Дочь вошла и, не заглядывая на кухню, отправилась в ванную. Мать вышла в коридор, чтобы сказать ей все, что должна говорить хорошая мать дочери, не ночевавшей дома. И увидела на табуретке маленький красный магнитофон.
Когда дочь, уже в халатике, вышла из ванной, мать, терпеливо ждавшая в коридоре, сказала ей одно-единственное слово:
– Шлюха!
Впервые в жизни мать выговорила это слово вслух.
– Я выхожу замуж, – ответила дочь и ушла свой уголок.
Мать поняла, что это правда. Дочь выходит замуж за кого попало, лишь бы убраться подальше от родной матери. Сперва сбежал муж-предатель, теперь покидает дочь-предательница. Господи, за что?
Она опять ощутила в сердце маленький твердый орешек. Но время торопило – нужно было спешить на работу.
И там ее ждали ритуальные приветствия:
– Шурочка, привет!
– Здравствуй, Шурочка!
– Шурочка, зайди потом ко мне, я кое-что принесла!
– Доброе утро, Шурочка!
– Шурочка, солнышко!
– Шурочка, у меня такая новость! Я сейчас забегу, расскажу!
– Шурочка, вы очаровательны!
Там она опять будет улыбаться…
Илона не ожидала от матери горячих поздравлений. Мать не уважала бурных страстей и никогда не позволяла себе ничего чрезмерного. Но одно-единственное «поздравляю» сказать дочери она ведь могла? Этот вопрос следовало решать поскорее, если Буревому предстоит жить в их с матерью квартире.
Комнаты были смежные: дальняя, поменьше, – родительская спальня, а проходная, довольно большая, – зал и уголок Илоны, отгороженный книжным шкафом. Ее всегда удивляло, для чего родителям этот шкаф: мать не любила читать, а отец брал книги у каких-то своих приятелей на комбинате, опрятно заворачивал в газеты, потом возвращал. В шкафу стояли романы, изданные в пятидесятые годы, в блеклых картонных обложках без картинок, и обязательные собрания сочинений – Пушкин, Лермонтов, Гоголь, несколько томов Толстого, несколько томов Маяковского. Такой шкаф даже стыдно показывать Андрею, подумала Илона, нужно прикупить и поставить на видное место хоть что-то современное, желательно пьесы, или хоть из «Библиотеки драматургии».
Вдруг ее чуть ли не холодный пот прошиб: как можно приводить жениха в проходную комнату?! Тетя Таня, когда стало ясно, что дочь и зять приезжают, отдала им дальнюю комнату, а сама поселилась в проходной. Мать на такие подвиги не способна…
Ничего, кроме «шлюха», мать не сказала и ушла. Илона подумала – до смены еще куча времени, употребить его не на что, можно прибраться. Ее белье и кофточки лежали в шкафу, а шкаф стоял в спальне. Она выгребла со своей полки все имущество и ужаснулась: страшное, застиранное! До сих пор она знала, что не придется раздеваться перед мужчиной, и не слишком беспокоилась о своих трусиках, чистые – и ладно.
Начиналась новая жизнь!
Яр был прав – следовало стать женой Буревого. В этом был смысл жизни – прекрасной жизни, между прочим, потому что жена гениального актера – довольно трудная профессия, требующая огромной любви. И в образовании ли счастье, в ежедневном хождении на работу ли счастье? Илона ничего не имела против корректуры, она поладила со всеми корректоршами, но ремесло жены вдруг показалось ей неимоверно притягательным. Каждый день готовить для Андрея завтрак, обед и ужин! Вместе с ним проходить все его роли, подавать ему реплики! Быть в курсе всех его дел, провожать его на пробы и на съемки, встречать его на вокзале! Конечно, сперва, пока он зарабатывает мало и вынужден вести студию в заводском ДК, придется работать в редакции. Но есть же халтуры. Ася берет на вычитку какие-то диссертации, кандидатские и докторские, расставляет там запятые. Жанну Ромка познакомил с одним пенсионером, который пишет мемуары о войне, но имеет темное понятие о грамматике. Тамара по образованию преподаватель, но репетиторствует, у нее два ученика, которых она натаскивает, чтобы они могли поступить в московский институт. Если захочет – будут еще ученики. Есть варианты, есть!
Если бы Буревой знал про эти планы – скорее всего, сразу начал бы собирать чемодан. Женитьба на девочке из студии мало соответствовала его замыслам. Он только-только заявил о себе в кино. Провинциальному красавчику пробиться трудно, а ему вот удалось, и, поскольку его роли в театре – не ведущие, его могут отпустить и посреди сезона – после умеренного скандала. А жениться нужно в Москве. Он уже не мальчик, которого десять лет назад прихватили на горячем и за шиворот повели в загс. Неля… Вот любопытно, как там Неля, за кого вышла, кто растит Сашку? Хороший, наверно, мужик, если усыновил парня. А что – пока совсем кроха, чего ж не усыновить? Потом родится свой, будут расти два братика… Буревой, понимая ситуацию, во всем пошел Неле навстречу, подписал все бумаги и вздохнул с облегчением – избавился от алиментов! Так что следующий брак будет по уму…
Прокляв злокозненную чачу, Буревой поехал на утреннюю репетицию. По дороге думал, как же быть с Илоной. И ладно бы девчонка была талантлива! Талантливую можно взять с собой в столицу. Там красивые девочки очень легко пробиваются вверх. Так нет же – просто симпатичная девчонка, совершенно неопытная, и при других обстоятельствах было бы даже интересно лепить из нее женщину, но только не теперь, не теперь!
При мысли о тяжком объяснении Буревой затосковал. Верно говорил старый актер-актерыч дядя Сеня, «продавший» его когда-то на негласной актерской бирже: не живи там, где живешь… Теперь из-за этой глупости может начаться разброд в «Аншлаге». Илонка наверняка кому-то разболтает…
Вот тут он был неправ – Илона никому не собиралась хвастаться победой. Хотелось, конечно, спросить у опытных женщин, скоро ли там, внутри, все заживет настолько, чтобы не терпеть последние минуты близости, а радоваться им? Но задать этот вопрос она могла только Галочке. Галочка счастлива со своим очкариком Толиком. Она бы, наверно, сумела объяснить…
Было немного стыдно. И она не пошла к соседям, а раскидала белье по двум кучкам и прилегла отдохнуть. Кучку, что поменьше, она решила пока оставить, нельзя же вообще без белья ходить. А другую – на мусорку! Чтобы и следа не осталось! Регина и Яр помогут… Точно, Яр!
Вот кто все поймет, похвалит, даст совет! Отчего обязательно нужно советоваться с бабами?
Илоне в жизни не повезло – она с самого начала попала в женский мир, и это стало ее злым роком. После школы она угодила в группу, где не было ни одного мальчика, танкисты три раза в год – не в счет. Потом была корректура. Редакционные мужчины – тоже не в счет, ни с кем из них Илона не подружилась хотя бы настолько, чтобы вместе пить кофе в типографском буфете. Правда, Яшка и Ветлугин из отдела партийной жизни время от времени проявляли интерес, но Илона прочно отгородилась от этого интереса светлым образом Буревого. Разве что Ромка… да, с Ромкой она в буфет ходила… Ромка неплохой, но слишком уж прилипчивый…
Яр оказался первым мужчиной, которому она доверяла. Отец – другое дело, ей бы никогда не пришло в голову рассказать отцу о своих скромных девичьих похождениях.
