– Как я вижу, ты не намерена посвящать меня в свою тайну.
– Да ничего особенного я не скрываю, Джейми. Так, детские тайны, не имеющие значения для… – Эксия замолчала на полуслове, потому что Джейми внезапно вскочил и направился к своей лошади. Девушка догнала его и схватила за руку. – Неужели ты не можешь принять меня такой, какая я есть?
– Ты имеешь в виду смириться с тем, что ты лгунья?
– Нет, конечно, нет. Я имею в виду… – Она запнулась, увидев его взбешенный взгляд, затем гордо вскинула голову. – Я такая, какая есть, не хуже и не лучше. Я никогда не желала зла ни тебе, ни кому-либо другому. И я прошу тебя принимать меня именно такой.
– А я прошу тебя доверять мне. – В глазах Джейми читалась мольба. – Эксия, пожалуйста, скажи, что стоит между нами. Я постоянно чувствую это. Ты живешь так, будто каждый день – последний для тебя. Почему? Что ждет тебя впереди? Ты тяжело больна? Тебе суждено скоро умереть? Я не могу поверить в это, потому что успел хорошо узнать твое тело и вижу, что нет никаких признаков недуга. Ты все время говоришь о нашем браке как о чем-то временном, но мне трудно понять, с какой стати твой опекун будет возражать против брака между дочерью бедного торговца и графом. – Он сильно сжал ее плечи. – Эксия, пожалуйста, открой, что преследует тебя. Что вызывает у тебя такой сильный страх?
– Не могу, – ответила Эксия. – Прошу, не надо. Я не могу. Мне нужен только сегодняшний день, ничего больше. Он все равно скоро закончится, так не приближай конец. Умоляю тебя.
Отпустив Эксию, Джейми провел рукой по глазам.
– Ладно, будь по-твоему. Не рассказывай мне, не доверяй мне.
– Но я действительно верю тебе, – возразила Эксия, попытавшись взять его за руку, но он отстранился.
– Садись на лошадь. Мой дом уже близко.
Голос Джейми прозвучал так холодно, что девушка едва не расплакалась. Она молча повернулась и забралась в седло впервые без помощи мужа.
Глава 24
Всю дорогу Эксия, ни на минуту не забывавшая о том, что их с Джейми уединение близится к концу, спорила сама с собой, пытаясь решить, следует ли рассказывать ему правду. Возможно, он простит ее, возможно…
Ранним вечером они устроили привал возле обочины. По тому, как Джейми посмотрел на нее, когда передавал ей хлеб и сыр, Эксия поняла, что он все еще сердится на нее.
– Ты не рассказал мне о фургонах Мейденхолла, – проговорила она, лишь бы нарушить тягостное молчание, и тут же отругала себя за то, что упомянула имя своего отца.
К ее радости, Джейми улыбнулся:
– Если бы ты видела Смита: из него получилась такая уродина, какой я в жизни не видел.
– Да, жаль, конечно. – Эксия взглянула на мужа из-под полуопущенных ресниц. – Особенно если учесть, что наследница очень красива.
Но Джейми, казалось, не услышал ее.
– У Смита руки длинные, как у обезьяны, под его носом можно укрыться от дождя, и все же он показал мне шкатулку, полную писем, в которых поклонники объясняются в любви и предлагают руку и сердце. Как он рассказывает, с ним произошли совершенно невероятные истории.
Эксия поперхнулась куском хлеба. Если бы Джейми не настоял на том, чтобы они путешествовали под другими именами, то, о чем он говорит, случилось бы с ней! Ей совсем не хотелось знать, с чем столкнулся Смит, выдававший себя за наследницу, и все же она, словно ребенок, который подглядывает в щелочку за цирковым представлением, потому что не может преодолеть свое любопытство, спросила:
– И-и что же произошло?
– Его завалили письмами, в которых предлагают пожениться, просят денег, молят об одолжении. Одна женщина вбила себе в голову, что наследница способна излечивать недуги легким прикосновением рук, и она три дня с ребенком следовала за караваном.
– А что сделал Смит? – прошептала Эксия, заметив, что Джейми нахмурился.
– Смит сдался и целых полчаса держал ребенка на руках, но позже… – Замолчав, Джейми посмотрел на девушку и поспешно отвел глаза. – Позже ребенок умер, и женщина прокляла Смита. Она заявила, что малыша убила скупость Смита, что наследница Мейденхолла имеет слишком много, но не желает ни с чем расставаться, даже ради жизни ребенка.
– Какая бессмыслица! То, что у нее есть деньги, совсем не означает, что она обладает сверхъестественной силой.
– Вот именно. – Вновь подняв на нее глаза, Джейми улыбнулся: – Поэтому я рад, что не женился на наследнице Мейденхолла.
– Рад?
– Я знаю, ты не можешь забыть о том, что я стремился жениться на наследнице, но эта идея принадлежит моим сестрам. Я не желаю, чтобы до конца жизни меня называли мужчиной, женившимся на наследнице Мейденхолла. Подобный брак возлагает на меня слишком большую ответственность и влечет за собой массу пересудов. – Его улыбка стала шире. – Естественно, мне было приятнее жениться на тебе, а не на наследнице.
Эксия взволнованно сглотнула.
– Ты будешь думать по-другому, если получишь от Мейденхолла разрешение жениться на его дочери. Ты будешь сожалеть о том, что женился на мне.
К облегчению девушки, Джейми закинул голову и расхохотался, затем вытащил из седельной сумки сложенный листок бумаги.
– Я так и не отправил письмо.
Эксия на мгновение лишилась дара речи.
– Письмо к Перкину Мейденхоллу? Не отправил? Но Франческа сказала…
Джейми чмокнул ее в щеку.
– Франческа не слишком сообразительна, верно? Когда она принялась настаивать на том, чтобы я отправил письмо Мейденхоллу через нее, у меня возникли подозрения, и я сказал ей, будто уже отослал его, чтобы посмотреть на ее реакцию. Произошло именно то, чего я опасался: она ужаснулась. Сомневаюсь, что она действительно когда-либо собиралась выйти за меня замуж. Думаю, она говорила о браке лишь для того, чтобы заставить тебя ревновать. А каково твое мнение?
Эксия бросилась Джейми на шею.
– Мне абсолютно безразлично, чего добивалась Франческа. О, Джейми, ты хоть понимаешь, что это значит? Это значит, что у нас еще есть время. Время! Его нельзя купить. О, Джейми, как же я люблю тебя!
Джейми так и не понял, почему неотосланное письмо вызвало у его жены такую бурю восторга, но обрадовался тому, что она счастлива. Помня о том, что Эксия отказалась открыть ему свой секрет, и зная, что только время научит ее доверять ему, он спрятал обиду в отдаленные уголки своей души.
В следующую секунду Джейми забыл обо всех проблемах и самозабвенно отдался охватившему его желанию. Словно вор, охотящийся за драгоценностями дамы – а может, так оно и было? – он потащил Эксию в росшие недалеко от дороги кусты.
Его удивляло то, что его страсть к жене усиливается с каждым днем, а сейчас ему даже казалось, что он умрет, если не овладеет ею. И она, по всей видимости, чувствовала то же самое.
