Я повернулся к Люку, удивленно наблюдая, как он накладывает на крекер ломтики сыра и ветчины.
– В чем дело?
– Дело в том, что Нэнси будет с нами любезна, – ответил он, передвигая сыр к середине крекера.
Нэнси уселась рядом с Люком – судя по ее виду, она готова была начать что-нибудь крушить. Наши глаза встретились.
– Можете мне поверить: будь моя воля, вы бы уже все были мертвы.
Люк слегка цокнул языком.
– Ну, это как-то не слишком любезно.
Я ничего не понимал. Люк жевал свой ланч.
– Что мешает тебе убрать нас? – наклонился я к Нэнси.
– Скажем так, у каждого есть ахиллесова пята, такая обнаружилась и у нее. – Люк принялся сооружать себе следующий сэндвич. – Это нехорошо. Никогда не думал, что придется опуститься до такого. А что делать?
Но это опять ни черта нам не объяснило.
Кэт подвинулась ближе.
– Как получилось, что вы оказались вместе?
– Я вернулся в наш дом, и после того, как рассказал Люку о случившемся в магазине, мы решили, что пора сматываться, – объяснил Арчер. – Но у нас не было возможности до тех пор, пока не появился «Дедал».
Губы Нэнси вытянулись в тонкую ниточку.
– Она решила, что мы у нее в руках, – сказал Люк, плюхнув мини-«Орео» на крекер с ветчиной и сыром, что, по правде сказать, было уже чересчур. – Но…
– Ты говорил, что «работаешь над этим», – прервала его Кэт, изучающе глядя на молчаливую Нэнси. – Над тем, как справиться с «Дедалом»? Получилось что-нибудь?
– Я человек с отличными связями, – ответил Люк с набитым ртом. – Когда солдаты вышибли дверь и Нэнси вплыла с видом, точно круче ее здесь нет, я просто доказал, какие у меня отличные связи.
– Как? – поинтересовался я, наблюдая за Нэнси.
– Как я уже говорил, у каждого есть ахиллесова пята. Где она у Нэнси – вполне очевидно. – Люк воткнул соломинку в пакетик с «Солнцем Капри». – Есть только одна вещь во всем мире, которая заботит ее, и ради нее она готова бросить под танк собственную семью – если, конечно, у нее вообще есть семья, потому что я почти уверен, что она вылупилась из яйца, – и это младенцы-И.
– Младенцы-Истоки? – повторил я.
– Мика? Такие, как он? – уточнила Кэт.
Люк кивнул.
– Ага.
– Самое забавное в том, что большинство гибридов и более взрослых Истоков – тех, кто отправился с ней, чтобы найти вас, – совсем не в восторге от того, как «Дедал» с ними обращается. – Арчер улыбался, но ничего смешного в его словах не было. – Те, кто был предан до конца, они…
– Ублюдки, – прошипела Нэнси. – Вы хоть знаете, сколько времени требуется, чтобы взрастить что-то столь преданное и проверенное?..
– Что-то? – повысила голос Кэт. – Вот в этом ты и облажалась. Гибриды и Истоки – это не что-то. Это живые, дышащие люди.
– Ты не понимаешь. – Нэнси мрачно взглянула на Кэт. – Ты в жизни своей ничего не создала.
– А ты, конечно, создала? Если ты вынудила двух человек завести детей, а потом их похитила, это еще не значит, что ты что-то создала. – Кэт гневно поджала губы. – Ты им не мать. Ты для них – всего лишь чудовище.
Нечто похожее на боль промелькнуло в лице Нэнси.
– Так или иначе, малыши много для нее значат, а я знаю, где их держат, – объяснил Люк, дожевывая последний крекер. – Скажи им, Красотка Нэнси,
[4]
чего хотели эти «шишки».
Она вцепилась в край стола.
– После прибытия Лаксенов мне было приказано свернуть проект «Дедал».
– Свернуть? – прошептала Кэт, и я сразу понял, что имела в виду Нэнси. Думаю, Кэт тоже это поняла, только отказывалась верить.
– Мне было приказано все зачистить, уничтожить все результаты программы, – пояснила Нэнси.
– О боже мой, – пробормотала Кэт.
Я закрыл глаза. Свернуть. Все уничтожить. Иными словами, Нэнси получила приказ от кого-то, находящегося выше ее в пищевой цепочке, согласно которому она должна была ликвидировать все доказательства существования программы.
– Они хотели, чтобы ты их убила?
Нэнси шумно выдохнула и кивнула.
– Это называется «правдоподобное отрицание». Чтобы не предать огласке тот факт, что мы не только знали о существовании других форм жизни, но и десятилетиями с ними работали.
– Господи. – Я потер лоб рукой. – Не только детей, да? Каждого Лаксена, который находился там по собственной воле? Тех, кто разрешал вам проводить над ними опыты? И даже тех, кто был ассимилирован в соответствии с вашими стандартами?
– Да, – отвечала Нэнси.
– Конечно, для нее не составляло труда их уничтожить. Как-никак, это расходуемый материал – по крайней мере, в ее представлении. Но вот Истоки?.. – Люк медленно покачал головой. – С ними она расправиться не могла.
Я приподнял бровь. Было ли сердце в груди у этой женщины?
Люк засмеялся, прочитав мои мысли.
– Нет, Дэймон, сердца у нее нет. Во всяком случае, не в том смысле, в каком нормальный человек мог бы привязаться к полному классу маленьких, чудаковатых, но все же непостижимо очаровательных ребятишек. Она не хотела, чтобы вся ее работа пошла коту под хвост, а потому успела вывезти их из Зоны 51, полагая, что спрятала их.
– Но это было не так? – спросила Кэт, убрав прядь волос за ухо.
Люк покачал головой.
– Так я уже говорил, у меня отличные связи. Я знаю, где они находятся, и знаю, как сильно Нэнси хочет к ним вернуться, когда все кончится – если, конечно, кто-то из нас выживет, – и вырастить из маленьких чудиков больших чудовищ.
– Как я поступила с тобой? – спросила Нэнси.
Люк показал ей средний палец.
– Нэнси знает: если хоть волосок упадет с одной из наших голов, если она хотя бы посмотрит на нас взглядом, вызывающим у меня раздражение…
Обычное выражение невозмутимости, которое Люк так успешно освоил, слетело с его лица, точно маска. Он нагнулся вперед, и, когда Нэнси повернулась к нему, его глаза засверкали, как лиловые бриллианты.
В это мгновение я увидел Люка, способного заставить взрослых людей описаться от страха, Люка, которого я бы не хотел видеть среди своих противников, Люка, чьи ожесточившиеся черты рождали ужас.
– Нэнси известно, что по мановению моей руки их всех до последнего в считаные секунды убьют, – тихо произнес он. – И если мои люди не получат от меня вестей, даже если я вовремя не отвечу по телефону, все малыши будут мертвы. И тогда Нэнси останется ни с чем.
