– Посмотрим… Ты купил замок, и мы будем отныне жить там как господин и госпожа.
– Куда лучше, – серьезно заверил Роберт. – Ты хотя бы имеешь понятие о том, сколько стоит содержание подобного места? Держу пари, ты не сумеешь угадать, что я задумал.
Даглесс с любовью взглянула на него. Она точно знала, как будет выглядеть ее подвенечное платье, и сейчас представила родных, одобрительно ей улыбавшихся. Интересно, унаследуют их дети голубые глаза Роберта или ее, зеленые? Его каштановые волосы или ее, рыжеватые?
– Конечно, не сумею, – солгала она.
В аэропорту она следила за носильщиком, пока Роберт продолжал оглядываться, словно искал кого-то. Едва она отдала носильщику чаевые, как Роберт, вскинув руку, кому-то помахал. Сначала Даглесс была слишком занята, чтобы сообразить, что происходит, и, только услышав вопль «Папочка!», увидела, как к ним мчится Глория. За ней едва поспевал носильщик с тележкой, нагруженной шестью новенькими чемоданами.
«Вот так совпадение!» – подумала Даглесс, проверяя багажные ярлычки, выданные носильщиком. Нужно же было встретить здесь именно Глорию!
Даглесс чуть поморщилась, рассеянно наблюдая, как девчонка виснет на отце. Наконец тот поставил ее на землю, продолжая при этом обнимать пухлые плечики.
Покончив с багажом, Даглесс впервые внимательно присмотрелась к драгоценной доченьке Роберта и невольно нахмурилась. На Глории красовались куртка с бахромой, ковбойские сапожки и чересчур короткая кожаная юбчонка. В этом наряде девочка смотрелась разжиревшей стриптизеркой эпохи шестидесятых.
Интересно, где ее мать и как могла эта женщина позволить своему ребенку одеться подобным образом?
Даглесс принялась оглядываться в поисках бывшей жены Роберта, но никого не увидела.
– Привет, Глория, – произнесла она наконец. – Вы с матерью тоже уезжаете?
Глория и Роберт дружно закатились смехом, едва не принявшись кататься по полу.
– Ты не сказал ей! – взвизгнула девчонка.
– Это и есть сюрприз, – объявил Роберт.
Даглесс молча уставилась на отца с дочерью.
– Обе мои девочки едут со мной! – гордо провозгласил Роберт и привлек к себе Даглесс.
– Обе? – прошептала Даглесс. На большее ее не хватило: в горле застрял колючий ком.
– Да! – радостно подтвердил Роберт. – Глория и есть тот сюрприз, на который я намекал. Она летит с нами в Англию. Так и знал, что не догадаешься! Ты и не догадалась, верно?
Верно. Даглесс нечто подобное даже в голову не пришло. И теперь, поняв, что прекрасному, романтическому путешествию, о котором она мечтала, не суждено случиться, она едва не завопила, не затопала ногами, не отказалась ехать. Ей очень хотелось устроить скандал, но она, разумеется, ничего подобного не сделала.
– Но я заказывала номера на двоих, – выдавила она после долгого ошеломленного молчания.
– Что поделать, велим принести раскладную кровать, – отмахнулся Роберт. – Уверен, что всякие мелочи постепенно уладятся, потому что мы любим друг друга, и это главное. – Он отпустил Даглесс и отошел. – А теперь к делу! Надеюсь, ты не откажешься проверить багаж Глории, пока я немного поболтаю с моим ягненочком. Договорились?
Даглесс только и смогла, что кивнуть, и, механически переставляя ноги, направилась к стойке регистрации в сопровождении носильщика с тележкой.
У них оставалось совсем немного времени до отлета, а Роберт и его дочь были так поглощены друг другом, что Даглесс, к счастью, могла не участвовать в разговоре. Ей пришлось заплатить двести восемьдесят долларов за излишний вес багажа да еще и дать чаевые носильщику. Даже если бы ее о чем-то спросили, вряд ли она нашла бы в себе силы ответить. Только все яснее осознавала, что ее мечты бесследно исчезают, рассыпаясь в прах. Ужины с шампанским уступили место фастфуду, наскоро съедаемому в машине. Дневные часы неторопливых прогулок по лесным дорожкам сменились ведениями постоянных споров о необходимости найти что-то такое, «что понравилось бы и Глории».
Кроме того, теперь им даже в спальне не остаться наедине. Все трое принуждены делить одну комнату. Вряд ли это столь уж приятная перспектива!
Только когда они сели в самолет, Даглесс поняла, что Роберт немало потрудился над участием дочери в поездке. Судя по посадочному талону, ее место было в том же ряду, у прохода.
Но Роберт посадил Глорию рядом с собой, так что у прохода очутилась Даглесс. Именно то место, которое она ненавидела больше всего, поскольку постоянно стюардессы утверждали, что она мешает проезду тележки.
Во время длинного полета Роберт с улыбкой вручил Даглесс билет Глории.
– Добавь это к списку расходов, договорились? И мне требуется отчет в каждом пенни, вернее, в каждом шиллинге. Мой бухгалтер считает, что я должен вычесть расходы на путешествие из налоговой декларации.
– Но ведь это развлекательная, а не деловая поездка! – удивилась девушка. Роберт нахмурился:
– Даглесс, прошу, не начинай все сначала! Я всего лишь попросил тебя учитывать расходы, с тем чтобы, вернувшись домой, поделить все пополам.
Даглесс глянула на билет Глории, который все еще держала в руках.
– Хочешь сказать, на три части? Одна часть моя, две трети – твои и Глории.
Роберт бросил на нее полный ужаса взгляд и поспешно обнял Глорию, словно пытаясь защитить дочь от человека, вознамерившегося ее ударить.
– Нет, именно пополам. Глория поехала и ради тебя тоже. Деньги ничто по сравнению с радостью, которую доставит тебе ее общество.
Даглесс отвернулась. Спорить сейчас бессмысленно, они обсудят это позже, с глазу на глаз. А пока что Глория со злорадным интересом наблюдает за ней…
Весь остаток пути она читала, пока Глория и Роберт играли в карты, полностью ее игнорируя. Дважды ей пришлось принять транквилизатор, чтобы уберечь желудок, пожиравший сам себя.
И вот теперь она снова потирала ноющий живот. За те четыре дня, что они пробыли в Англии, она честно пыталась развлекаться. И даже не жаловалась, когда в первую ночь в красиво обставленном гостиничном номере Глория так стонала и рыдала из-за раскладной кровати, поставленной в спальню – после того как владелец раздраженно прочитал Даглесс нотацию на предмет неожиданного появления третьего человека в комнате, рассчитанной на двоих, – что Роберт попросил дочь лечь с ними в большую двуспальную кровать. Когда же Даглесс дважды едва не спихнули на пол, она молча легла на раскладушку. Мало того, слова не сказала, когда Глория заказала самые дорогие блюда в роскошном ресторане.
– Я просто хочу, чтобы моя детка попробовала все, что пожелает, – заявил Роберт. – И, Даглесс, перестань жадничать! Не знаю, что это на тебя нашло. Я всегда считал тебя человеком щедрым!
Завершив речь, он протянул Даглесс огромный счет, за который она была обязана заплатить половину.
