Мужчина, удержавший неимоверным усилием тяжелый алтарь, осторожно поставил камень на место. Мгновение, и передо мной стоял настоящий серый волк. Он сел и еще раз тоскливо завыл, подняв свою морду к высокому потолку храма.
— Господин Шортан оборотень? — спросил меня отец.
— Угу, — кивнула своему родителю.
Волк сидел и с осуждением смотрел на меня. Теперь вот за неожиданное обращение извиняться придется. Что-то длинный список образовывается с моими косяками. Подошла и присела рядом со зверем, протянула руку и замерла, потому что волк опасливо покосился на нее. Впрочем, я не удивляюсь, столько всего натворила, что даже его зверь мне не доверяет.
Но потом, все же мне удалось погладить серый лоб волка, хотя смотрел он насторожено. Несколькими поглаживающими движениями, я старалась просто извиниться за все сегодняшние ляпы, совершенные мной. Сначала за уроненный кусок камня на ногу учителя, теперь вот за неожиданный оборот. Вздохнула, а ведь до конца обучения еще много чего может произойти.
Волк решил все же мне довериться и подошел ближе. Я сидела перед ним на корточках, а он свою голову уверенно положил мне на колени и так искренне заглянул в глаза, что сердце сжалось. Такие искренние человеческие глаза были у волка, что на миг показалось, что сейчас заговорит.
— Рея, — теперь уже тихо, на всякий случай, позвал отец.
— Что? — оглянулась на него.
— Теперь делать-то чего? — спросила папа, косясь на зверя.
— Не знаю. Вроде господин Шортан всегда сам обратно оборачивался, — ответила отцу, пожав плечами. Потом повернулась к волку и потрепала за щеки, — Что ж теперь делать с тобой?
За последний час сама не заметила, как перешла со своим куратором на «ты», хотя до этого подобных вольностей себе не позволяла.
Волк еще раз проникновенно посмотрел в глаза и повернулся на выход, потом снова посмотрел на меня, затем опять на двери.
— Пап, кажется, просит, чтобы его проводили, — не очень уверенно произнесла я.
— Хорошо, — кивнул отец.
Маг Храма в этот момент осматривал свой новообретенный алтарь. Протирал его рукавом и даже подышал, чтоб блестело. Оторвать мужчину от благоговейного ощупывания не было никакой возможности, пришлось махнуть на него рукой и отправится на выход.
На улице уже не было такого сильного ветра, который уже больше суток заметал снегом город. Волк трусил в сторону постоялого двора, мы с отцом, закутавшись в плащи, шли торопливым шагом следом. Узкий проход в калитке преодолели по очереди. Лошади стояли в занесенной конюшне, слышался их храп на морозе. А вот дорожного возка не было.
Я осталась в общей комнате, поприветствовав хозяина, давнего знакомого. Отец поднялся в комнату к куратору. Через некоторое время родитель мой спустился.
— Пап, ты главное скажи. Ты догнал моего… ммм… мужа? — спросила отца, когда он спустился вниз.
— Нет. В тот самый момент, когда я выскочил на улицу и побежал к постоялому двору, лошади как раз вылетели и помчались по дороге. Я кричал, но кучер лишь погонял сильней лошадей, — сокрушенно сообщил мне отец.
— А господина Шортана как встретил? — продолжала допытываться.
Задавать такие вопросы в присутствии самого куратора было неудобно, а потому я старалась воспользоваться моментом.
— Он выбежал следом за повозкой. Как оказалось, не успел твой учитель сесть в нее. Очень торопился. А когда его узнал, так обрадовался, мелькнула надежда, что он поможет с алтарем. И ведь помог! — радостно закончил свою речь отец.
— С алтарем разобрались. Осталось только разобраться с моим замужеством, — угрюмо проговорила вслух.
— Так может учителю твоему рассказать? Может, посоветует чего? — тут же сходу предложил отец.
Представила себе на секунду, как с меня начнут выпытывать формулу заклинания замужества и, как нужно было все предусмотреть заранее, мне дурно стало, жаром пробило. Не хватало преподавателю в таком косяке признаваться и отчитываться. И это я не говорю о том, что он первым делом доложит в Академии о моем промахе. А там насмешек не избежать! Так по-дурацки выйти замуж у нас еще никто не мог, одна Рея Варас могла учудить такое.
Вскоре к нам спустился господин Шортан. Он был одет в другую одежду, и я где-то вдалеке своей памяти вспомнила обрывки его дорожной одежды, лежащей на полу в Храме. «Это он когда обращается, остается без одежды?» — мелькнула мысль, и щеки вспыхнули в тот же миг. Постаралась отогнать от себя образ обнаженного куратора, уставившись на огонь в камине.
— Господин Шортан, как вы? — спросил заботливо отец.
— Благодарю. Все нормально, — кивнул ему учитель и устроился рядом с нами за столом, — не подскажите, когда следующая повозка будет?
— Керт, когда будет повозка? — тут же громогласно воспросил отец.
Я его понимала. Учитель только что помог собрать алтарь, и теперь семье не придется выплачивать за новый ритуальный камень баснословные деньги.
— Должна уже быть. Если погода уляжется, то будет очень скоро, — тут же отозвался хозяин постоялого двора.
— А вы куда направлялись? — вежливо поинтересовался мой отец.
— В Хартин, — односложно ответил господин Шортан.
— По делам или, как Рея, на каникулы? — все так же вежливо расспрашивал отец, но явно любопытствовал.
— К невесте, — так же коротко ответил нам куратор.
— Женитьба — это хорошо! — тут же радостно подхватил отец.
— Пап, — оборвала словоохотливого отца, — нам к Лане надо. Наверное, уже заждались нас.
Встала и пыталась вытолкнуть из-за стола своего родителя. Не хватало, чтобы он сейчас еще про мою женитьбу рассказал.
— Господин Шортан, а вот и повозка прибыла, — вынырнул из кухни господин Керт.
— Вот, видишь, — толкала отца, — господин Щортан сейчас уедет, а у нас там гости, — шептала на ухо отцу.
— Рад был встрече, — вцепился в руку полуоборотня отец. Нисколько не сомневаюсь, что рукопожатие было искренним.
— Счастливо оставаться, — произнес куратор и вновь поднялся к себе за дорожными вещами.
— Может, его пригласить на свадьбу? — в порыве благодарности папа готов был и не такое предложить.
— Ты же слышал. У господина Шортана есть невеста, и он к ней спешит, — постаралась урезонить безмерную благодарность своего родителя, — Ты лучше расспроси Керта, куда предыдущая повозка с моим «мужем» отправилась.
Меня интересовал мой факт женитьбы, в отличие от моего папы, который сейчас был счастлив сознанием того, что удалось избежать долговой ямы. Но последняя фраза дошла до родителя, и он направился к хозяину постоялого двора.
На улице слышались разговоры, бренчала упряжь. Из-за непогоды время прибытия и отправки повозок сбилось, а потому лошадей срочно перепрягали на отдохнувших в теплой конюшне, и готовились отправляться.
