— Ваша манера работать мне не нравится.
— Очень хорошо, но пока что окружной прокурор Глейт прислал вас сюда учиться, и сами вы еще не стали прокурором, так что помолчите.
В глазах Котленда вспыхнули искорки. Однажды они ему за это заплатят. Когда он вступит в должность, он сделает все возможное, чтобы их работа была тяжелой и безрадостной.
— Так что вы нашли? — спросил Чемберлен, обращаясь к Джошуа.
Тот снова опустился на стул и ответил:
— Я понял, почему убийца сжигает лбы своих жертв кислотой. Он не хочет, чтобы мы прочитали то, что он там написал. Точнее, вырезал.
Чемберлен нахмурился.
— Действительно, — продолжил Бролен, — убийца вырезает на лбу жертвы оккультный знак. Это — пентаграмма старинного ритуала защиты. Предполагается, что с ее помощью колдун защищает себя от души того, кого он собирается убить. У жертв Лиланда Бомонта лоб обожжен именно по этой причине. Там был тот же самый знак.
— Вот и еще одно совпадение, — мрачно заметил Салиндро.
— А этот ритуал, что он может нам дать? — поинтересовался Митс.
— Не так уж и много, — ответил Бролен. — Правда, это очень редкий ритуал, подтверждающий гипотезу, что убийца твердо верит в эзотерический смысл своих действий. Возможно, он подписан на специализированные издания, посещает лавочки оккультных товаров и изучил множество книг по каббалистике, сидя в библиотеках. Вот направления, в которых можно работать.
Капитан собрался было что-то сказать по поводу услышанного, но Бролен опередил его, продолжив:
— Однако это еще не все. Ритуал используется теми, кто стремится к загробному существованию. Заклинание оберегает произносящего, позволяя ему завладеть душой своей жертвы. Цитирую дословно. И далее: «Так, завладев душой принесенного в жертву, вы сможете жить после смерти. Жить вечно, восстав от смерти и вернувшись в мир живых».
— Что это за хрень…
Эти слова вырвались у Ллойда Митса, который ни за что не признался бы, что страх пробил брешь в его сознании.
— Лиланд Бомонт сжигал лбы своих жертв. Он обожал черную магию и был опасным безумцем, — добавил Бролен.
Капитан расплющил пальцами жевательную резинку.
— Ладно… Я не верю во всю эту ерунду по поводу сатанизма, но анализ ДНК говорит сам за себя. Поэтому, чтобы избавиться от любых сомнений и успокоить всех, кто так или иначе знает об этом деле, думаю, у меня нет выбора, — произнес капитан глухо. — Мне очень не хочется обращаться с подобным предложением к прокурору, но придется попросить у него разрешение на эксгумацию. По крайней мере, тогда мы сможем определиться с выводами. Узнать, удалось ли Лиланду каким-то образом выбраться оттуда, что само по себе кажется невероятным, или кто-то играет с нами в свою подлую игру.
Бентли Котленд уставился на капитана:
— Но… Вы не можете так поступить! Лиланд умер, и, даже если он был самым последним мерзавцем, его душа имеет право на покой, нельзя из-за этого осквернять его могилу!
— Вы можете объяснить присутствие его ДНК на окурке?
— Нет, но я…
— А я не могу взять на себя ответственность и разрешить такому человеку разгуливать на свободе!
— Он же умер! Пуля разнесла его череп на куски!
Чемберлен повернулся к Митсу, не обращая внимания на возражения будущего помощника окружного прокурора.
— Ллойд, займись кладбищем, на котором похоронен Лиланд. После нашего… — он бросил короткий взгляд на Бролена, — промаха на стоянке я совершенно не хочу, чтобы пресса узнала, что мы собираемся предпринять, иначе полетят именно наши головы. Эксгумацию надо провести ночью, когда кладбище закрыто. Мы ведь не знаем, не окажется ли около могилы убийцы какой-нибудь придурковатый журналист — на всякий случай, а вдруг…
— Понял, сделаю это сегодня вечером.
Капитан продолжил:
— Бролен, туда поедете вы, Ллойд будет вам помогать. Мистер Котленд тоже будет сопровождать вас, он засвидетельствует нате рвение. Если, конечно, он сам этого хочет.
Котленд кивнул.
Да, он поедет туда, и если в будущем капитан Чемберлен будет по-прежнему занимать свою должность, эта поездка может оказаться в интересах самого Бентли. Кто знает, вдруг однажды ему придется надавить на Чемберлена, и тогда эта эксгумация может оказаться полезной: она станет свидетельством некомпетентности капитана, фактом превышения служебных полномочий, а в обнародовании подобных фактов, как известно, нет ничего хорошего… Собираясь делать карьеру в политике, всегда стоит иметь в запасе информацию подобного рода.
Бролен и Ллойд обменялись неуверенными взглядами.
На сей раз не только Бентли Котленд чувствовал себя не в своей тарелке от мысли о необходимости ехать на кладбище.
Перспектива удостовериться, что Лиланд покоится в своем гробу, не вдохновляла никого.
Еще меньше хотелось вскрывать могилу ночью.
53
Лиланд Бомонт навеки упокоился на кладбище Латуреля, маленького городка на берегу Колумбии. В краю обрывистых ущелий и непроходимых темных лесов. Последний член его семьи, отец Лиланда Милтон Бомонт, пожелал поступить так, потому что отсюда было недалеко до его дома в лесу. Намного миль вокруг Латурель был единственным крупным городком с населением более пяти тысяч человек.
После совещания Бролен провел немного времени с Джульет. Он долго колебался, рассказать ли ей о том, что они обнаружили на окурке ДНК Лиланда? Как правильнее поступить? Поведать ей всю правду и невероятно напугать ее, признавшись, что у них нет никакого внятного объяснения? Или солгать ей и тем самым защитить ее, спрятав в удушливый кокон? В конце концов инспектор выбрал правду, ведь теперь их соединяло что-то намного более важное, чем раньше. Джульет выслушала известие мужественно и твердо, вновь продемонстрировав те качества, которые поддерживали ее в течение всего минувшего года. И когда Бролен рассказал ей о предстоящей эксгумации, она лишь кивнула и сказала:
— Ради меня убедись, что он все еще находится в могиле. Я больше не боюсь его, но, если мы действительно имеем дело с его призраком, я просто не знаю, что со мною станет…
Он постарался всеми силами ее успокоить, но как заставить кого-нибудь поверить в то, в чем сомневаешься ты сам?
Официально в неудаче «проактивного метода», примененного на стоянке, никого конкретно не обвинили, хотя пресса буквально сорвалась с цепи в поисках имени и фотографии, которые можно было бы выставить на публичное бичевание, однако полиция отказалась кого-либо скормить журналистам. Подобный акт солидарности, обычный в полиции, мог привести к отставкам руководителей, начиная с капитана Чемберлена, если в самое ближайшее время положительные результаты не усилили бы его позиции, особенно после сделанного им публичного заявления о том, что полиция не замедлит поймать убийцу в ловушку.
