. Окинув присутствующих взглядом, Талия увидела, что все смотрят и нее и ждут ответа. «Придумай что-нибудь придумай». Она отвела взгляд, быстро пробежав глазами салфетницу, солонку, и остановилась на бутылочках с приправами на противоположной стороне стола.
— Это была — не кровь, — промямлила Талия, — а кетчуп.
Талия уставилась на телефон. Был субботний вечер «Зазвони, — упрашивала она. — Пожалуйста, зазвони. Я не хочу сидеть здесь одна. Только не сегодня».
Весь день ее обуревали странные чувства. Было немного не по себе. Надо выбраться из дома, повеселиться, чтобы забыть о неприятном. Она надеялась, что пойдет с Сетом куда-нибудь. Почему же он не звонит? На него всегда можно было положиться.
Через пару дней Талия поняла, что многое изменилось в их отношениях. В начале недели она избегала парня и серьезно подумывала о том, что больше не будет встречаться с ним — Теперь почувствовала, что Сет ей нужен.
«Ну, зазвони> — умоляла Талия. — Не дай мне сидеть здесь одной сегодня вечером. — Она опустила на телефон. — Ну что ж, похоже, мне самой придется позвонить».-Взяла трубку и набрала номер. Сет ответил после третьего гудка.
— Алло?
— Это я. — Она старалась говорить весело и небрежно. — Ты ничего не забыл?
— А… что я забыл?
— Разве мы сегодня не идем в кино? — Талия вздрогнула, услышав свой жалобный голос. Звучало так, словно она умоляла. — Когда ты заедешь за мной?
Сет молчал.
— Не могу, Талия. Я как раз собирался звонить тебе.
— Но, Сет, — простонала она, — мы же договорились.
— Знаю, — ответил он. — Дело в том… видишь, случилось кое-что.
— А? Случилось?
«Что за неубедительная отговорка?»
— Моей маме… плохо, — объяснил он. — Она больна. Думаю, будет нехорошо, если я сейчас уйду из дома и оставлю ее одну.
