Они сидели на крыше четырехэтажки, расположенной напротив дома из красного кирпича, обнесенного стеной с колючей проволокой. На углу завода из тонкой черной трубы тянулся неизменный дым. Недавно прошел дождь, и асфальт внизу блестел в ярком свете луны и россыпи звезд. Лунный свет падал на мокрые рыжие листья деревьев, серебря на них капли. На дворе стояла глубокая ночь, все звуки города стихли, звучала игривая мелодия соблазна Камиля Сен-Санса «Танец жриц» — она словно манила, зазывала и увлекала за собой. Музыка из оперы «Самсон и Далила» напомнила девушке летнюю ночь в Петергофе — когда Лайонел рассказывал ей о Самсоне, которого соблазнила и предала женщина, и о его волшебных волосах, подобных лучам солнца.
Йоро старательно складывал на коленях самолетик из листка, исписанного неровными каракулями. Мальчик закончил бумажную поделку и запустил ее в воздух, со вздохом пожаловавшись:
— Я никогда не напишу эту проклятое письмо.
Катя покосилась на лежащую рядом с ним тетрадь, откуда он выдрал лист.
— А если представить, что Кира уехала и вы давно не виделись?
— Как же представить? — пригорюнился мальчик. — Я вижу ее каждый день!
— А если вам какое-то время не встречаться? Чтобы ты соскучился!
Он задумчиво наклонил голову, затем решительно тряхнул ею:
— Нет! Может оказаться так: мы не будем видеться, а я письмо все равно не напишу. Получится — зря скучал!
Девушка закинула ногу на ногу.
— Ну… а ты и дня без нее не можешь?
— Я… — он помолчал, — я не знаю. Наверное могу. Только не хочу.
— М-м-м…
Йоро грустно посмотрел на нее.
— Это плохо?
— Нет, что ты, вовсе нет, — спешно заверила Катя, — ты ведь тоже Кире очень нравишься и уверена, она бы ни за что не хотела скучать по тебе!
— Правда? — Глаза мальчика расширились.
Девушка обняла его за плечи.
— На свете не ничего хуже, чем скучать по тебе!
Он засмеялся и легонько пихнул ее плечом.
— Выдумаешь тоже! Кира… она… — Он умолк и долго молчал, а потом тихо закончил: — Она не скучала бы по мне.
— Почему ты так думаешь?
Йоро мучительно вздохнул.
— Просто знаю.
Девушка растерянно смотрела на него, не зная что и сказать на подобное признание. Но мальчик, точно дурной сон, прогнал горечь из уголков рта широкой улыбкой и весело спросил:
— Все еще хочешь броситься с крыши назло Лайонелу?
Только тут она поняла, что совсем забыла о своей ссоре с Лайонелом. Еще два часа назад, после его ухода, она злилась и обижалась, а теперь вдруг поняла, как сильно хочет его увидеть.
— Зря я сказала ему… — Катя замялась, — ну то… про мальчиков и девочек.
Йоро поморщился, упер локти в колени и, придерживая голову за подбородок, уставился вниз.
— Упреки за прошлые ошибки лишь создают настоящие ссоры.
— Слушай, — девушка нервно покусала губу, — а Лайонел никогда… — Она сконфуженно умолкла, устремив взгляд на свои руки.
Мальчик пихнул ее плечом, заверив:
— Никогда.
— Хорошо, — с трудом вымолвила Катя, и у нее из груди вырвался вздох облегчения. Но сказать о том, как она рада, что существуют хоть какие-то, пусть и размытые, границы его развратности, девушка не успела.
Слева от нее послышался холодный насмешливый голос:
— Подумаешь… нам просто нравятся мальчики другого типа, вот и все.
Катя повернула голову. Рядом с ней сидел, свесив ноги с крыши, ее призрак с льдистыми глазами, которого она недавно встретила на Поцелуевом мосту.
— Что тебе надо? — воскликнула Катя.
— Да ты не рада мне? — глумливо заметил златокудрый.
— Ты с кем говоришь? — испугался Йоро, вскакивая.
Катя отодвинулась от призрака, пробормотав:
— Йоро, ты не видишь его?
— Нет. — Мальчик закрутился на месте. — Тут кто-то есть?
— Да… он, я говорила тебе, — прошептала девушка, не в силах оторвать взгляда от холодных голубых глаз.
Мальчишка нагло протянул к ней руку, но она отстранилась, вцепившись в тисовый крестик на своей шее.
— Да, вижу, — подтвердил призрак и презрительно скривил рот. Сидел какое-то время как будто в раздумьях, затем воскликнул: — А что мы все про меня да про меня? Лайонел между тем танцует с Анжеликой.
— Неправда, — фыркнула Катя. — Он бы никогда…
Златокудрый вынул из ножен меч, начертил острием на крыше линию и бросил за нее. Блеснули сталь, рубины, черные бриллианты на рукояти, и оружие устремилось вниз, пока не вонзилось в асфальт. Там разлилось золотое сияние, совсем как недавно на реке, после чего словно на экране кинотеатра возникло изображение. Гостиная квартиры Анжелики Тьеполо: она в красивом розовом платье и Лайонел, протягивающий ей руку.
Играл Вальс си-минор Шуберта.
Катя услышала любимый голос: «Потанцуем?»
В следующее мгновение меч вновь оказался в руке призрака, и тот убрал его в ножны.
— Всякое «никогда» имеет свой срок годности, — улыбнулся златокудрый.
— Катя, уйдем, — позвал Йоро.
Девушка хотела подняться, но холодно отданный приказ «Твоему другу лучше уйти одному» остановил.
Йоро протягивал ей руку, девушка увидела, как потянулся к нему призрак, и взволнованно пробормотала:
— Йоро, иди, я скоро.
— Я не оставлю тебя! — упрямо мотнул головой оборотень. В ту же секунду его что-то толкнуло в спину, и он полетел с крыши.
У Кати крик застрял в горле. А мальчик, не долетев до земли полметра, завис.
Призрак стоял на самом краю крыши и насмешливо смотрел вниз, а потом отвел взгляд, и Йоро шлепнулся на асфальт. Вскочил и, задрав голову, прокричал:
— Катя, не оставайся с ним! Я иду! — Он вцепился в обломанный водосток, но невидимая сила отшвырнула мальчика.
Златокудрый вновь вынул меч, девушка воскликнула: «Не смей!» — но он не послушался, прочертил в воздухе квадрат, и меч устремился в оборотня. Воткнулся в асфальт прямо у его босых ног, и над головой в одно мгновение выросла золотая клетка с толстыми прутьями.
Призрак чисто и звонко рассмеялся, пояснив:
— Для его же безопасности.
Катя поднялась, продолжая держаться за тисовый крестик на груди.
— Что тебе нужно от меня?
Златокудрый выставил руку, вернув меч, прочертил перед собой золотистую линию, и когда шагнул за нее и обрел плоть, точно выключил музыку у девушки в голове.
