ЕСЛИ ТЫ ЖЕЛАЕШЬ СТАТЬ ЧЛЕНОМ НАШЕГО ДРЕВНЕГО ПОЧЕТНОГО ОБЩЕСТВА «ЧЕРНОЕ ПЯТНО», ТЕБЕ СЛЕДУЕТ СЕГОДНЯ ДО ДВУХ ЧАСОВ ПОПОЛУДНИ СДЕЛАТЬ СЛЕДУЮЩЕЕ:
1. Пририсовать мелом усы нимфе на фонтане в Сэдли.
2. Попросить Хиггинса, жителя вышеупомянутой деревни, показать тебе свои знаменитые весы и представить их описание.
3. Убрать силки для кроликов из птичника лорда Эджворта и удерживать их вплоть до востребования со стороны общества. N.B. Деяния следует совершать строго в указанном выше порядке.
P.S. Если ты уклонишься или не сможешь выполнить хоть одно из указанных выше заданий, вход в общество для тебя закрыт.
P.P.S. Сожги эту бумагу. И если ты раскроешь ее содержание или хотя бы какую-либо его часть, либо вообще что-то, относящееся к деятельности «Черного Пятна» хоть единой живой душе, ты будешь помечен «Черным Пятном», и снисхождения не жди.
R.I.P.
[14]
(Подписи) – кавалеры Общества
От этой околесицы, свидетельствующей как о широкой начитанности, так и о находчивости автора, у Найджела капли пота на лбу выступили. Если и впрямь попытаться «осуществить и содеять» указанные подвиги, то, подумал он, тюремная камера или палата ближайшей психушки тебе обеспечена. Но склонность к авантюре, которая всегда влекла его в самые странные места, и на этот раз сама приняла за него решение. Он поднес спичку к зловещему документу и пошел на поиски велосипеда, хоть каких-нибудь сведений о «птичнике» лорда Эджворта и куска мела. На велосипеде – самом старом из тех, какой можно было одолжить, – Найджел остановился, потому что на случай бегства надо было иметь хоть какое-то средство передвижения, а автомобиль уж слишком бросается в глаза. Владения лорда Эджворта, как удалось выяснить Найджелу, находились в паре миль от школы, с противоположной стороны деревни; от леса, в котором нес свою бесплодную вахту Уркарт, их отделял забор. Представляли они собой, как ему тоже растолковали, лакомое местечко для местных браконьеров, да и юные джентльмены – питомцы мистера Вэйла, тоже, возможно, туда заглядывали. Правда, их ревностно охраняли сторожа. В общем, подумал Найджел, действительно, вполне можно сказать: R.I.P.
Отправился он в путь вскоре после десяти. Теплая утренняя дымка, готовая вот-вот уступить место палящему солнцу, указывала на то, что испытание окажется трудным не только душевно, но и физически. Велосипед тоже поскрипывал, как старый ревматик, Найджел не мог отделаться от впечатления полного контраста между его плебейской рамой и собственным, пусть довольно поношенным, но все же изысканным костюмом. Как только вдали показалась деревня, Найджел непроизвольно замедлил ход. Розыгрыши и разного рода чудачества хороши в свое время, но безумие в здравом рассудке – это совсем иное дело. Тревога перешла в настоящую панику, когда Найджел добрался до зеленого сквера посреди деревни. «Нимфа» оказалась внушительных размеров дамой неопределенного возраста, чьи прелести скрывались до некоторой степени за краской, именуемой ярь-медянкой; в непринужденной позе она возвышалась посреди довольно просторного и малопривлекательного на вид водоема. Мало того, на парапете, окружающем водоем, расположилась стайка местных парней. Найджел едва удерживал себя от того, чтобы повернуть назад, единственное, что его останавливало, было стоящее перед его внутренним взором лицо Стивенса Второго, который смотрел на него с упреком. Что скажет этот неустрашимый молодой человек, если великий детектив вернется на щите? Он встряхнулся, прислонил велосипед к стене и подошел к молодым людям.
– Доброе утро! Славный денек.
– Ну.
– Мистер Хиггинс где-то поблизости отсюда живет?
– Ну. У него магазин в конце улицы.
– Слышал, в здешних краях убийство недавно произошло. Грязное дело.
– Слышь, Берт, детектив, мистер из Лондона, говорит, «слышал, у вас тут убийство произошло, грязное дело». Во сказанул.
Хриплый гогот. Молодой человек отхаркался, и плевок полетел прямо в соблазнительницу-нимфу. Найджел последовал его примеру. Мысли метались у него в голове.
– А я и не знал, что вы слышали обо мне.
– Улики нашли, мистер?
– Да как сказать. Кое-что есть, но дело двигается туго.
– Мистер детектив спрашивает, здесь ли живет мистер Хиггинс. Он хочет заарестовать мистера Хиггинса. Ясно? – сделал логический вывод кто-то из присутствующих. – Но мистеру детективу надо держать ухо востро. По субботам мистер Хиггинс всегда напивается, и утром в воскресенье к нему лучше не подходить. В клочья порвет.
– Да нет, не собираюсь я никого арестовывать, – заверил публику – к видимому ее разочарованию – Найджел. – К слову об уликах. Я тут ищу кое-что. Очень нужно. Готов дать пять шиллингов тому, кто мне поможет. – Начиная с этого момента, Найджел явно завладел аудиторией. – Так как, парни, кто-нибудь хочет заработать пять шиллингов?
– А что надо-то, мистер? Мы всегда.
– Очень любезно с вашей стороны. По моему предположению, молодой человек был убит на пути отсюда в школу. Исчез его носовой платок, и если моя версия верна, он должен валяться где-то в овраге, или на обочине дороги, а может, в кустах, – вдохновенно фантазировал Найджел. – Одному искать слишком долго, а в полицию обращаться не хочется, там сейчас и без того дел по горло. За этот платок пяти шиллингов мне не жалко. Если кто-нибудь отыщет его, несите в школу, меня вы там в любой момент застанете. – Последние слова прозвучали уже в пустоте, ибо группа растаяла, как снег на солнце, и устремилась прочь из деревушки.
В сквере, кажется, никого не осталось. Найджел перебросил ноги через парапет и пошлепал по мутной воде к нимфе. Он заглянул ей за плечо, испытывая смутное ощущение человека, собирающегося нагадить в Гайд-парке. К счастью, Найджел был слишком близорук, чтобы увидеть, как за окнами по краям водоема раздвигаются занавески и в них появляются лица людей, проявляющих явный интерес к тому, чем это там занят «мистер детектив из Лондона». Многочисленны и жарки были споры на протяжении ближайших двух дней на крылечках домов и в барах, – жители деревни все пытались докопаться до подлинного смысла деятельности вышеупомянутого господина. Одна сторона настаивала на том, что он ищет в водоеме тела других убитых, другая утверждала, что соблазнительница-нимфа навела детектива на какой-то важный след в разгадке тайны. Густые белые усы, которые появились над ее верхней губой после отступления насквозь промокшего детектива – и которые, с его точки зрения, лишь сделали ее более привлекательной, – ревностно содержались в полной неприкосновенности и с гордостью демонстрировались проезжающим как одна из местных достопримечательностей. Школьники Сэдли-Холл, прошагавшие полчаса спустя в сторону церкви, отметили перемены во внешности нимфы с нескрываемым восторгом. И так все и оставалось – тайной для всех, за вычетом трех персонажей, – до тех пор, пока много дней спустя не раскрылась другая, более значительная тайна; до тех пор, пока не пошли дожди, и усы постепенно стерлись, и нимфа обрела свой изначальный женственный вид.
