— Джошуа… Я хотела бы кое о чем спросить.
Они остановились на одной из аллей, усыпанной разноцветными лепестками.
— Я хочу, чтобы ты рассказал мне, что ты думаешь о человеке, убившем эту женщину. Он действительно копирует действия Лиланда Бомонта?
Бролен долго молчал, потом, наконец, произнес:
— Да, можно сказать и так. Он действует так же.
— Одна и та же манера совершения преступлений? — переспросила Джульет, для которой подобные термины не были загадкой — ведь она училась на психфаке.
Бролен кивнул. И они двинулись дальше.
— Вчера вечером я говорил с шефом. Предложил ему выделить кого-нибудь, кто охранял бы тебя.
Джульет вытаращила глаза.
— Охранять? Меня? Зачем? Думаешь, он захочет причинить мне вред?
Прежде чем ответить, Бролен некоторое время колебался:
— Не совсем так. Скорее, это на всякий случай, просто для твоей же безопасности. Капитан Чемберлен согласился.
— Вы думаете, что этот сумасшедший, вообразивший себя Лиландом Бомонтом, может попытаться завершить то, что не доделал Портлендский Палач? — спросила Джульет, вздрогнув.
Бролен облизал губы. Эту возможность нельзя было исключить, потому-то он и предложил капитану охранять Джульет.
— Я так не думаю, — солгал он. — Речь не идет о том, что он захочет что-то завершить, но тебе все равно следует быть осторожнее и не рисковать.
Трудно сказать, какие мысли бродят в голове подобного убийцы, но все же маловероятно, почти невозможно, что он решится воплотить желания того, чью манеру копировал, и попытается убить женщину, с которой тот не смог расправиться. Хотя — теоретически — новый убийца мог бы попытаться сделать это в знак «уважения» или «почтения».
Джошуа вновь выдержал паузу, размышляя, потом сообщил:
— На самом деле, у твоего дома со вчерашнего вечера дежурит полицейский автомобиль без опознавательных знаков.
Джульет замерла.
— Значит, это серьезно?
Ее вопрос прозвучал скорее как утверждение.
— Скажем так: это для нашей же уверенности. Пока рядом с тобой будет кто-нибудь, тебе нечего бояться. Ты сможешь еще на несколько дней остаться у Камелии?
Джульет энергично покачала головой.
— Не хочу! Я не позволю какому-то психу портить мою жизнь, я уже и так много за это отдала.
На лице Бролена появилось разочарование.
— Это всего лишь на несколько дней, самое большее — на пару недель, — произнес он, пытаясь успокоить подругу.
— Ты надеешься посадить его за решетку в течение двух недель? — спросила она скорее с насмешкой, нежели с любопытством.
— Не знаю. Просто хочу, чтобы тебе ничего не угрожало.
— Нет уж, спасибо. Лиланд Бомонт уничтожил часть моей жизни, и теперь я не собираюсь прогибаться из-за какого-то нового говнюка. Сегодня же вечером я вернусь домой и буду жить у себя!
Она произнесла это громче, чем хотела, и тут же поняла, что напрасно разозлилась на Бролена. В конец концов он хотел всего лишь помочь ей.
— Прости, — виновато сказала она.
— Понимаю. Но позволь нашим людям хотя бы дежурить возле твоего дома.
Джульет медленно кивнула.
Ветер жалобно завыл им в лицо. Взметнул вокруг них очередное облако лепестков и умчался прочь.
— Что за погода! — воскликнула Джульет, придерживая рукой берет.
— В октябре в Портленде всегда так.
— В Портленде так всегда, — поправила она Бролена.
Он наклонился к Джульет, стараясь перекричать завывание ветра:
— Пойдем в кино? Там сейчас идет отличная комедия…
Бролену не хотелось возвращаться домой. Он провел утро, перечитывая подробное досье Лиланда Бомонта, и теперь, прежде чем снова погрузиться в кровавый ад, ему надо было несколько часов передохнуть.
Джульет широко улыбнулась.
— Это как раз то, что мне сейчас нужно!
Она взяла Бролена под руку, и, развернувшись, они пошли через внушительные заросли к выходу из парка.
Приближалась гроза.
19
Понедельник, 4 октября, начался так себе.
Над городом всю ночь неистовствовала буря, и Бролен не выспался. И все же он заснул с редким чувством нежности и успокоенности. День, проведенный в компании Джульет, удался как нельзя лучше. Кино способствовало психологической разрядке, и два часа подряд, проведенные после сеанса в кафе «Бен и Джерри», они разговаривали и смеялись, понимая друг друга с полуслова. Джошуа очень нравилась Джульет. Он чувствовал, что сильно увлекся ею. Его притягивали ее возвышенная красота и особенный характер. Джульет не была похожа на большинство девушек ее возраста, думающих только об одном: как бы куда-нибудь выбраться и позабавиться всеми возможными способами. Бролену нравилась загадочная сторона ее души: тот несовременный романтизм, который она безуспешно пыталась скрыть. Ей было двадцать четыре, ему — тридцать два, но, если вдуматься, это не являлось проблемой. Гораздо больше его пугало то общее, что их связывало. Он спас ей жизнь и ради нее впервые убил человека. Он опасался, как бы этот факт не испортил нормальных отношений между ними. Вдруг Джульет привлекала в нем лишь память о пережитом, побудившая ее вознести Бролена на своеобразный пьедестал, сделать своим кумиром; он был этого недостоин. Однако, возможно, он ошибается, и Джульет испытывает к нему лишь обыкновенную дружескую симпатию? Она была такой красивой, что ему все время хотелось стиснуть ее в своих объятиях. Проснувшись сегодня утром, он понял, что видел ее во сне. На губах остался горький вкус разочарования: во сне они были близки, соприкасались телами, их сердца стучали в унисон. Но когда он проснулся, рядом не было никого, только дождь барабанил в окна.
День еще только начался, а он уже ощущал, как сильно ему не хватает Джульет.
Дверь его кабинета открылась, и на пороге появился Ли Флетчер. Такой же инспектор криминальной полиции, как и Бролен, с той лишь разницей, что Флетчеру перевалило за сорок, у него были живот, пробивающаяся лысина и большие усы.
— Привет, КБ, вот отчет судмедэксперта.
Он положил несколько переданных по факсу листов на заваленный бумагами стол Бролена.
— Кажется, Портлендский Палач вернулся! На твоем месте я бы опасался чувака с девятимиллиметровой дырой в голове!
Флетчер засмеялся. Ему не нравился Бролен, он считал его чересчур молодым для ведения уголовных дел, тем более, когда он привлекал к ним остальных. Флетчер считал, что бывший федеральный агент отбирает у него работу, еще меньше ему нравилось, что тот выглядит, как суперзвезда американского футбола. Именно Флетчер придумал Бролену прозвище «КБ», он полагал, что оно как нельзя лучше подходит парню со «звездной» внешностью. «Прекрасный язык, превосходная мускулатура, но полный ноль в плане чувств» — так Флетчер частенько отзывался о Бролене. Если говорить откровенно, Флетчер не сомневался, что если бы молодой инспектор не пришел в их отдел, то теперь он сам, а не этот засранец вел бы дело Портлендского Палача. И это его лицо должны были бы напечатать вечерние газеты через день после смерти Лиланда Бомонта. И, кто знает, быть может, ему удалось бы снова наладить отношения с Лиз, избежав развода.
