Я прикидывал, чем и как объясняются мои необычные способности, но так и не смог ничего для себя решить. Недоволен ли я такими способностями – пожалуй, нет. Пусть будут, коли есть. Вот только надо научиться владеть ими в полной мере. Интересно, это все, чего можно ожидать от организма, или я еще чего-нибудь могу? Знать бы заранее. Увы!
Утром началась суматоха – все выстроились цепью и передавали с повозок в трюмы товары купцов. Закончили работу удивительно быстро, но купцы есть купцы. Теперь они направились в город – продать лошадей и повозки, что достались в качестве трофея от литвинов. С другой стороны – не пропадать же добру.
Часа через два, распродав трофеи, вернулись назад, коротко посовещались и, подойдя ко мне, выложили мешочек с монетами:
– Половину выручки за лошадей, повозки и оружие литвиновское тебе отдаем, другая половина – нам, за хлопоты.
Да бог с вами, я особо не претендовал, но дают – бери. С деньгами жить проще.
Вскорости отчалили и уже утром были в Новгороде. Такого быстрого возвращения никто не ожидал. Но слухи в городе распространились быстро, и скоро у причала стояла толпа. Все хотели узнать новости – кто вернулся, кто убит. Я не был нужен никому – это как-то царапнуло сердце. Идти тоже было некуда, и я направился на постоялый двор. Вещей после боя у меня тоже никаких не было, сгинули куда-то, как и мушкет, только сабля трофейная на боку да нож поясной. Хорошо хоть купцы деньги от продажи обоза дали, будет на что жить.
Я пришел на уже знакомый постоялый двор – кормили здесь неплохо, место не шумное, меня устраивало. Хозяин меня вспомнил – времени от прошлого моего посещения прошло немного, отвел самолично в небольшую, но чистую и опрятную комнатку. С наслаждением я разделся и упал на мягкую постель. Только тот, кто путешествовал, не раздевался неделями, сможет это оценить. Бог с ним, с баней – ее еще заказывать надо, сейчас спать, в тепле и уюте, в спокойствии.
Вечером мой сон был прерван осторожным стуком в дверь. На пороге стоял хозяин постоялого двора, из-за его плеча выглядывал Авдей:
– Ты что же, друг любезный, от людей сбежал? Почитай, весь вечер по постоялым дворам езжу, насилу нашел.
– А что случилось-то?
– Так уговаривались мы с тобой, на службу ко мне охранником.
– Авдей, отоспаться-то я могу?
Купец захихикал:
– Могешь, да токмо я первым быть хочу. Тебя уже другие торговые гости ищут, новгородцы – ребята хваткие, но я первым оказался.
Купец прошел в комнату, уселся на лавку. Хозяин, видя чинный разговор, мгновенно исчез.
– Юрий, я видал, как тогда, на поляне, к тебе другие купцы подходили, знаю, что ответ никому не дал – то хорошо, мужчина за свои слова отвечать должон. Давай уговоримся: плачу пять рублей в месяц, харч и жилье мое. Ну, по рукам?
– С одним условием, Авдей.
– Каким ишшо?
– Только охрана и защита, никаких других дел. В свободное время я должен с оружием заниматься, чтобы навык был.
Купец с облегчением вздохнул:
– Согласен. По рукам?
Мы скрепили рукопожатием наш договор. Кстати, на Руси договор, скрепленный рукопожатием, – все равно что нынешний на бумаге с печатями. Дал слово – держи.
Купец окинул взглядом мое жилище:
– А вещи где?
– Да все на мне.
Купец покачал головой:
– Зазорно что-то – воин знатный, а ничего не нажил. Пропил?
Я чуть не поперхнулся:
– На работе не употребляю.
– А чего тогда гол как сокол?
– Московит я, от гнева княжеского сюда перебрался, в Москве и дом и жена остались.
– Ага, ясно теперь. И то мне странно было, почему раньше я о тебе ничего не слышал. Вот оно что – московит.
– Ну, извини, где родился – там и пригодился. – Я знал, что на Руси москвичей никогда не любили – что в эпоху Ивана Грозного, что в двадцать первом веке.
– Собирайся, поедем ко мне: возок дожидается, банька натоплена – что одному, как бирюку, сидеть?
– Считай, уговорил.
Я поднялся, оделся, опоясался саблей. Готов. Внизу заплатил хозяину за комнату, раскланялся. За воротами стояли добротные дрожки, запряженные парой гнедых. На козлах восседал возничий. Едва мы уселись, как экипаж тронулся.
Жил купец недалеко от храма Святой Софии, богато жил – большой двор с постройками, изба в два поверха, слуги по двору шастают – коли не знаешь, что купец, можно подумать – дворянин.
Довольный произведенным впечатлением, купец провел в дом, познакомил с домашними, явно желая похвастать; отвел меня в выделенную комнатку на первом этаже – второй этаж был чисто хозяйский. После мы сходили в баньку, от души попарились. Когда вышли в предбанник, слуга дал мне новое белье, рубашку, штаны.
– Носи, дарю, не след в рванье ходить.
Одежда моя после боя, купания и ползания по лесу и в самом деле выглядела непрезентабельно. После было хорошее застолье, с обилием закусок и выпивки. Я пил мало, но хозяин явно решил воздать Бахусу за избавление от позорного плена и последующего выкупа. Когда хозяин уткнулся носом в миску, я пошел к себе, отдыхать.
Утром, предупредив хозяина об отлучке, пошел на торг, в оружейные ряды. После нескольких стычек и длительного размышления решил подобрать себе оружие и нашел – взял шесть штук хорошо сбалансированных, хорошей выделки метательных ножей и случайно наткнулся на великолепный дамасский клинок. Я долго не мог отвести взгляд от матового лезвия, проверял клинок на гибкость, пробовал на остроту, срезал волоски на руке. Хорош клинок! Беру! Денег даже после ожесточенного торга едва хватило, поэтому ножны взял самые простые, деревянные, обтянутые кожей. Не ножны главное, да и богатые ножны привлекают чужой, не всегда добрый взгляд, мне это внимание ни к чему.
Вернувшись в купеческий дом, ставший на время моим пристанищем, зашел на задний двор и начал упражняться в метании ножей. Плохо, учителя рядом не было, а в таком экзотическом применении ножа тонкостей много. Начал с близкого расстояния – метров с трех. Вначале ножи не хотели втыкаться лезвием – норовили то ручкой, то плашмя. Но после трех дней почти непрерывных упражнений я понял суть, и ножи стали входить в бревенчатую стену острием. Для себя я поставил цель – бросать ножи быстро и точно, пусть даже недалеко. Пять-шесть метров – вполне достаточно по дистанции. У ножа есть одно ценное качество – бесшумность. Лук тоже бесшумен, но велик, и, чтобы освоить его в совершенстве, нужны годы и практика. У меня же времени было мало, я подспудно чувствовал, что мне еще придется столкнуться с норманнами, и я хотел быть готов к этой схватке, может быть – решающей для меня. В работе с саблей практика была; конечно, против опытного фехтовальщика мне долго не продержаться, но участвовать в дуэлях я не собирался.
