— Зачем? — пораженно спросила Катя, вцепившись в руку Лайонела.
Вильям, не глядя на нее, с трудом ответил:
— Хочется.
Ему было нечем дышать от переполняющих его эмоций, из груди, точно заточенные в плен, рвались тысячи вздохов и не могли вырваться. Он не слышал ни смеха, ни голосов в зале; перед взором, как две ледяные пропасти, застыли прозрачные глаза брата.
Лайонел высвободил у Кати свою руку и, шагнув к Вильяму, резюмировал:
— Глупо.
Тот ничего не ответил, продолжая неотрывно смотреть на него. Изумрудные глаза сверкали диким огнем, оружие в руке подрагивало.
Лайонел медленно двинулся в центр зала, взял у слуги меч и остановился, скучающе опершись на него, точно на трость.
Брат подошел и сделал резкий выпад. Лайонел легко отмахнулся.
Но Вильям не сдался и вновь атаковал. На этот раз удар был сильнее, красивое бледное лицо приняло выражение решимости. И с каждым разом меч брата разил все с большей точностью и мощью. Его сила, точно ярость, нарастала.
И вскоре Лайонел с поразительной ясностью понял, что перед ним уже не тот слабый юноша, у которого меч всегда буквально вываливался из рук в первые минуты поединка.
Рано заскучавшие гости теперь следили за происходящим с удвоенным вниманием и интересом. Пожалуй, им еще не доводилось видеть, как слабый вампир сражается наравне с одним из сильнейших представителей вида.
Лайонел уже жалел, что не закончил бой, как только тот начался. Излишняя самоуверенность всегда являлась шансом на победу для любого соперника. Ошибкой было позволить брату прибегнуть к силам своего ангела. Очень сомнительным казалось умение Вильяма его контролировать.
При мысли, какой скандал в обществе, сколько ненужных вопросов и сложностей может вызвать победа слабого вампира, Лайонел пошел на отчаянный ход. Глядя в глаза брату, он сосредоточился и мысленно укусил его в шею.
Вильям резко прижал руку к горлу, и тогда молодой человек выбил у него меч. Тот пролетел по воздуху пару метров и с железным грохотом упал на каменный пол.
Лайонел бросил свой меч под ноги брату и процедил:
— Достаточно.
Вильям потрясенно покачал головой, растирая ладонью шею.
— Ты не победил!
Боюсь, так думаешь только ты один.
— Победа ценой обмана не стоит ничего.
Лайонел рассмеялся.
— Победа, как и женщины, предпочитает тех, кто заплатит больше. — Он кивнул в сторону сидящей на скамейке Ольги, сцепившей от волнения руки на груди. — Начни с женщин. С другими победами посложнее будет.
Они с пару секунд смотрели друг на друга, затем Вильям изрек:
— Мне достаточно того, что правду знаю я и ее знаешь ты.
Лайонел уже сделал шаг в сторону, но не выдержал и, обернувшись, спросил:
— Какую правду, Вильям? В бою нет правил. Ты пытаешься доказать мне, что отвлекать соперника ради победы — это нечестно? Тогда тебе не со мной нужно сражаться, а играть в компьютерные игры. Вот там есть правила. Уверен, тебе они подойдут.
Молодой человек вернулся к Кате, а на площадку вышли еще несколько пар с мечами.
Вильям покинул зал. Ольга побежала за ним, но вскоре вернулась одна.
— Что произошло? — тихо спросила Катя.
— Восстание ангела, — усмехнулся Лайонел.
Девушка грустно взглянула на него и призналась:
— Мне надоело тут.
— Некоторое время еще придется потерпеть, — непреклонно заявил молодой человек.
Он обвел взглядом зал и остановил его на Наталье Важно, на удивление скверно одетой. Серый цвет ее платья сливался с цветом волос, на его фоне остроносое лицо выглядело точно бумажный треугольник. Владелица журнала говорила с Анжеликой. И только-только ей заявила:
— Я бы никогда… — и характерно посмотрела на Даймонда.
Анжелика пренебрежительно передернула плечами.
— Это нас и отличает друг от друга. Одни поступают в соответствии со своими желаниями, а другие в соответствии с этими желаниями живут. Не переживай, оказаться когда-нибудь на моем месте тебе не грозит.
Лайонел улыбнулся, но улыбка его померкла, когда он заметил, с каким несчастным видом Катя смотрит на двери зала.
— Я могу отвести тебя в нашу спальню.
Та замешкалась. Он догадался о ее сомнениях, но ничего не сказал.
— Да, пожалуй, — наконец согласилась она.
Не успели они пройти и половину зала, как Аделина заметила их и устремилась к ним. Молодой человек сделал ей знак оставаться на месте и, шепнув Кате на ухо: «Минуту», направился к хозяйке замка.
— Ты не ответил на письмо, — без предисловий начала Аделина.
— Да, — рассеянно кивнул Лайонел, — такое бывает, на неинтересные мне письма я не утруждаюсь отвечать.
— Вот как… — женщина немного наклонила голову набок, — ну, я подожду, когда ты наиграешься в верность.
— Как только, так дам тебе знать.
Он понимал — Катя слышала все до единого слова, и его это беспокоило. Прежде ему не приходилось оберегать чьи-то чувства от жестокой истины. А теперь, точно в наказание за тысячи разбитых женских сердец, ему досталась самая ранимая представительница слабого пола. Она не стала бы мириться даже с намеком на неверность, и ее гордыни хватило бы на то, чтобы уйти от него. И жестокости было достаточно на достойный ответ.
Лайонел скользнул взглядом по упругой груди Аделины. Он всегда помнил, почему выбрал Катю, и знал: забыть — равносильно солнечному лучу в сердце. И луч тот вгонит ему сама девушка, если он сделает ей больно.
Катя одиноко стояла возле дверей и смотрела в сторону, на лице ее читалось желание убежать.
Иногда, глядя на нее, он не мог поверить, что она реальна. Войти в его жизнь, куда стремились многие, но где находились лишь единицы, являлось нерешаемой задачей, как ему казалось. Но эта девчонка решила ее за пару месяцев, умело сыграв на его отношениях с братом и тем самым выкинув беспроигрышную комбинацию. Он был не готов к психологической игре со стороны Кати и с тех пор постоянно боялся вновь недооценить ее.
— О чем задумался, дорогой? — насмешливо спросила Аделина. От шумного вдоха ее грудь в корсаже поднялась и при медленном выдохе соблазнительно заколыхалась.
Лайонел опустил глаза.
— Не о тебе, как ни странно.
Она недоверчиво покачала головой.
— Твои глаза умеют прекрасно лгать, но только не когда они опущены.
Молодой человек взглянул на нее в упор и, промолвив: «Навязчивые женщины — скучны», зашагал к дверям, где ждала Катя.
Они вышли из зала, девушка не проронила ни слова, пока они петляли коридорами замка и поднимались на второй этаж в отведенную им комнату. Лайонел чувствовал напряжение между ними, но сломать возведенную девушкой стену не пытался.
